Дочь врага - Владимир Григорьевич Колычев
Гнев не лучший советчик. Душман учил, что нельзя идти на дело, когда руки от гнева дрожат. Семен сжал кулаки, крепко зажмурил глаза, а когда снова открыл их, увидел, что за воротами светятся фары, чья‐то машина подъехала. Семен заскрипел зубами. Он уже настроился мстить и убивать, а тут вдруг заминка. Ждать никаких нервов не хватит, и все же Семен заставил себя спрятаться за баней.
Кто‐то открыл сначала калитку, затем ворота, загнал машину во двор, и из нее вышел Душман. Он сходил к воротам, закрыл их, вернулся, распахнул заднюю дверь машины и сказал кому‐то:
— Жди!
Потом скрылся в бане и вышел оттуда вместе с Селезнем.
— А щенок где? — пьяным голосом спросил пахан.
— Так сами же сказали Миндаля завалить.
— Миндаля валите, щенка сразу в расход… Слышишь, Большой, подставил ты своего брата, — сказал Селезень, заглянув в машину. — И тебя мочить, и брата твоего мочить.
Серега в ответ что‐то замычал.
— А как ты думал, — засмеялся Селезень, — предал меня и дальше будешь жить? Не будешь!.. Кончай падлу!
Душман кивнул, вынул из-за пояса ствол.
— Да не здесь, в лес вывези! — Селезень сплюнул и скрылся в бане.
Душман закрыл заднюю дверь, обошел машину, собираясь сесть за руль, открыл водительскую дверь, но вспомнил про ворота, на мгновение замер. В этот момент Семен и вышел из укрытия. И нажал на спусковой крючок, снимая пистолет с предохранителя.
— Ты чего? — резко повернулся к нему Душман.
— А ты чего?
Семена залихорадило от страха. Не так просто убить человека, это во‐первых, во‐вторых, пистолет дал ему Душман, а он уже что‐то замутил против него. Вдруг патроны в обойме вареные, а значит, выстрела не будет?..
— «Маслины» в стволе пустые! — подтвердил его опасения Душман.
И этим поставил на себе крест. Возможно, Семен и не смог бы выстрелить в человека, но если патроны вареные, то можно жать на спуск. Так он и сделал.
Сначала выстрелил пистолет, только затем у Семена дрогнула рука, он едва не выронил оружие из рук. Но Душман уже падал, головой поймав пулю. Сам учил стрелять в голову…
На дрожащих ногах Семен повернулся к покойнику спиной…
Селезень облегчил ему задачу — сам открыл дверь и выскочил из бани.
— Ты?!
— Я! — сорвался на хрип Семен.
Перед глазами встали измочаленная Анюта и ухмыляющийся Сипай. Сейчас эта мразь развлекается с Кларой. С подачи Селезня. И еще этот ублюдок собирался убить Серегу. Предали его, падлу. А Семен Селезня предавать не собирался. Убить — не значит предать… Он нажал на спуск, но рука дрогнула, и пуля попала Селезню в живот. Он устоял на ногах, в ужасе глядя на Семена, и отшагнул, пытаясь закрыться в бане. Но споткнулся и упал.
Онемевшей от волнения рукой Семен прицелился в голову, нажал на спуск, но промазал — пуля продырявила доску в полу. Он снова выстрелил в голову, и в этот раз контрольный выстрел состоялся.
В трапезной никого, но из моечной выскочил Сипай. Семен уже вошел в раж, и нервы выпрямились, и извилины. Никаких мыслей в голове, никаких сомнений. Палец на спусковом крючке. И с чего начать, он знал.
— Это тебе за Клару!
Сипай дико заорал от боли, но Семен знал, как его «успокоить». И не промазал, на полу лежало уже мертвое тело.
Он ворвался в моечную, но на скамейке, сдвинув ноги и руками закрывая грудь, сидела совсем другая девушка. Красивая, светловолосая, но не Клара.
— А Клара где?
— К-какая Клара? — Блондинка завороженно смотрела на пистолет в его руке.
Семен открыл дверь в парилку, но там пусто, только жаром полыхнуло.
— Давай отсюда! — крикнул он блондинке.
Затем вышел к машине, открыл заднюю дверь. Серега сидел, связанный по рукам и ногам, во рту кляп. Семен развязал его.
— Ты как здесь оказался? — спросил Серега, выбираясь из машины, подошел к Душману, подобрал его ствол, зашел в баню. И тут же один за другим громыхнули два выстрела.
Семен не мог поверить своим глазам: блондинка лежала на полу в трапезной с простреленной головой.
— Ты что наделал? — сатанея от возмущения, спросил он у брата.
— Я наделал?! Это ты тут всех завалил!.. Эта шлюха тебя бы сдала!
— Какая она шлюха?
— Центровая! Сонька это!.. Так, бабло давай ищи!
Деньги нашли довольно быстро, за дровницей стоял саквояж, набитый долларами в пачках, перетянутых резинками. Рубли в новых купюрах хранились отдельно, в обыкновенном полиэтиленовом пакете.
В бане нашлись три канистры с горючим. Всех покойников собрали в одном месте, щедро полили бензином и подожгли. Полыхнуло жарко. Еще не успели выгнать «девятку» Душмана со двора, а огонь уже перекинулся на дом.
— Постой! — крикнул Семен.
Он очень рисковал, но все‐таки открыл дверь в дом и бегом к машине. Пес как ошпаренный выскочил из дома и скрылся в темноте. Семен бросился закрывать ворота, но вдруг замер: а вдруг Клара в доме? Лежит там, связанная.
Пока занялась только дощатая веранда, но огонь уже лез под крышу. Еще немного, и пламя охватит весь дом. Но время еще есть. Семен обежал все комнаты, заглянул в погреб, но Клары нигде не было.
Выскочил из дома, остановился.
— Ну что там? — нетерпеливо схватил его за руку Серега.
«А вдруг Клара на чердаке?» — мелькнула в голове Семена мысль. Огонь уже охватил крышу, но его это не остановило. Забрался на чердак, все в дыму там, зато светло, фонарь не нужен. Но Клары и здесь не было…
Серега не стал ехать через деревню, свернул на убитый проселок, машина затряслась по кочкам, ветви деревьев скребли по кузову, зато на пути никто не попадался.
— Ты так и не ответил на вопрос, — напомнил Серега. — Как ты здесь оказался?
— Клара пропала. Думал, у Селезня она.
— А там — Сонька. Говорил ей, нечего по «малинам» таскаться.
— Селезень сюда не только проституток таскал.
— Нет больше Селезня… Душман, сука!.. Думал, друг, а он сдал, падла!
— Мне сегодня втирал, что тебе ничего не угрожает. А сам знал, что тебя мочить сегодня будут.
— Когда втирал, вечером, утром?
— Утром.
— А Селезень ему сегодня отмашку дал. И на меня, и на тебя.
— А я Клару искал.
— Это тебя и спасло… Один Душман был, понимаешь, один! Знал, что никто из пацанов его не поддержит. Ни его, ни Селезня… О чем это
