Коллекция Энни Мэддокс - Шарлотта Брандиш

Две притихшие лисички всё это время сидели молча, опустив медногривые головки, и даже не болтали ногами. Одна из них держала правую ладошку в кармане передника, и мисс Эппл изо всех сил надеялась, что там не жаба, не жук-плавунец и не кто-нибудь похуже. В доме, где обитали тридцать шесть сорванцов обоего пола, было бы сущим самоубийством обнаружить свою боязнь земноводных или членистоногих.

 Прикрыв трубку рукой, директриса кивнула девочкам, и те, перебивая друг друга, едва не подскакивая на месте от праведного гнева, обрушились на неё с жалобами в адрес Энни Мэддокс, наставницы средней группы.

В конце обвинительной речи одна из них предъявила доказательство: на тыльной стороне ладони, повыше костяшек, багровела узкая полоса, оставленная железной линейкой для раскроя ткани.

– Мы хотим перейти, мисс. Мы обе. Мисс Чуточка нас не прогонит. Если вы позволите. – Подруга пострадавшей была настроена решительно, но всё же самообладание ей изменило, и она сбилась на гневливый речитатив: – Она злая, мисс, злая и всех ненавидит! И Дикки ничего плохого не делала, только засмеялась от щекотки, когда я ей по шее бархатным шнурком провела, а она подумала, что мы смеёмся над ней, и как схватит Дикки за руку, и как хрясь ей по руке, а у самой глаза злющие…

Дикки в это момент очень натурально всхлипнула, ссутулив узкие плечики, и сердце у мисс Эппл сжалось от сострадания ко всем участникам конфликта, и правым, и виноватым.

– Но, дорогие мои, подумайте сами, что будет, если я позволю? Если можно одной, то можно и остальным. И кто останется с мисс Мэддокс? Логичнее поговорить с ней, правда же? Уверена, она и сама сейчас… – тут в телефонной трубке заскрежетало, будто её тянули за шнур по дощатому полу, и директрисе пришлось отвлечься: – Мисс Вулич, вы меня слышите? Добрый вечер, мисс Вулич! Это говорит мисс Эппл из Сент-Леонардса. Мисс Вулич, у меня к вам просьба, не терпящая отлагательства! Мне нужно, чтобы кто-то из ваших старших мальчиков сбегал на Олд-Монтегю-стрит и узнал, во сколько сегодня забрали племянника мисс Роудин. Это совсем рядом с вами, полмили, не больше. Да, да, мисс Вулич, прямо сейчас! Да, вы меня очень обяжете, мисс Вулич! Да, я буду ждать у аппарата, сколько потребуется!

Отлично. Мисс Эппл, еле удержавшаяся от того, чтобы не назвать собеседницу «миленькой» или «дорогушей», с облегчением положила трубку. Хотя бы эта проблема в ближайшее время прояснится. Она посмотрела на девочек, ожидающих решения своей участи, и тяжело вздохнула. Никак нельзя было позволить им перейти от Энни, просто никак. Это стало бы началом неисчислимого количества жалоб и прошений, которые парализуют работу учебных мастерских. Ох, но и оставлять всё как есть тоже не годится… Мисс Эппл прикрыла глаза, помассировала виски и напомнила себе, что Господь дважды даровал ей жизнь вовсе не для того, чтобы она впадала в уныние, а значит, распускаться нельзя. Когда директриса вновь обратила взгляд на просительниц, голос её был бодр и исполнен сочувствия:

– Я очень сожалею, Дикки, малышка, что мисс Мэддокс так с тобой поступила. Уверена, она и сама сейчас ужасно переживает.

– Ага, как же! Она пирог трескает на кухне! – Дикки по-прежнему держала ладошку высоко, почти у самого лица, видимо, чтобы директриса вдосталь налюбовалась боевым ранением.

Мисс Эппл покачала головой:

– Давайте мы поступим следующим образом. Я поговорю с мисс Мэддокс, чтобы она держала себя в руках, а вы, дорогие мои, дадите ей ещё один шанс. Нужно уметь прощать, без этого в жизни никак, согласны? Энни не питает к вам ненависти, наоборот, она сама мне недавно сказала, что вы обе делаете большие успехи, и она вами довольна.

Девочки смотрели на директрису в упор. В их глазах – у искательницы правды тёмно-карих, у Дикки светло-голубых – плескалось недоверие. Приняв молчание за согласие, мисс Эппл поспешила закрепить успех и вынула из ящика стола по шоколадному апельсину3.

– Только после ужина, договорились? И не выдавайте меня мисс Данбар, а то она и так считает, что я вас слишком балую.

– А вы не расскажете Злюке, что мы просились к Чуточке? – Дикки всё ещё хмурилась, но лакомство приняла и сразу упрятала в карман. – Если она узнает, то жуть как обозлится и снова меня треснет.

– Хорошо, Дикки, это будет наш секрет. Мисс Мэддокс о нём не узнает, если только вы сами ей не скажете. А теперь бегите и умойтесь перед ужином! И про сладости – молчок!

Мисс Эппл ласково улыбнулась девочкам и вынула из нижнего ящика пухлую записную книжку. Открыв её с лицевой стороны, на которой большими буквами было выведено «Для срочных дел», она записала крупным и чётким почерком: «Поговорить с Энни. (Дикки, линейка.) Соединить классы Энни и Гриммет? Взять у доктора хлорал?»

***

Несмотря на позднее время, поток посетителей в кабинете мисс Эппл не иссякал. Дважды заглянула младшая гувернантка, чтобы узнать новости о пропавшем секретаре, при этом она с ужасом округляла глаза, что не могло не действовать на нервы. Затем появилась кухарка, сообщившая о пропаже из кладовой двух коробок свечей, после чего мистер Бодкин принёс на подпись список покупок для столярной мастерской и долго и нудно доказывал необходимость приобретения нового насоса для ремонтируемого бассейна. Получив распоряжение как следует проверить старый, прежде чем ввергать приют в непредвиденные расходы, он, недовольный и хмурый, ушёл.

Ударил гонг, призывавший воспитанников в столовую, за окном уже сгустилась вечерняя тьма, отчётная таблица для комитета была почти готова, а телефон всё молчал.

Когда, наконец, раздался звонок, мисс Эппл стремительно схватила трубку, приготовившись к худшему. В этот же момент в кабинет вошла высокая молодая девушка с модной короткой стрижкой. Одета она была в отлично скроенный дорожный костюм из благородного коверкота, и только опытный взгляд заметил бы, с каким искусством он перешит из мужского.

Жестами посетительница показала, что подождёт, и скромно расположилась в кресле, глядя в окно. В ярком свете лампы её гладкие волосы походили на шапочку из блестящего тёмного шёлка.

Мисс Эппл, нахмурившись, слушала собеседницу, а когда та закончила, устало смежила веки.

– Нет-нет, мисс Вулич, дорогуша, – ненавистное слово всё-таки вырвалось на свободу, и она едва не чертыхнулась, – не Олд-Касл-стрит, а Олд-Монтегю-стрит! Да, Олд-Монтегю-стрит, 19! Нет, никак до завтра не ждёт, мисс Вулич, дорогу… Нужно именно сегодня! Да, я буду ждать! Да, спасибо вам огром…

Связь прервалась, и мисс Эппл, будучи по натуре вспыльчивой особой, что обычно тщательно скрывала от