Чашечку кофе, доктор? - Ольга Авдеенко

– Возможно, кто-то позавидовал ему, – предположил Найт. – Или же… вам?

– Мне?!

– Ваш супруг был весьма привлекательным мужчиной.

Миссис Паттерсон метнула на инспектора негодующий взгляд поверх платка, но промолчала.

– Вероятно, он очень много времени проводил в больнице? – спросил инспектор с сочувственным видом.

– Я понимаю, к чему вы клоните, – с вызовом ответила женщина: – там работают молоденькие медсестры. А если девушки выбирают такую профессию, это многое говорит об их нравственности, не так ли? Ведь в больнице они видят мужчин, простите, без одежды. Так вот, я заявляю: ваш намек оскорбителен! Мой дорогой Оскар никогда и никому не давал никакого повода. Он был любящим, преданным мужем.

– Насколько мне известно, вам доводилось бывать у него в отделении.

– Иногда. Я понимала, что его нельзя отвлекать, поэтому если и приезжала, то ненадолго и исключительно по неотложному делу.

– Когда были в последний раз?

– Я не помню. Это было давно.

Вдова встала и гордо выпрямилась:

– А теперь прошу меня извинить, джентльмены. Ваша новость потрясла меня самым ужасным образом, и я хотела бы…

– Нам очень поможет, мэм, если вы позволите заглянуть в кабинет вашего мужа, – перебил ее Найт вежливо, но настойчиво.

Миссис Паттерсон поколебалась и согласилась.

Инспектор бегло осмотрел домашний кабинет Паттерсона: там царил такой же идеальный порядок, как и на рабочем месте доктора в больнице. Поверхность обширного стола была свободной, не считая лампы, письменного прибора, лотка для бумаги и ровной стопки книг. От инспектора не ускользнуло: к книжному стеллажу была приставлена маленькая деревянная лестница-стремянка, в которой доктор, при его высоком росте, явно не нуждался.

– Вы закончили? – спросила миссис Паттерсон, нервно комкая носовой платок. – Мне бы хотелось остаться одной.

– Да, благодарю вас, мэм, – отозвался Найт.

– Желаю вам поскорее найти убийцу моего мужа.

– Как бы не так – преданным мужем! – фыркнул Джек Финнеган, когда они с инспектором Найтом вышли на улицу. – Мы уже знаем двух его любовниц. Вы ведь не поверили, что между Паттерсоном и пикантной блондинкой из приемного покоя все было так невинно, как она нам говорила?

– Нет, не поверил.

– Один мужчина – и три женщины, такие разные внешне и по характеру, но, без сомнения, в равной мере пылающие страстью и терзаемые ревностью! Да это прямо-таки змеиный клубок!

– Меткое сравнение.

– Так, значит, одна из них его и отравила! – победно заключил репортер.

– Вполне возможно. Только есть загвоздка, даже три – по одной на каждую из пылающих страстью и терзаемых ревностью женщин. («Черт, кажется, я перенимаю его лексикон!») Во-первых, сестра Барлоу: почему она ждала целый год, чтобы расправиться с неверным возлюбленным?

– Придумывала способ поужаснее, – не задумавшись, парировал Финнеган.

– Затем Лора Батлер: записка с угрозой смерти неоднозначна.

– Ну, это для нас она неоднозначна!

– И наконец, миссис Паттерсон: она могла и не знать, что супруг ей изменяет.

– О, тут вы точно ошибаетесь! – с жаром воскликнул газетчик. – Женщины всегда о таком догадываются! К сожалению…

Он так тяжко вздохнул при последних словах, что инспектор не смог удержаться от смеха.

– Пожалуй, я с вами соглашусь. Однако пока ничто не указывает, что миссис Паттерсон находилась в больнице в день смерти своего мужа.

– Вот тут я сдаюсь, – подумав, признал Финнеган. – Куда мы теперь?

– На Гросвенор-стрит.

– Наконец-то!

Инспектору Найту не понравилось, как Финнеган довольно фамильярно, словно старых знакомых, приветствовал сэра Уильяма и его племянницу. «Одно слово – газетчик, – подумал он. – Впрочем, его можно понять: будешь скромничать – не получишь факты. Хм, а ведь в этом наши профессии схожи». Найт заставил себя сосредоточиться на деле, с которым приехал, и обратился к девушке:

– Вы хотели сообщить мне нечто очень важное, мисс Кроуфорд?

– Да! – кивнула та, волнуясь. – Вы спрашивали, что мы видели возле кабинета доктора Паттерсона в тот день. Не знаю, может быть, в этом нет ничего особенного, но прямо перед тем, как дядя вошел в кабинет, оттуда вышел другой врач, не Паттерсон.

– А где был в это время сам Паттерсон, вы знаете?

– Внутри. И еще: пока я ждала дядю в коридоре, я слышала, как рядом со мной разговаривали две женщины. Мне показалось, они ссорились.

– Вы их разглядели?

– Одна была в форме медсестры. Ее я видела лишь мельком: она почти сразу повернулась ко мне спиной и ушла. Но я ее запомнила: среднего роста, шатенка, приятное лицо. Вторую я разглядела лучше, потому что она прошла мимо меня: невысокая, стройная, рыжая, в цивильном платье. Похожа на лисичку.

– Вы слышали, что именно они говорили, мисс Кроуфорд?

– Только конец разговора. «Лисичка», похоже, нападала, примерно так: «Если это ты, тебе конец!» А сестра, по-моему, защищалась, но очень невнятно.

– Эта медсестра… Вы узнали бы ее, если бы увидели снова?

– Да, определенно.

– Держу пари, – не выдержал репортер, – медсестра – это…

– Тише, мистер Финнеган, нельзя подсказывать свидетелю! – остановил его Найт. – Мисс Кроуфорд, могу я попросить вас об одолжении?

– Вы хотите, чтобы я поехала в больницу и указала вам ее и того врача? – догадалась девушка.

– Да. Вы не возражаете, сэр?

– Конечно, нет, инспектор, – отозвался сэр Уильям.

– Отлично, спасибо! Завтра утром я заеду за вами обоими.

– Хорошо, мы будем готовы. А сейчас не желаете ли выпить с нами чаю?

Газетчик просиял:

– С удово…

– Благодарю, сэр, нет, – прервал его инспектор. – Мы должны успеть еще в одно место.

Инспектор Найт и репортер попрощались и ушли. Девушка, сияя, повернулась к сэру Уильяму:

– Я так рада, дядя!

– Чему именно, дорогая?

– Инспектор попросил меня помочь – значит, он не сердится на меня за то, как я… ну, как я отличилась в прошлый раз.

Не далее как месяц назад Патрисия чересчур решительно взялась за самостоятельное расследование и едва не стала жертвой убийцы. После этого инспектор и дядя взяли с нее обещание никогда больше не вмешиваться в дела полиции.

– Значит, он мне доверяет! Считает, что я больше не наделаю глупостей!

– Хм, – сказал на это пожилой джентльмен и потянулся за газетой, – если это так, то я бы на его месте не был столь оптимистичен.

Инспектор Найт и Джек Финнеган обогнули шарманщика с обезьянкой на плече и стайку танцующих вокруг него детей, миновали уличного сапожника, рядом с которым скучал человек в одном ботинке, и остановились у дома номер шестьдесят пять по Тафтон-стрит. Знакомое крыльцо пустовало. Неподалеку возились мальчишки, бог знает что выуживая из сточной канавы, но приметного рыжеволосого Джонни среди них не было видно. В конце