Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

— К мужчине переехала?

— К отцу. В Питер перебралась. Но там не прижилась, пришлось вернуться. Только маман не рада мне была. Ей одной лучше. Когда я съехала, она поняла это. И стала меня пристраивать.

— Жениха богатого она тебе нашла?

— Нет, это мой трофей. Те, с кем она меня пыталась познакомить, были похожими на нее — занудами закоренелыми, если не сказать точнее, застарелыми холостяками. — Она вытянула руку и указала на сталинскую девятиэтажку: — Вот и пришли.

— Красивый дом.

— Квартиры в нем тоже хорошие, наша, правда, без ремонта. Как и соседние. На этаже еще две бабки живут и странноватая семейка. Они то ли сектанты, питающиеся энергией солнца, то ли просто нудисты. — Арина подошла к двери и нажала на кнопки домофона. — О себе теперь расскажи, а то я все болтаю и болтаю.

— Попозже.

— Боишься открываться незнакомцам?

— Тебе не боюсь. Но за рюмкой чая это будет сделать легче.

Когда их впустили в подъезд, Ари спросила:

— Тебя дома кто-то ждет? Если нет, предлагаю организовать чаепитие в квартире (мать на сутках, она медик) и засидеться допоздна.

— Я живу в хостеле, — призналась Варя. — Мы с другом переехали в Москву из Владимира совсем недавно. Если я предупрежу, что вернусь поздно, он не будет беспокоиться.

— Вот и славно.

С этими словами Ари подошла к одной из одинаково старых дверей. Позвонила.

— Здравствуйте, Софочка Петровна, — поприветствовала возникшую на пороге хозяйку квартиры. Той на вид было лет семьдесят пять, но выглядела она очень достойно: подтянута, причесана, подкрашена. На плечах красивая шаль, а на ногах бархатные тапки с небольшим каблучком.

— Аринушка, какой сюрприз. Давно тебя не видела. Вот ключи. — Она протянула связку. — А это с тобой кто?

— Троюродная сестра. Может, помните папину тетю Алену из Владимира? Она приезжала, когда еще родители вместе были. Это ее внучка Варя. — Старушка растерянно кивнула. Никакой Алены она не помнила, но признавать этого не хотела, чтобы не подумали, что у нее деменция. — Мы сейчас с Варей временное жилье для нее и ее брата ищем. Не подскажете, кто может комнату сдать?

— Нет, Аринушка, не знаю. Сейчас так опасно пускать в дом незнакомцев.

— Я за них поручусь.

Варя не понимала, зачем Арина затеяла этот разговор, пока не услышала от старушки:

— Если ты ручаешься за ребят, я могу их пустить в маленькую комнату. Но у меня условия. Первое: никакой временной регистрации я делать не буду. Второе: деньги за два месяца вперед. — Она обозначила сумму, и Варя мысленно выдохнула, она им была по карману. — И если что, они мои дальние родственники, а не твои.

— Договорились. Когда можно будет заезжать?

— Хоть завтра. Но уборку в комнате им придется делать самим.

Ари кивнула, на все соглашаясь.

— Но если я после проверки паспортов обнаружу, что Варя — никакая не Варвара, а Фатима, ее на порог не пущу, а с тобой здороваться перестану…

— Софочка Петровна, да вы посмотрите на нее!

— Смотрю, чернявая.

Варваре стало неприятно. А хоть бы и Фатима, что это меняет? Хуже человеком она не становится. Она уже хотела отказаться от идеального варианта, но вспомнила хостел, общую комнату для мужчин и женщин (она дешевле), вечно занятую душевую, тесный туалет, в который нужно бежать через длинный коридор, и протянула Софье Петровне свой паспорт:

— Я Варвара Кузина, прописана во Владимирской области, проверяйте.

— Брата как зовут?

— Антоном.

— Вы точно не любовники, а брат с сестрой?

— Да. Поэтому нам нужны две кровати.

— Диван из соседней комнаты принесете, на нем и сидеть, и лежать удобно. — И уже мягче: — Ты, деточка, не сердись на меня, доживешь до моих лет, тоже перестраховываться будешь.

— У нее дочка, поздняя, желанная, с гастарбайтером уехала на его родину, мать бросила, — пояснила Варе Арина, когда они зашли в ее квартиру. — А вообще Софья Петровна женщина хорошая. И лезть к вам не будет. Она активная, часто гуляет, на мероприятия ходит. Дома же канал «Культура» смотрит да пластинки слушает.

— Нужно Тоше позвонить, обрадовать. Мы давно мечтали о комнате, но те, что могли себе позволить, оказывались клоповниками. Спасибо, что помогла.

— В расчете, — подмигнула ей Ари.

* * *

Комната им сначала не понравилась. Тоша, переступив ее порог, недовольно покосился на Варвару.

«Куда ты меня притащила? — говорили его глаза. — Тесно, мрачно, пыльно».

— Тут грязновато, но я предупреждала, — сказала Софья Петровна, заметив недовольство потенциальных жильцов. — Зато посмотрите, какой вид!

Для того, чтобы его показать, она пересекла комнату и раздвинула темно-бордовые портьеры из плюша.

За ними оказалось огромное арочное окно, из которого был виден зеленый сквер, но главное, широченный подоконник. На нем не только усесться вдвоем можно, но и улечься, если ноги не вытягивать, а закидывать.

— Можно сменить шторы? — спросил Тоша.

— Если хотите. Я даже дам вам их, у меня много разных скопилось, но как вы их повесите, если потолки три двадцать, а стремянки у меня нет?

— Разберемся.

Они обустроились быстро, за два дня. С хозяйкой поладили, с соседями познакомились. Мать Ари оказалась именно такой, какой ее описывала дочь: красивой, но вечно недовольной. То ли сектанты, то ли нудисты Варе же понравились. Всегда приветливые, веселые, похожие друг на друга: как родители, так и дети, в итоге получалось, что все четверо на одно лицо. С последней же соседкой-затворницей, Беллой Григорьевной, две недели увидеться не могли. Хотя стучали в дверь, да она не открывала.

— Королева Белла только почтальона с пенсией да мою маман к себе пускает, — объясняла Варе Арина. Она жила все это время в квартире уехавшей на юга тетки, но наведывалась в гости к новой подруге, при этом не навещая родительницу.

— Чем твоя маман ей так угодила? И почему ты старушку королевой называешь?

— Это не я, а журналисты. Белла в прошлом знаменитая шахматистка, международный гроссмейстер. Она в чемпионате мира участие принимала, но вроде не выиграла его. Я помню, как маленькой захаживала вместе с отцом к ней (тогда Белла принимала гостей) и видела на стенах фотографии и вырезки из газет, в том числе иностранных. На полках стеллажа призы, сувениры в виде шахматных фигур. Особенно мне запомнилась белая королева из слоновой кости…

— Белла одинока?

— Да. Поэтому моя маман о ней заботится. Доглядывает, как сама говорит. Уже два года как. За заботу о Белле она получит квартиру — та сделала ее своей наследницей. — Варя присвистнула. В этом доме квадратный метр жилья стоил чуть ли не как студия в ее родном городке. — Да, плата за труд королевская.