Черные крылья - Николай Иванович Леонов
Оперуполномоченный покачал головой: нет, нет, он не может жить, пока тянется эта цепочка смертей, пока убийца на свободе и живет без наказания за свои преступления. Он не сможет разговаривать, есть, спать, будто ничего не случилось, только жену изведет своим хмурым, замкнутым видом.
Нет…
Лев Иванович направил машину к выезду со двора – он снова поедет в Тихий. Там в кабинете Василия Петровича становится легче, мысли сами словно выстраиваются в ряд и находятся ответы, будто старик помогает ему найти правду в этом запутанном расследовании.
И это действительно помогло. В тихом доме мысли успокоились, потекли плавно. Лев разложил документы Барсукова на столе Терехина-старшего. Сейчас его мысли встанут в ровные ряды, прямо как папки на стеллажах Василия Петровича. Он методично начал перебирать листы. Барсуков и правда был хорошим работником, на каждого сотрудника «Контроля» накопал настоящее, многостраничное резюме. Как с личными данными, так и с цифрами из налоговой, банков, реестров недвижимости, проверил по всем пунктам. Конечно, много интересного, масса крючков, потянув за которые можно было бы привлечь нескольких человек к уголовной или административной ответственности. Но ничего, что указывало бы на связь конкурентов и смерти Василия Терехина!
В раздражении опер заходил по тесному углу вдоль стеллажей. Он будто пытался так найти ответы все вопросы, которых только стало больше после встречи с Валентином Барсуковым. Что искала здесь в коттедже Валентина? Почему убийца, если это было продуманным, заказным убийством, сделал это так рискованно? На вечеринке, где была куча свидетелей… Ведь заказные убийства, когда хотят убрать конкурентов, выглядят по-другому. Нанимают профессионального киллера, который практически не оставляет следов. Может быть даже известен убийца и мотив, однако все равно дело превращается в верный «глухарь» без единого доказательства.
А здесь… улики, куча ошибок, сложная схема с подсадной уткой Арманом. Зачем все это бандитам, которые привыкли работать прямыми, грубыми методами?
Так ли прав Барсуков в своих домыслах?
Он снова сел за бумаги Барсукова и вдруг нахмурился. В отчете Валентина ровным столбиком шли цифры – расходы компании, заместитель Терехина вел учет всем тратам. И вдруг после графы «премия» Лев Иванович наткнулся на знакомую фамилию – Качалов. Но строчка отличалась от остальных – и цифра «300 000», и фамилия были перечеркнуты, а рядом коротенькая заметка – «отказ».
Лев покрутил лист. Как странно… Качалов все время получается вычеркнут отовсюду, из списка гостей, из какого-то денежного реестра компании Терехина. Какое отношение он вообще может иметь к «Стражу», если утверждает, что даже не встречался с Василием, а лишь пообщался пару раз по телефону?
Полковник Гуров пошарил в кармане куртки и вытащил разноцветный прямоугольник визитки, набрал номер Крячко:
– Стас, нужно кое-что проверить.
Тот ответил не сразу:
– Лев… Валентин Барсуков умер в реанимации, сердце…
Лев Иванович сжался, словно ему залепили пощечину, на которую невозможно ответить. Изнутри его прошило стальной иглой – еще одна смерть!
Он едва смог усилием воли заставить себя говорить:
– Я тебя понял… Мне очень жаль… Стас, мне нужны сведения по Качалову Егору, бизнесмену. Занимается фермерскими продуктами. Узнай, как у него дела с деньгами, не брал ли кредитов, какая прибыль. В общем, все, что узнаешь. Жду.
И на ватных ногах опустился в вытертое кресло. Протянул руку к корешкам тетрадей с записями Терехина-старшего. Они его будто успокаивали. Ровные ряды из досье, пронумерованные, расставленные в строгом порядке словно по линейке, убеждали его: ты найдешь ответ, однажды ты его найдешь; надо продолжать размышлять и пытаться выстроить цепочку из тех фактов, что у тебя есть. Мемуары Василия Петровича были для него живым свидетельством, что справедливость и закон, которому он служит, всегда торжествуют.
Минуты тянулись медленно, но Лев никуда не спешил. Он не перебирал компромат на конкурентов, только один лист выложил отдельно, а рядом выложил остальные улики, что нашлись в расследовании смерти друга. Крошечный бриллиант, список гостей вечеринки, копию документа из досье Валентина. Опер касался их пальцами, будто фигур в сложной игре, протягивал невидимую связующую черту между ними.
Зазвонил его телефон, Лев нажал на кнопку:
– Слушаю.
Стас коротко доложил:
– Порылся там один спец, да особо искать не надо было. Бизнес у Качалова не идет. Он был должником в нескольких банках, а полгода назад взял крупный кредит на свой бизнес и уже через пару месяцев перестал его платить. Несколько раз пытался получить еще займы, но ему отказывали, его ферма или фирма, что там у него, работает в убыток. В общем, мелкий ипэшник на грани разорения. Ничего на нем нет, никаких преступлений, только долгов куча.
Лев кивал в такт словам коллеги, взгляд его скользил по полкам.
– Ну, это все, – закончил Стас и уточнил: – Лев, может тебе помощь нужна? Что, совсем никаких продвижений по делу? Надо же что-то делать, смерть за смертью.
– Я перезвоню, – вдруг отрезал Лев Гуров.
Его вдруг притянула незначительная деталь – небольшой, едва заметный просвет между двумя папками. Они стояли не так, как остальные, а чуть дальше, буквально на пару миллиметров. Одно из картонных досье наклонилось немного в глубину и зацепило углом своего соседа. Лев несколько секунд рассматривал эту мелочь, в голове пульсировала мысль: «Василий Петрович никогда не допустил бы такой небрежности, он строго относился к порядку в бумагах. Даже Вася ничего не изменил здесь, чтобы вот так хранить память о деде». Сыщик протянул руку и взял серый картонный прямоугольник с тугими веревочками-завязками. Он потянул за них, открывая стопку листов в машинописном тексте, прежде чем внутри будто колокол ударил от тревожного, занозистого ощущения. Лев уже начал пробегать глазами по серым листам, когда наконец смутное чувство внутри сформировалось в четкую картину: он нашел ответ!
Глаза пробежались по знакомым именам на тонких листах… Он читал быстро, но внимательно. И с каждой строчкой проявлялась правда, которую он так долго искал. Гуров медленно прошел по коридору, вытащил пистолет из кобуры и положил его в карман. Потом двинулся по двору, по периметру обходя территорию. Шел странно, словно слепой, вытянув руки в сторону, ощупывая кусты, ограду, пока вдруг его рука не нашла то, что искала. Пальцы внезапно провалились через зеленое облако мелких листьев и веток.
