Три твои клятвы - Питер Свонсон
Так что, возможно, на острове действительно приземлился самолет и прилетевшие привезли собаку. Или, что более вероятно, сразу нескольких. Ей оставалось только надеяться, что их не выпустят до утра, что охоту за ней прекратили до конца ночи. Значит, пора действовать.
Эбигейл выползла из-под полки в нише и встала в шкафу во весь рост. Держа в правой руке нож, прижала ухо к двери шкафа. Храп Брюса раздавался громко и регулярно. Тем не менее она как можно медленнее повернула дверную ручку и резко распахнула дверь, опасаясь, что та может скрипнуть. Но здесь, на курорте Куодди, ничего не скрипело; все петли были хорошо смазаны. Внутри домика было темно, но не так, как в шкафу, и она смогла разглядеть на кровати под одеялами фигуру Брюса. Из окон, сквозь щель в занавесках, пробивался серебристый свет, и Эбигейл решила, что это предвещает ясную ночь.
Сделав два шага к задней двери, она вернулась назад, чтобы закрыть шкаф, опасаясь, что, когда Брюс проснется, он заметит, что закрытая им дверь теперь открыта. Медленно закрыла ее и через секунду услышала щелчок. Она снова направилась к задней двери, но вдруг поняла: храп Брюса прекратился. Обернулась, чтобы посмотреть на него. Он стоял у кровати, и его лица было не видно в темноте.
– Привет, Брюс, – сказала Эбигейл.
Он покачал головой и, низко наклонившись и издав горлом странный гудящий звук, бросился к ней. Хотя у нее в руке был нож, Эбигейл застыла на месте. Воспользовавшись моментом, он набросился на нее, схватил за горло и толкнул. Ее голова резко откинулась назад, к дверце шкафа. Брюс сжал ее горло, и Эбигейл широко открыла рот, словно выброшенная на берег рыба, пытаясь хватать ртом воздух. У нее в глазах стало темнеть, конечности обмякли, но она вспомнила о ноже в своей руке. Крепче сжав рукоятку, взмахнула им по низкой дуге, целясь Брюсу в грудную клетку. Он отпрянул назад и ударил ее по руке, как будто его ужалила пчела. Эбигейл на миг опустила нож, а затем взмахнула им снова, на этот раз резким движением вверх, надеясь вновь попасть ему в ребра. Увы, Брюс сделал еще один шаг назад, и вместо этого лезвие скользнуло по его подбородку. Эбигейл почувствовала, как, наткнувшись на кость, нож дернулся в ее руке. Брюс поднес руку к подбородку, с которого теперь, капая кровью, свисал лоскут кожи. Его лицо исказила гримаса боли, и Эбигейл поняла, что он сейчас закричит. И тогда она вонзила острие ножа ему в горло. Оно вошло всего на дюйм, но как только она отдернула руку, из раны, летя по высокой дуге через ее правое плечо, моментально брызнула струя крови. Брюс рухнул на колени и повалился на бок. Эбигейл сделала долгий, судорожный вдох.
Хотя она была за ним замужем и всего три ночи назад занималась с ним любовью, наблюдая, как Брюс умирает, Эбигейл чувствовала себя так, словно наблюдает за смертью незнакомца. Нет, не незнакомца, а чего-то похуже… животного, которое следовало усыпить.
Она наблюдала, как под его головой быстро растекается лужа крови, как та просачивается в щели в полу. В ноздри ударил неприятный металлический запах. Эбигейл закрыла лицо рукой и отвернулась.
Решив снять забрызганную кровью одежду, она шагнула к своему бюро и выдвинула ящик, но тотчас вспомнила, что уже собрала свою одежду, когда думала, что сможет улететь с острова. Быстро оглядела домик, но своей дорожной сумки на колесиках так и не увидела. Уже было решила прекратить поиски, но решила проверить под кроватью. И да, сумка оказалась там, ее убрал туда Брюс. Эбигейл вытащила ее и открыла. Она решила не переодеваться, лишь достала из внешнего кармана телефон и ветровку с капюшоном, лежавшую поверх ее сложенной одежды. В открытом океане наверняка будет холодно. Прежде чем выйти, она по старой привычке похлопала себя по карманам и нащупала камень, который держала в переднем кармане. Эбигейл не была суеверна, но знала: именно этот камень поможет ей выбраться с острова.
Выйдя наружу, она порадовалась дополнительному слою одежды. Ночь была ясная, но со вчерашнего дня температура упала, и ей было видно облачко своего дыхания. Вдыхая ночной воздух, Эбигейл чувствовала себя на удивление спокойной. Странно, может, это шоковое состояние?
Она собралась сойти с задней веранды, как вдруг ее взгляд упал на прислоненный к перилам лук, где его оставил Брюс. Интересно, брал ли он его с собой, когда искал ее, воображая себя охотником, а ее – добычей? Рядом с луком находился колчан со стрелами. Эбигейл подняла лук, чтобы проверить, насколько тот тяжел, и как можно дальше оттянула тетиву. Однажды ей уже доводилось стрелять из лука, на ярмарке в стиле эпохи Возрождения, куда они ходили с Зои, когда учились в старшей школе. Зои выстрелила один раз, промахнулась и не стала повторять попытку. Эбигейл осталась в палатке и выпустила около двадцати стрел, исполненная решимости попасть в яблочко, что ей в конце концов удалось. Предельно внимательный мужчина-инструктор показал Эбигейл, как стоять, как держать руки, как аккуратно выпускать стрелу. Воспоминания об этом вернулись с сокрушительной ясностью; картинка из жизни, в которой на нее никто не охотился. Она взяла с собой лук и стрелы.
Найти тропинку, которая вела к пруду, было относительно легко; встав на нее, Эбигейл перешла на медленный бег, желая двигаться быстро, но не производить при этом лишний шум. Она вбежала в рощу. Мир тотчас потемнел, и ей пришлось замедлить бег, чтобы посмотреть, куда она идет. Лес шептался вокруг нее, черные деревья обступали ее со всех сторон. Она почувствовала, как пузырь страха в ее груди раздувается в огромный воздушный шар. Ее легкие судорожно сжимались, сердце стучало как отбойный молоток. Впереди нее что-то щелкнуло – то ли сломалась ветка, то ли с дерева упала шишка. Эбигейл тотчас инстинктивно сошла с тропинки в тень и застыла как вкопанная, заставляя себя не издавать ни звука. Ребенок внутри ее сознания помнил: если ты будешь молчать, лес поглотит тебя. Страх ненадолго исчез, но его сменило некое подобие горя. Будучи маленькой
