Идеальная девушка - Рут Уэйр

– Я не утверждаю, что это сделал Райан… – запальчиво произносит Ханна, но Уилл ее перебивает:

– Тогда кто? Хью? Эмили? Я?

– Не говори ерунду. Тебя даже в колледже не было в тот день, – огрызается Ханна. – Зато на месте были сотни сотрудников и студентов, которых из-за моих показаний против Невилла следствие не затронуло. Я не могу просто махнуть на это рукой, даже если тебе наплевать на то, что случилось с Эйприл!

Ханна замолкает, стоит, тяжело дыша, придя в ужас от собственных слов. Она понимает, что зашла слишком далеко. Уилл отнюдь не глупец. И Эйприл ему не безразлична. Как и Ханна.

Она ждет, что он бросит ей вызов, обвинит в безответственности. Назовет эгоисткой или упрекнет в том, что позволила Невиллу провести в тюрьме целых десять лет. Так зачем возвращаться к прошлому сейчас? Что изменилось с его смертью?

И у нее не найдется ответа ни на один из этих вопросов.

Однако Уилл молчит. Вообще не открывает рта. Он отворачивается к плите, снова ставит сковороду на огонь и продолжает помешивать заправку.

До

– Она сейчас придет, – сказала Ханна Райану, оторвав взгляд от телефона. Хью сдержал обещание – занял пост в комнате прямо над баром и отправил эсэмэску, когда группа актеров появилась у главного входа. – Будет на месте через пять минут. Кто-нибудь выключите музыку.

«Ты где?» – послала Ханна сообщение Эмили, когда притушили свет.

За барной стойкой засуетились, и секундой позже зазвучала приглушенная мелодия из альбома «Оделэй» Бека. Все замолчали или почти замолчали, если может молчать толпа подвыпивших студентов, собравшихся в небольшом помещении.

– Включите чертов свет! – проворчал кто-то в дальнем углу.

Бармен с добродушной миной покачал головой:

– Не дергайся. Осталось всего пять минут.

Студенты притаились в зеленоватой полутьме, освещаемой только огоньками холодильников за барной стойкой и светом указателей аварийных выходов. Когда скрипнула дверь главного входа, раздался восторженный писк, но на пороге появился всего лишь Хью, торопливо прошептавший: «Это я. Они идут за мной по пятам». Он быстренько присел рядом с Ханной, спрятавшись за столом.

Воцарилась напряженная тишина. Когда телефон Ханны запищал, грянул нервный смех. Сидя на корточках, она неловко достала мобильник, рассчитывая увидеть сообщение от опаздывавшей Эмили.

Ханна не ошиблась. Это была Эмили. Но она не опаздывала.

«Извините. Работа».

Ханна уставилась на экран, испытывая потрясение с примесью ярости. «Извините. Работа» – и это все, что у Эмили нашлось сказать? Экзамены позади, а Эйприл вроде как ее подруга… Впрочем, времени на ответ не осталось. Дверь бара вновь распахнулась, на этот раз настежь, впустив внутрь теплый воздух летнего вечера, и Ханна услышала характерный говорок Эйприл.

– …а я ему говорю, шутка чертовски глупая, меня этим не проймешь… Эй, что с освещением?

– Сюрприз! – прокатился по бару дружный крик. Зажегся свет. Небольшая группа актеров, все еще в сценических костюмах, застыла от удивления. Эйприл восторженно визжала, прижимая ладони к щекам, очень хорошо играя роль застигнутой врасплох, хотя, как было известно Ханне, сама помогала все срежиссировать – от списка приглашенных до точного состава фирменного коктейля «Медея».

– О боже! – повторяла Эйприл, обнимая одного человека за другим и вытирая несуществующие слезы. – Ну вы даете! Такое устроить!

– Поздравляем, Эйприл! – сказала Ханна. – Вы все большие молодцы. – Она крепко обнялась с лучшей подругой, ощущая щекой непривычную жесткость парика и надеясь, что оранжевый грим не запачкает ее топ. – Особенно ты, – шепотом добавила она.

– У тебя чертовски хорошо получилось все организовать, – тоже шепотом ответила Эйприл. Отстранившись, она крутнулась, раскинув веером концы тоги. – Как тебе наряд?

– Обалдеть! Я не ожидала, что ты придешь прямо в костюме. Что случилось?

– Ну, занавес опустился только в полдевятого. Я решила не медлить перед такой пьянкой. Луис и Клем взяли сменную одежду с собой. Насчет Ролли и Джо не знаю.

– Хочешь пойти наверх и переодеться? Речи можно отложить до твоего возвращения.

– Будут речи? – в притворном ужасе спросила Эйприл.

Ханна ухмыльнулась:

– Я пошутила.

– Нет, а чего? Давай! Пусть мне достанется вся слава. Не волнуйся, я задержусь только на секунду. Надо первым делом выпить. Где мой коктейль?

– Иди сюда. Я проставляю первый раунд для тебя и других актеров.

– Нет, – отрезала Эйприл. – Угощаю я. Эй, банда! – перекричала она нарастающий гомон и музыку и помахала рукой группе актеров. – Идите сюда, к бару! Я всем покупаю выпивку.

* * *

Прошел почти час, прежде чем Эйприл, слегка покачиваясь, поднялась со стула во главе большого стола, стоявшего в центре бара. Она держала в одной руке телефон, а в другой бокал для шампанского. Ханна решила, что Эйприл сейчас заберется на стол, но та лишь возвысила голос, чтобы перекрыть гвалт.

– Внимание, сукины дети! – крикнула она. К ней, как по команде, повернулись веселые, слегка пьяные лица. – Предлагаю тост. Учебный год почти закончился, суровое начало новой жизни – я права?

– Да, да! – заорал кто-то, остальные отсалютовали бокалами.

– Старый дурак, глава колледжа, стал бы вас убеждать, что в Пелэме главное труд, учеба или еще какой-нибудь академический бред. Так вот я желаю сказать, что все это вранье – труд не главное. Главное… дружба!

Эйприл подняла бокал, глядя на Ханну, и Ханна почувствовала, как у нее покраснели щеки.

– Потому что друзей, хороших друзей офигительно трудно найти. – Эйприл явно была пьяна, даже пошатывалась, но не раскисала. – Друзей, которые прикроют со спины, друзей, которые никогда не предадут. И если вы нашли такого друга, держитесь за него обеими руками. Я права?

– Да! – крикнул кто-то с противоположного конца стола.

– Это и есть мой тост. За друзей! За настоящих друзей! – Эйприл подняла бокал, красный напиток пролился ей на руку.

– За настоящих друзей! – взревели студенты за столом.

– За тебя, Эйприл! – сказала Ханна, поднимая свой бокал.

Подруга театрально поклонилась, парик съехал на ухо.

– А теперь прошу прощения, я удаляюсь в свой будуар сменить наряд, – объявила она.

– Не поздновато ли? – засомневалась Ханна. – Почти одиннадцать уже. Нас и так скоро выгонят.

– Ничего подобного, – высокопарно ответила Эйприл. – А что касается тебя, – ткнула она пальцем в Ханну, – смотри, чтоб народ не разбежался, пока меня нет. Я еще вернусь, и мы будем гулять, пока нас не выставят за дверь. Не расходитесь! Это и к вам относится. – Эйприл направила осуждающий взгляд на небольшую группку за столом. – Сегодня суббота, триместр почти закончился. Вы, зубрилы несчастные, можете хотя бы разок расслабиться.

Картинно взмахнув краем тоги, она вышла