Загадка поместья «Ливанские кедры» - Катерина Теерлинк

– Я совсем не то хотел сказать, мадам. Прошу прощения.

– Ну что вы! Я все понимаю. И могу вам в некоторой степени помочь.

– Каким же образом? – глаза инспектора загорелись.

– В первую очередь, сузив круг подозреваемых. Начнем с меня…

– Даже не думайте, мадам, что мне могло прийти в голову, что вы – убийца! – розовая шея Бонналя начала покрываться красными пятнами.

– Разумеется, нет, – усмехнулась леди Алертон. – Но все же считаю своим долгом пояснить. По моему мнению, убийцу следует искать среди тех, кому смерть мадам де Навен была выгодна. Я не из их числа. Мое состояние, пожалуй, даже больше, чем тети Агнес. И если вы вскроете завещание, то не найдете там моего имени. Равно как и имен месье де Кринье и месье Хейворда. Слуг мы тоже можем исключить. Вы согласны?

– Пожалуй, что так, – задумчиво протянул инспектор.

Вивьен наконец высвободила его ладонь из своих рук, и у месье Бонналя появилась возможность достать из кармана брюк носовой платок. Им он отер вспотевшие лоб и шею и перевел дух. Если бы только было возможно, он бы с удовольствием расстегнул мундир, а еще лучше, вышел бы на свежий воздух.

– И что же мы имеем в таком случае? – Вивьен послала ему одну из своих самых милых улыбок. – Месье де Навена, чету Сабатье и мадемуазель Пиорри. Но и здесь не все так просто.

– В самом деле? – уже более бодрым голосом воскликнул он.

– Разумеется. Посудите сами. Больше всех, как супруг, получает месье де Навен. А у него был скандал с женой по поводу покупки ипподрома как раз за несколько часов до ее убийства. Он подписал вексель на крупную сумму и не поставил тетю Агнес в известность. И теперь ответьте мне, чем не мотив?

– О! Я и не знал об этом. Скандал. Это же великолепно! – Бонналь весь моментально подобрался, как сеттер, учуявший тетерева. – И что же дальше?

– А дальше, как я уже и говорила, я прошу вас дать мне возможность поговорить с ним. Мне требуется задать ему лишь один вопрос. От того, что дядя мне ответит, будет зависеть, виновен он или нет.

После этих слов инспектор проделал краткий ритуал, выражавший борьбу между служебным долгом и зовом сердца, – пожевал губами, покачался на каблуках, оглядел оконную раму и только после этого ответил:

– Хорошо! Я попрошу кого-нибудь из сержантов проводить вас.

Для встречи была выделена целая комната, чтобы никто не мешал приватному разговору. Обставлена она была настолько убого, что леди Алертон с ужасом подумала: «В каких же тогда условиях держат бедного Гийома? Он, наверное, спит на голых досках, и его кусают клопы». Она осторожно присела на ветхий диван в ожидании, когда того приведут. Полицейский участок располагался в небольшом двухэтажном здании, и Вивьен рассчитывала, что встреча случится довольно скоро. Но прошло не меньше получаса, прежде чем дверь открылась и на пороге появился месье де Навен в сопровождении полицейского.

Если бы леди Алертон встретила его теперь на улице, то ни за что бы не узнала. За каких-то пару дней Гийом осунулся и подурнел настолько, что стал похож на дряхлого старика. Глаза потускнели и запали, а по сторонам рта залегли почти вертикальные грубые складки. Куда только подевался его холеный вид и самодовольное выражение лица. Мятые брюки, несвежая рубашка и растрепанные волосы только усиливали жалкое впечатление. Однако, увидев Вивьен, месье де Навен просиял и воскликнул:

– Как хорошо, что вы пришли! Я решил, что все уже забыли обо мне и только рады, что инспектор решил именно меня назначить убийцей.

– Зачем вы так говорите? – возмутилась леди Алертон, не желая рассказывать ему правду. – Никто ни в коем случае не злорадствует. Мы все искренне полагали, что ваше задержание – чистая формальность и на следующий день вас отпустят, как и кухарку. Но когда прошло два дня и мы не получили от вас ни единой весточки, то начали беспокоиться. Именно по этой причине я и приехала к вам. Так расскажите, почему месье Бонналь не хочет вас отпускать?

– Если бы я только знал, – горько вздохнул Гийом. – Мы беседовали лишь раз. Вернее, это была не беседа, а допрос. И держался он так, будто моя вина – дело решенное. Вчера я просил дозволения встретиться с ним, но один из полицейских заявил, что тот слишком занят и, если потребуется, вызовет меня сам.

– Но так можно провести в камере неделю, а то и больше! – возмущенно воскликнула Вивьен, а про себя подумала: «Если им потребовалось полчаса, чтобы только привести его сюда, то на расследование преступления понадобится не неделя, а целый год».

– Да, да, вы совершенно правы! И это так ужасно! Скажу вам больше, мне очень страшно. А вдруг они действительно обвинят меня в убийстве и отправят на гильотину? Боже мой! Боже мой! – Он запустил пальцы в волосы и в отчаянии сдавил ладонями виски. – Я не знаю, что мне делать!

– В первую очередь нанять адвоката, – леди Алертон заговорила деловым тоном, поскольку очень быстро поняла, что одними утешениями здесь не поможешь. – Но сначала ответьте искренне. Вы действительно ничего не добавляли в отвар?

– Разумеется, нет! – возмущенно воскликнул месье де Навен. – Как вы такое вообще могли подумать?!

– Не обижайтесь, прошу вас. Я просто обязана была задать этот вопрос, – примирительно произнесла Вивьен. – В таком случае объясните еще кое-что. Я была свидетелем той сцены, которая произошла между вами и тетей Агнес, и отлично помню, что она просто кипела от ярости, а вы были изрядно напуганы. По правде сказать, такой злой я еще никогда ее не видела и отлично понимаю, что вы тогда испытывали. Но прошло не больше двух часов, и вы спустились к ужину в прекрасном расположении духа. Очень странная и подозрительная перемена, учитывая обстоятельства. Вы не находите?

– Мой бог! Конечно, нет! Ничего удивительного, ведь мы же помирились с Агнес. Я принес ей чайник с отваром и объяснил, что рассчитывал на получение довольно крупной суммы. Дело в том, что мне принадлежит вилла в Йере. Совершенно роскошная – у самого берега, с прекрасным садом. Это практически все, что осталось от моего состояния. И я собирался продать ее. Оттого и подписал вексель. Но сделка в последний момент расстроилась. Агнес поняла мое затруднительное положение и простила меня. Более того, согласилась выплатить мои долги. Поверьте, мне не было нужды ее убивать, – Гийом с