Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова
Автомобиль остановился. Филипп выскочил из кузова. Араб, буркнув что-то неразборчивое, развернул машину и, оставив за собой песочное облако, исчез в направлении горизонта.
Писатель остался один.
Он стоял, заворожённый, перед древним чудом. Каср аль-Фарид, название которого переводится как «Одинокий замок», возвышался, словно выросший из самой пустыни, и был сравним по размерам с современным четырёхэтажным домом. Огромная каменная гробница, высеченная в скале, поражала своей монументальностью и изяществом. Солнце окрашивало песчаник в тёплые золотые тона, подчёркивая каждую деталь и линию, сотворённую руками древних мастеров.
Смирнов был потрясён. Все его исследования, все прочитанные книги, все фотографии не могли передать и доли того величия, которое он лицезрел сейчас: архитектурное сооружение, свидетельствовавшее об ушедшей эпохе, застывшей в камне.
В этот момент Филипп забыл о пережитом ужасе, о преследователях, о голоде и жажде. Сейчас он чувствовал себя просто историком, стоявшим перед древним чудом. В его сердце рождалось благоговение перед величием прошлого. Всё не зря. Он нашёл то, что искал.
Писатель медленно пошёл к гробнице. Каждый шаг, казалось, отдавался эхом в тишине пустыни, нарушаемой лишь тихим шелестом ветра. Подойдя ближе, он всматривался в каждую деталь. Изящные высокие колонны, высеченные прямо из скалы, поддерживали массивный фасад, украшенный изысканной резьбой и демонстрирующий влияние на архитектуру строения различных культур — эллинистической, римской и местной набатейской. Верхняя часть фасада была увенчана характерным восточным карнизом с зубчатым орнаментом и лестницами. Поражало то, что весь фронтон состоял из невероятно прямых линий, идеально ровных и правильных, тогда как остальная часть сооружения являлась обычным неровным камнем — по бокам, с обратной стороны скалы и над фасадом. Создавалось впечатление, что гробницу когда-то вставила в песчаник рука мифического гиганта.
Смирнов дотронулся до шершавой поверхности стен, ощущая под пальцами следы времени, следы рук тех, кто создавал это чудо.
Вход в Каср аль-Фарид оказался открыт. Филипп зашёл.
Внутри царили полумрак и приятная прохлада, контрастирующая с палящим солнцем снаружи. Смирнов бросил автомат на пол, достал телефон, включил фонарик и посветил. Небольшое помещение было украшено странными нишами, вырезанными в стенах скалы. Писатель осмотрел это скромное, на первый взгляд, пространство. Ни проходов, ни лестниц, ничего, что могло бы указать на местонахождение посоха. Лишь камень, холодный и безмолвный.
Разочарование начало закрадываться в мысли Филиппа. Неужели весь его путь напрасен и он ошибся, предположив, что много веков назад набатеи сокрыли здесь древний библейский артефакт? Смирнов присел в одну из ниш, тяжело вздохнув. Рана на голове вновь дала о себе знать болью, но кровь уже не шла. Порез на плече затянулся и покрылся коркой, но дотрагиваться до него всё ещё было неприятно. Нужно решать, что делать. Оставаться здесь нельзя, так как, очевидно, профессор Феранси появится тут рано или поздно с намерением изучить догадку писателя.
Смирнов встал, собираясь снова осмотреть пол гробницы. Возможно, внизу есть помещение, где и спрятан посох. Но тут его взгляд зацепился за неровные борозды на одной из стен. Приблизившись, он стал осторожно очищать поверхность от вековой пыли и песка. И вот под слоем наносов проступили очертания двери, искусно замаскированной под камень. В самом её центре виднелись три символа, выгравированные на набатейском языке.
Дыхание писателя участилось. Он узнал их! Потратив не один день над переводом свитков, Филипп поднатаскался в древнем языке, и, моментально вспомнив набатейские тексты, он догадался о значении надписей. «Сила. Земля. Небо».
Интуиция подсказала мужчине, что надо делать. Уперевшись ладонями в два крайних символа, он с силой надавил. Раздался тихий скрежет, и кусок стены, словно повинуясь невидимой команде, ушёл внутрь, открывая узкий проход. В глубине зияла тёмная лестница, ведущая вверх. Надежда вспыхнула с новой силой. Путь к посоху пророка Моисея открыт!
Глава 69. Аравийская пустыня. Понедельник. 14.05
Крутая каменная лестница, уходящая вверх, будто приглашала окунуться в неизвестность.
Не раздумывая, Филипп начал подъём.
Ступени были маленькими и местами сколотыми, воздух спёртым и тяжёлым. Поднимаясь всё выше и выше, писатель ощущал невероятное возбуждение и эйфорию. Он быстро решил загадку внизу, догадавшись, что «сила» и «небо» как нельзя правильнее характеризуют искомую реликвию.
Лестница не кончалась, но наконец, после изнурительного подъёма, он достиг замкнутого помещения, сложенного из грубого камня. Но вокруг ни выхода, ни продолжения. Смирнов не сдавался. Он внимательно осмотрел стены и вскоре обнаружил едва заметный проход, тянувшийся вглубь скалы.
Освещая путь фонариком, Филипп протиснулся в узкий лаз. Внутри оказалось темно и душно. После нескольких метров он достиг небольшой камеры, выдолбленной, очевидно, прямо в скале. В центре стояла массивная каменная глыба с человеческий рост, покрытая толстым слоем пыли. Писатель медленно подошёл ближе, затаив дыхание и разглядывая то, что находилось внутри неё. Там, словно вмурованное в глыбу, виднелось что-то из неизвестной, окаменевшей материи, длинное и узкое, с загнутым верхним концом. Смирнов осторожно смахнул песок с поверхности и замер, не в силах поверить увиденному. Форма, размер… Всё указывало на одно.
Он нашёл его! Стоял перед ним! Перед легендарным посохом пророка Моисея.
Деревянный ствол жезла, казалось, окаменел, но навершие, изогнутое в форме пастушьей клюки, поражало своей красотой. Бледно-голубой плотный камень, из которого оно было выточено, будто излучал слабый свет.
— Боже… — не сдержался писатель.
Неужели предания говорили правду и верхняя часть посоха сделана из корунда, или иначе — сапфира? Невероятно!
Продолжая внимательно изучать древко и смахивать пыль, Смирнов заметил выгравированные символы. Он не владел ивритом, но предположил, что смотрит на первые буквы слов, обозначающие бедствия, обрушившиеся на Египет, а следом увидел надпись. Не в силах побороть волнение, Филипп ахнул. Если верить тем же легендам, перед ним было не что иное, как имя Всевышнего.
Он уже протянул руку, желая прикоснуться к реликвии, когда тишину нарушил резкий голос: «Не трогайте!»
Обернувшись, Смирнов увидел Феранси.
Джулио, задыхаясь после подъёма, сделал несколько шагов вперёд. Его лицо, обычно спокойное и приветливое, сейчас исказилось в гримасе надменности и триумфа.
— Не трогайте посох!
Филипп, ошеломлённый внезапным появлением профессора, отступил на шаг.
Феранси приблизился к глыбе, его взгляд был прикован к сапфировому навершию посоха.
— Этот артефакт — ключ. Ключ к невероятной власти и силе, которые изменят всё.
В тоне Джулио звучало что-то недоброе и почти опасное.
— Власти? — хмыкнул писатель. — Посох — историческая реликвия, символ веры для многих людей.
— Символ? Вы наивны, как ребёнок! — профессор усмехнулся. — Этот посох стоит состояние! Он давно уже не несёт никакого иного значения, кроме как круглую сумму с огромным количеством нулей.
