Лёгкое Топливо - Anita Oni
А в середине девяностых (хвала Маргарет Тэтчер) бабуся Блэк выкупила жильё в собственность со скидкой в шестьдесят три процента от рыночной стоимости. Ну как, выкупила — leasehold, разумеется, на сто двадцать пять лет, двадцать из которых уже истекли. И хлопнулись наследственным грузом на Алана в 2011 году.
Он никому не говорил, что унаследовал квартиру — несолидная выходила легенда. Если уж речь заводилась, отшучивался кладкой «инвесторских яиц» в надёжную бетонную корзину с видом на реку. Мол, вложился с прицелом на то, что земля будет повышаться в цене, и сдавать удобно. Что, кстати, было недалеко от истины.
И сдавал однушку, что уж там. Изредка, по желанию, проверенным людям. Без желания — пользовался ею как базой, местечком на южном берегу, где можно скрыться от Сити, от Челси, даже от надменной Белгравии — и поразмыслить над очередной сделкой.
Сейчас он избрал Falcon Point обзорным пунктом на линии The Gherkin — One The Elephant, где Алан подобно соколу выслеживал передвижения Меррис. Якобы Торн Хитклифф проживает где-то на этом саутуаркском пятачке: до замковых слоников не то чтобы рукой подать, но и не добираться три часа по пробкам. Матч, заключённый на небесах.
Он в последний раз оглядел вытянутый овальный козырёк южного входа на станцию Blackfriars, скользнул взглядом по ленте солнечных панелей на мосту и, удержавшись от соблазна метнуть бычок и посмотреть, долетит ли до Темзы, закрыл окно. Сверился с часами: до встречи в Галерее оставалось каких-то пятнадцать минут. Для того, чтобы добраться до места, ему хватит пяти. А вот с парковкой могут возникнуть накладки.
Блэк вздохнул, сполоснул кофейную чашку и засобирался в дорогу.
* * *
Угасающий день в тонированных боковых стёклах казался ещё мрачнее. Вдобавок раздождилось на ночь глядя — и, припарковав машину, Блэк угодил под ливень. Графитовое драповое пальто отяжелело и приобрело гудронный оттенок, а зонт он не взял.
Поппи так и не ответила, но это было не важно. Случается так, что совершенно точно знаешь: нужный тебе человек объявится в любом случае, даже не выразив такого намерения.
Подходя к Галерее со стороны Hay's Lane, Алан обернулся и бросил взгляд на The Shard, переливающийся золотыми и голубыми огоньками окон подобно рождественской ёлке из какого-нибудь киберпанка. Острая верхушка мерцала особо бесчувственным зубчатым алмазом.
Тогда-то он и увидел её.
В чёрном плаще, под элегантным классическим зонтом, у противоположного тротуара, где вдоль кирпичной стены тянулось литьё городских фонарей. Она удалялась на юг, и была повёрнута спиной, но сомнений быть не могло.
Элли!..
Ровно в тот момент, когда Алан намерился догнать её, позабыв о дожде, о свидании, о перипетиях с трастом, женщина обернулась, проводила взглядом вывеску торгового центра напротив и заспешила вдаль по переулку.
Алан медленно выдохнул. Обознался.
Телефон царапнул внутренний карман, доставив уведомление от Меррис, которая приняла предложение, но предупредила, что задержится минут на десять.
Да хоть на пятнадцать: главное, придёт.
Сцена 27. Заноза в… (Thorne in your side)
Сколько раз он это делал? Десятки, должно быть, если не сотни — хотя вряд ли — и постоянно убеждался: чем меньше интересует результат, тем быстрее его достигаешь.
Будь он проклят.
Поппи, к счастью, оказалась не такой, как на письме, и куда больше соответствовала облику героини Трэверс. Очевидно было, что она уже эмпирическим путём дошла до откровения, что образ неприступной фарфоровой куклы не принесёт ей личных свиданий с поклонниками из Тиндера, но пока ещё не сообразила, что при самих личных свиданиях тоже неплохо бы снизить градус стервозности. К счастью — потому что Блэку она нужна была именно такой.
Кремовая блузка и строгая юбка. Туфли, сопоставимые по цене с лаковыми ботинками Алана. Стальной маникюр с покрытием металлик и безукоризненный макияж.
— Торн, полагаю? — осведомилась она, бросив взгляд на его перстень с чёрным ониксом, заявленный в чате как «особая примета». Словно не удовлетворившись этим, встала сбоку, вытянув шею, чтобы как следует разглядеть его профиль.
— Да, Торн, — бесстрастно подтвердил он, — но не обязательно заноза в одном месте…[1] Если только сама не попросишь.
Поппи фыркнула и присела напротив, покончив с осмотром.
— Стало быть, ты юрист? В какой отрасли?
— Корпоративное право. Кабинетные войны, советы директоров — стенка на стенку, крутые виражи при уходе от налогов, сделки в неравных долях и финансовые потоки… Чёрный кофе для меня и аффогато с ванильным мороженым и долькой дыни-медовки для дамы. Не забудьте трубочку — и капните ещё пол-унции амаретто, — добавил он, проникновенно снизив тон и коснувшись запястья официантки. Та какое-то время хлопала глазами (не ожидала, что посетитель приступит к заказу, едва она окажется в поле зрения), затем пришла в себя и записала его пожелания.
— Я привыкла сама заботиться о своих напитках, — надменно произнесла Меррис, когда девушка удалилась.
— Абсолютно верно подмечено, Поппи. Именно так ты и поступаешь изо дня в день — и, пожалуй, тем экзотичнее, когда кто-нибудь делает это за тебя. Хотя бы один раз. Кто-нибудь, кто разбирается в твоих вкусах и предпочтениях.
Его собеседница облокотилась на спинку кресла, сохраняя, тем не менее, напряжённую позу — она сделала это не ради комфорта, а чтобы подчеркнуть вырез блузки. Демонстративно достала карманное зеркальце, улыбнулась своему отражению.
— Почему именно аффогато?
Постановка вопроса не сбила Алана с толку: неявный способ выяснить, как он догадался, что это правильный выбор.
— О, рад, что ты уточнила. Блестяще сформулированный вопрос. Видишь ли, не требуется быть Шерлоком Холмсом, когда дама сама оставляет подсказки. Мы всё-таки работаем в одном здании, помнишь? Я видел тебя за ленчем. И соединил знаки на карте, которые ты так хаотично, но элегантно рассредоточила.
Алан Блэк входил в образ, наслаждаясь звуком собственного голоса. Одна тема исчерпала себя — он поднял следующую. Затронул погоду и дождь, помешавший обоим расположиться на веранде, и досадное отсутствие зонта (типичный британский small talk). Лондонская осень, заявил он, вообще напоминает бюрократическую ошибку: внезапная, незапланированная и трудноустранимая. Сменяемая не менее унылой зимой.
— Ничего не имею против зимы, — возразила Поппи. — Как говорила моя бабушка, стужа это не повод хандрить, а повод надеть перчатки.
— Вы с бабушкой были очень близки?
Поппи нахмурила нос.
— Я
