У фортуны женское лицо - Валентина Демьянова

машина стояла перед парадным, а «Нива» приткнулась прямо на въезде, куда свет фонаря почти не доходил. С безразличным видом человека, возвращающегося домой после тяжелого трудового дня, я неспешно направилась к подъезду. Проходя мимо «Нивы», внутри салона разглядела силуэт человека. Одного! Получалось, второй пошел за Наташей. От нехороших предчувствий захотелось припустить бегом, но я себе этого не позволила: чувствовала тяжелый взгляд водителя «Нивы» у себя между лопатками. В подъезд вошла, как в родной. Стараясь тихо притворить дверь, прислушалась – тишина. Понимая, что Наташа может быть только на последнем этаже, стала подниматься. На цыпочках, ступая осторожно, как по стеклу, а когда осталось одолеть один пролет, и вовсе замерла. Практически не дыша, сделала один шаг, другой... Передо мной открылась площадка последнего этажа. С двумя дверями и окном посредине. Под одной из дверей стоял крепкий мужчина в кожаной куртке. Судя по напряженной позе, он прислушивался к тому, что происходило в квартире. Странно, но это была не Галина дверь. Отступив, я стала соображать, как поступить. Уйти? А чего тогда вообще притащилась? На месте остаться? Опасно. В любой момент мужчина мог сбежать вниз, и тогда мы бы с ним неминуемо столкнулись. Пока я ломала голову, мужчина решение принял. Рванув дверь на себя, он ввалился в квартиру. Понимая, что времени в обрез, а может, нет и того, я взлетела вверх по лестнице, проскочила мимо чуть приотворенной двери и, одолев еще пролет, оказалась на площадке перед чердаком. Забившись в дальний угол, затихла. Понимала: одно неловкое движение – и моей жизни придет конец. Пробегая мимо двери, я слышала характерный хлопок. В квартире стреляли. А если выстрелили один раз, то легко могут это и повторить. Прошла минута или две, и я снова увидела того мужчину. Он спешил поскорее убраться, а ему еще приходилось тащить за собой упирающуюся Наташу. Проводив их взглядом, я осталась на месте. Если он не пристрелил ее в квартире, значит, в ближайшее время ей ничего не грозило. А вот разговор, что между ними произошел, меня заинтересовал.

– Зачем ты их убил? – спросила Наташа.

– Они узнали о дневнике, – последовал равнодушный ответ.

Утром Наташа уехала в Ольговку. То, что экспедиция закончится печально, сомнений не вызывало, но помочь ей я ничем не могла. Ввязываться в войну с бандитами Армена мне точно не по силам. Да и собственное положение было далеко не завидным. Поддавшись на уговоры Павла Ивановича заняться поисками архива, я влезла в историю с криминальными личностями. Продолжать расследования означало перейти им дорогу. Я не стала бы этого делать даже ради личной выгоды, а тут и ее не ожидалось!

Чем больше я над этим размышляла, тем сильнее становилось желание послать навязанное мне расследование куда подальше. Охота Павлу Ивановичу нарываться – пускай сам поисками клада и занимается! Я накручивала себя, стараясь разозлиться и все-таки принять решение отойти в сторону! И мне это уже почти удалось, когда раздался звонок.

– Слушаю, – буркнула я, потому что настроение было из рук вон поганое.

– Анюта, это я.

Павел Иванович мог бы и не представляться. Уж его-то голос я бы всегда узнала! Было время, когда слышала его ежедневно, только тогда он был насмешливым, снисходительным, раздраженным... Короче, любым, но только не таким жалким, как теперь.

– Чем занимаешься?

– Уже ничем. Работа почти закончена.

– Да?! И что там?

– Ничего утешительного. В усадьбе могло быть что-то спрятано, но толком разузнать ничего не удалось.

О найденном архиве и особенно об Армене я упоминать не стала. Раз уж завязывала с этим делом, так лучше обойтись без подробностей. Меньше разговоров!

– Ты меня без ножа режешь! – простонал Павел Иванович. – Как я ему это скажу?

– Ему?!

Павел Иванович сообразил, что сболтнул лишнее, и сердито засопел в трубку. Я эти его отмалчивания хорошо знала и потому ласково попросила:

– Колитесь. Легенда о старческом любопытстве больше не играет. Выкладывайте правду! Кого вы там только что помянули?

Павлу Ивановичу вопрос не понравился, и он недовольно спросил:

– Зачем тебе это? Ну занимаешься ты архивом и занимайся! Остальное предоставь мне!

– Как это? Одно дело дружеская услуга вам, и совсем другое – работа под заказ! Тут уже речь о деньгах должна идти!

– Какой заказ? С чего ты взяла? – всполошился Павел Иванович.

– Сами только что обмолвились: «Как я ему это скажу?» Если это не заказчик, тогда кто?

Снова повисла пауза. Старый пройдоха прикидывал, сколько правды он может выложить без ущерба для собственных интересов.

– С ходу все не объяснишь, – промурлыкал он. – Одно могу сказать: о деньгах речь не идет.

– Павел Иванович, – рассмеялась я, – может, вам такое объяснение и нравится, но меня оно не устраивает. Так что выбирайте: или вы все рассказываете, или я посылаю ваше расследование к черту. Решайте! Вы меня знаете!

– Да уж, – вздохнул шеф. – Послал Бог ученицу.

– Бог тут ни при чем, это была целиком ваша идея, – огрызнулась я, но мимоходом. Нюансы наших отношений меня в тот момент мало интересовали. – Павел Иванович, если «он» не клиент, тогда кто? Знакомый? Друг?

– Какой друг! – отмахнулся Павел Иванович, поглощенный мыслями о том, как уйти от неприятного разговора. – Он мне в сыновья годится, только не хотел бы я иметь такого сына!

– Это мне без разницы! Вы толком все объясните.

– Нет, – разозленный моей прилипчивостью, гаркнул шеф. – И завязывай с расспросами. Голова кругом идет, а тут ты со своими глупостями!

О глупости шеф сболтнул сгоряча. Она тут ни при чем. Просто я хорошо знала Павла Ивановича. Он был осторожным человеком. В нашем бизнесе, где крутятся сумасшедшие деньги и всегда существует возможность сломать себе шею, Павел Иванович как никто другой умел ловко обходить подводные камни. Сам часто балансируя на грани дозволенного, он никогда не связывался с сомнительными личностями, которые в будущем могли втравить его в неприятности. Ну а если неприятности все же возникали, он знал, как из них выпутаться. В те времена, когда мы с ним работали, с нами случалось всякое, но испуганным я его не видела ни разу. А тут он был сам на себя не похож. Неудивительно, что я пыталась вытянуть из него как можно больше. И не столько из любопытства, хотя и без него, конечно, не обошлось,