Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова

– Он изменял мне все два года нашего брака. Сначала я переживала, потом поняла, что это глупо, и перестала переживать. Я занялась делом. Передача, кстати, это мой проект. Я же нашла и спонсоров, которые оплатили эфирное время. Через меня проходит вся документация фонда. В общем, Вацек жил в свое удовольствие, а я ему создавала для этого условия.

Мне стало смешно. Тоже мне, невинная жертва...

– А почему вы не разошлись?

– Зачем? – спросила она, пожимая плечами. – У нас было деловое соглашение, которое устраивало обоих, так что...

– Понятно.

– Так вот, я все это говорю для того, чтобы вы поняли: никакой враждебности к той дурехе, которая его убила, я не питаю. Мне ее жаль. С Вацлавом нас связывали только партнерские, деловые отношения. Мы уже давно жили отдельно.

Она снова сделала паузу. Реакции что ли ждала? Я состроил умное лицо и понимающе кивнул. Дело-то житейское.

– Позавчера утром мне позвонила Юлька. Это любовница мужа, – пояснила вдова будничным тоном.

– Та, которая его убила?

– Да. Так вот, она позвонила мне домой и сказала, что убила Вацлава. Я приехала к нему на квартиру и обнаружила тело с дыркой на лбу. Мне пришлось вызвать милицию и Юльку забрали. Она подписала признание. Все.

Действительно, куда короче? И все-таки что-то не давало мне покоя.

– А кто вам посоветовал нанять меня?

– Друзья, – сразу ответила Марина Анатольевна. Она явно ждала этого вопроса. – У вас репутация крепкого профессионала.

Я хмыкнул. Возможно, она пыталась сказать мне комплимент, но сказала совсем другое. У нас есть общие знакомые в профессиональном мире. Интересно кто?

– Ну, хорошо. Марина Анатольевна, я съезжу к вашей... знакомой и поговорю с ней. Заодно и дело почитаю. Потом мы созвонимся и договоримся о дальнейших действиях.

– Согласна, – ответила барышня. Написала что-то на листке бумаги и протянула мне.

– Это фамилия, имя и отчество вашей подзащитной, она сейчас в Бутырках. А это... – она протянула второй прямоугольный листок, – моя визитка. Здесь все телефоны, по которым меня можно отыскать. Звоните в любое время.

– Постараюсь прямо сегодня, – пообещал я, принимая листики.

– Нет, – отказалась она. – Сегодня у меня похороны и поминки.

Таким тоном говорят: «Сегодня у меня трудный день». Возможно, вежливость обязывала меня принести соболезнования, но я не стал этого делать. Вдова в них явно не нуждалась.

– Что ж, желаю вам успехов, – не удержался я от иронии и поднялся с места.

Марина Анатольевна слегка усмехнулась, правильно истолковав намек.

– Спасибо, вам того же, – ответила она мне в тон.

Нет, она мне совсем не понравилась. И я подозреваю, что чувство было взаимным.

Я вышел из кабинета и бесшумно прикрыл за собой дверь. Секретарша встретила мое появление улыбкой. Улыбалась она искренне, как старому знакомому, но без фамильярности. В отличие от мадам начальницы, она мне определенно нравилась.

Я подошел к столу и немного помолчал, рассматривая настольный календарь с видами экзотического острова.

– Скажите, до которого часа вы работаете? – спросил я просто для того, что бы что-то сказать.

– Обычно до шести, – с готовностью сообщила дама. – Но сегодня до трех.

– Ах, да, – спохватился я, – сегодня же похороны...

Она кивнула, не увидев ничего необычного в моей осведомленности. В конце концов, я только что вышел из кабинета Ген. директора, где у нас состоялась приватная беседа.

– Забыл, во сколько похороны?..

– В четыре, – напомнила секретарша. – В церкви на Востряковском кладбище.

Я поблагодарил ее улыбкой, распрощался и вышел из приемной. Сел в машину и медленно поехал в сторону центра.

День сегодня выдался просто упоительный, и остатки рабочего настроения растворялись в теплом солнечном свете. По дороге я остановился у небольшого скверика, вышел из машины и неторопливо побрел по аллее, вдоль которой уже начали распускаться первые весенние цветы.

Купил мороженое, ободрал хрустящую бумажную упаковку, присел на скамейку и с наслаждением принялся смаковать лакомство.

Весна кокетничала со мной. Подмигивала солнечными лучами, нежно ерошила волосы теплым, вкусно пахнущим ветром, убаюкивала тревоги, как близкая женщина. Я очень люблю весну и немного боюсь ее. В это время года я начинаю чувствовать свое одиночество гораздо сильнее, чем в остальные девять месяцев.

Мимо прошли парень с девушкой. Девушка беззаботно размахивала небольшой джинсовой сумочкой, которую несла в руке, и оживленно что-то рассказывала. Спутник смотрел на ее очаровательное подвижное лицо с преданностью и обожанием пса. Они прошли мимо, не удостоив меня взглядом, зато я долго провожал их глазами. Попытался снисходительно усмехнуться, но сразу же бросил глупое притворство перед самим собой.

Я им завидовал. Немного. Завидовал нерастраченным иллюзиям, нетронутой молодости, завидовал свежести их чувств и главное – уверенности в том, что юность будет длиться вечно. Счастливые. Счастливые...

Я вздохнул и посмотрел на мороженое, таявшее в руке. Настроение было немного грустным, но не испорченным. Как сказано у классика, «печаль моя светла».

Итак, вернемся к нашим баранам. Я откусил большой кусок шоколадного лакомства и осторожно начал перекатывать его во рту. Я сознательно не стал задавать вопросов странной девице по имени Марина Анатольевна. Не исключено, что за дело я не возьмусь. Во всяком случае, не возьмусь до тех пор, пока не отловлю того, кто вывел ее на меня. Или наоборот, меня на нее.

Возможно, кому-то покажется странным такое количество предосторожностей. Но существует великое множество подводных течений в нашей профессии, которые обязательно нужно знать, хотя бы в целях самосохранения. Иначе затянет на глубину – и поминай как звали. Пример? Пожалуйста!

Два года назад ко мне обратился клиент. Он горел непатриотичным желанием разместить свои капиталы в другой стране и выбрал для этого Латвию. Он попросил меня присмотреть для него домик в пределах пятисот тысяч долларов и грамотно оформить сделку. Я редко берусь за такие дела, но поручение очень хорошо оплачивалось, и я согласился. Связался с моим латвийским знакомым, и он присоветовал фирму, занимавшуюся недвижимостью. Мне на выбор предложили десять вариантов, каждый из которых был значительно дороже лимита, определенного заказчиком. По-видимому, риэлтеры считали, что человек, способный заплатить пятьсот тысяч, может заплатить и шестьсот. Я уже отчаялся найти нужный дом по нужной цене, как вдруг мне позвонили из Москвы. Клиент, захлебываясь от восторга, сообщил, что ему предложили дом его мечты за нужную сумму. Он велел мне поехать и