Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова
– Кофе, чай, минералка? – предложила девица любезно.
– Минералку. Если можно, без газа.
Девица кивнула и выбралась из-за стола. Я с удивлением увидел, что на барышне, в придачу к клетчатому шерстяному пиджаку, надеты бледно-голубые джинсы с черным ковбойским ремнем и такие же ковбойские туфли. Судя по голливудским фильмам, так одеваются в Америке менеджеры среднего звена. Мужчины, а не женщины. Очевидно, молодая особа демонстрирует независимость от условностей. Что ж, генеральный директор может себе это позволить.
Девица принесла и поставила на стол поднос с двумя высокими стеклянными стаканами и открытой бутылкой «Боржоми». Разлила воду и подвинула ко мне один стакан. Я отхлебнул. Минералка была с газом, но я не сделал замечания.
– Что ж, – начал я беседу, – давайте знакомиться. Меня зовут Никита Сергеевич.
Привычная пауза. Обычно в этом месте собеседник, демонстрируя эрудицию, восклицает, «как Хрущева», но на этот раз замечания не последовало. Может, барышня слишком молода, чтобы знать, кто такой Хрущев, а может, просто не любит банальностей. В таком случае, очко в ее пользу. Ваш ход, мисс.
– Меня зовут Марина Анатольевна, – представилась девица на полном серьезе.
Опять-таки, как вам будет угодно. Я тоже предпочитаю сохранять дистанцию в отношениях с клиентами.
Представившись, барышня замолчала. Я решил не помогать ей, а просто сидел и с удовольствием рассматривал свою визави.
Молода. Пожалуй, даже очень молода для человека, нуждающегося в адвокате. Выглядит на двадцать, значит, по примерным прикидкам имеет за плечами двадцать пять зим и весен. Назвать ее хорошенькой не поворачивается язык. Хорошенькой в личном словаре я обозначаю типовую игрушку с тремя извилинами, включая и ту, на которой сидят. У барышни, расположившейся напротив меня, лицо человека интеллектуального и обогащенного житейским опытом. Как сказал бы один мой приятель, лицо, «обезображенное мыслью». Глаза смотрят недоверчиво и проницательно. Чувствуется, что за ними идет напряженная работа по отслеживанию скрытых интересов собеседника. А так – симпатичные глазки темно-карего цвета. Может, линзы.
Прямые темные волосы до плеч. Открытый лоб. Хорошая ровная кожа. Минимум косметики. Я поймал себя на том, что описываю привлекательную девушку так, как будто фоторобот составлю. Остается только добавить, что особых примет не заметил. Ничего не поделаешь, профессиональная привычка.
– Я хотела нанять вас для ведения дела об убийстве.
Я ободряюще кивнул и положил портфель на колени, готовясь достать бланк контракта. Впрочем, пока не ясно, кто кого убил.
– Адвокат понадобится вашему родственнику? – спросил я.
– Сестре... по несчастью, – ответила барышня. И уточнила:
– Любовнице моего мужа.
Чего не выношу совершенно – это когда женщины начинают острить. Женщина с хорошим чувством юмора – такая же редкость, как белая ворона. Некоторые, возможно, сочтут меня консерватором. Могу ответить только одно: «Увы!»
– Девушка, у меня мало времени, – сказал я раздраженно. – Давайте обойдемся без шуток.
– Да какие шутки! – рассеянно ответила Марина Анатольевна. – Ей помощь нужна!
– А кого она убила?
– Моего мужа, – спокойно ответила барышня. Подняла глаза к потолку, что-то посчитала и добавила:
– Позавчера.
Я оторопел. Ген. директор фонда «Целитель» был, несомненно, большим оригиналом. Или, правильнее сказать, большой оригиналкой. Бывали случаи, когда мужчины нанимали меня для защиты своих жен, убивших их любовниц. Но случая, подобного сегодняшнему, я припомнить не мог. Веселая вдова, ничего не скажешь.
Пока я размышлял, барышня сняла телефонную трубку, набрала номер и поговорила с кем-то на хорошем английском. По правде говоря, английского я не знаю, но могу отличить на слух хорошее произношение от плохого. Да и со словарным запасом Марина Анатольевна не затруднялась: стрекотала, как пулемет. Тогда я решил, что этот небольшой спектакль разыгран специально для меня, чтобы произвести впечатление.
– Ну, что? – вопросила барышня, закончив разговор, – возьметесь?
– Мне нужно посмотреть материалы дела, – ответил я уклончиво. Что-то во всей этой истории меня настораживало.
– А потом?
– Потом я вам скажу, согласен или нет. Если я соглашусь, мы подпишем контракт...
Я вынул из портфеля типовой бланк договора и протянул его через стол. Барышня приняла лист и бегло пробежала его глазами.
– А гонорар? – спросила она, указав на прочерк в пунктах договора.
– Это зависит от каждого конкретного случая, – ответил я. – В среднем, сто долларов в день.
– Ого!
Барышня подняла бровь, демонстрируя ироническое уважение.
– Есть варианты дешевле, – холодно сказал я.
– Меня интересует качество услуг.
– Меня тоже, – ответил я, утомленный бесплодным разговором.
– Давайте так. Я вкратце расскажу, что произошло, а вы мне скажете, возьметесь за дело или нет.
Я кивнул и сел поудобнее.
– Значит, так...
Марина Анатольевна немного подумала, покрутила в пальцах ручку и, поглядывая в сторону, начала рассказ.
– Мой муж был владельцем фонда. Вы, наверное, знаете его по телевизионным программам.
Она вопросительно посмотрела на меня. Я пожал плечами.
– Ну, как...
Барышня явно оскорбилась.
– Вацлав Левицкий!
Мне стало неловко. Судя по ее реакции, я обязан был знать эту фамилию, но я не знал.
– Я почти не смотрю телевизор.
– Ах так! – сразу успокоилась барышня. – Тогда понятно... Мой муж был экстрасенсом. Настоящим, не липовым, – быстро уточнила она, заметив мою невольную гримасу. – Вацек занимался целительством очень много лет, но фонд создал тогда, когда мы поженились, два года назад.
– А сколько вам лет? – спросил я деловым тоном.
– Двадцать пять.
Я удовлетворенно улыбнулся про себя.
– Передача, про которую я говорю, выходит уже больше года по первой программе. Раз в неделю, по воскресеньям, вместо программы «Здоровье». Вацек отвечает... отвечал на вопросы зрителей и бесплатно принимал одного больного. Люди приезжали со всего мира. У Вацлава действительно был талант. К тому же он был профессиональным врачом.
Она побарабанила пальцами по крышке стола.
– Вы любили мужа? – спросил я, немного изменив стандартную формулировку.
– Когда мы только поженились, любила.
– А потом?
– Потом разлюбила, – равнодушно сообщила Марина Анатольевна. – При всех своих талантах Вацек был большой сволочью в отношении женщин. Как и все мужчины, – не удержалась она от колкости, вызывающе сверкнув глазами в мою сторону.
Я сочувственно промолчал. Не
