Пончиковый легион - Джо Р. Лансдейл
– У меня такое ощущение, что скорее уж Феликс сделает серийного убийцу своей подружкой.
– Что верно, то верно.
– Тебе не кажется, что, когда мы начнем писать нашу книгу, следует упомянуть в ней: мы сделали все возможное, чтобы действовать в рамках закона? Поскольку, как я это вижу, нам светит в конечном итоге пуститься во все тяжкие. В наших же интересах, если мы все-таки попытаемся сначала пойти законным путем.
– Не уверен, что это что-то изменит. Все эти истории с заключением в камеру всегда плохо выглядят в резюме, независимо от того, каким маршрутом ты двигался к цели и где остановился на своем пути к ней.
– Я думаю о следующих поколениях. Мы можем провести расследование, задокументировать его, а позже написать книгу. Но себя мы должны выставить в положительном свете. Обратившись в полицию, рассказав им о своих проблемах, стараясь сотрудничать с ними, пытаясь понять, по чью сторону они сами, – вот так мы сможем подойти к делу с правильным умонастроением. Мы напишем об этом в книге и тогда не будем выглядеть парой балбесов, которые с самого начала предположили худшее.
– Не склонен считать себя балбесом, хоть в случае с полицией Мэйтауна и предполагаю худшее. Но знаешь что? Теперь, когда я сижу здесь, сексуально удовлетворенный, сытый и напоенный кофе, я, пожалуй, соглашусь с тобой. С полицией надо поговорить. Кто знает, вдруг мы действительно что-нибудь у них выясним.
– Нужно добиться ответа от их шефа лично – будет он помогать нам или нет. Мы не знаем, кто есть кто, и программки, в которой перечислены все игроки, нам не выдавали. Может, они уже расследуют исчезновение Мэг и Итана. Убийство Кевина. Кто их знает. Может, они не настолько некомпетентны, как ты думаешь. Кстати, можешь им рассказать о своем разговоре с Кевином. Только ни слова о банковских документах. Они уже знают, что вы искали Мэг у нее в квартире. Возможно, нам нужно просто задавать верные вопросы. О чем угодно, главное – правильно спрашивать. Не держа в уме, что они действуют против нас, что они коррумпированы. Мы ведь не знаем этого наверняка.
– И можем их выбесить, – заметил я.
– Такая вероятность всегда есть, – сказала Скрэппи. – Но я не прочь рискнуть.
Из опыта расследований я усвоил, что очень много полезного можно узнать, разворошив осиное гнездо. Именно в ответ на подобные действия люди совершают ошибки, которые ты можешь обернуть в свою пользу. Нестыковки, противоречия. Легко выявляемая ложь. Выяснить, кто что сделал, зачастую помогают не столько подсказки или улики, сколько упрямство и даже раздражение. Иногда, конечно, разозленные осы жалят в ответ.
Мы вместе приняли душ, не преминув опробовать букву алфавита, подходящую именно для душа, после чего оделись и поехали в Мэйтаун: оба до блеска отполированные, сексуально удовлетворенные и уверенные в благородстве предстоящей миссии.
К тому времени, когда мы оказались на парковке полицейского участка Мэйтауна, я чувствовал себя уже не таким сияющим и благородным. Давали о себе знать волнение и нервозность. Сексуальная удовлетворенность, впрочем, никуда не делась.
Мы зашли в участок и спросили шефа.
Сонный полицейский с табличкой «Б. Брюер» на кармане сидел за карточным столом и что-то строчил в блокноте. Рядом стоял пенопластовый стаканчик, в который полицейский то и дело сплевывал. У Б. Брюера были коротко подстриженные светлые волосы и один глаз, как будто налитый молоком.
Пожилая женщина лихо печатала на клавиатуре. Я видел ее раньше, когда мы с Феликсом приезжали сюда в гости. Она сидела так, словно из задницы у нее торчала палка. Мы знали, что она секретарша, потому что на столе догадливо разместили табличку «Секретарь», а ниже, буквами помельче: «Лилиан Мейнс».
Какое-то время мы постояли перед ее столом, прежде чем женщина перестала щелкать по клавишам и подняла на нас глаза.
– Мне надо допечатать рапорт, – сообщила она.
– Тут написано, что вы секретарь, – сказала Скрэппи.
– Рапорт все равно надо допечатать.
Брюер позвал нас к своему столику. Он обратился к нам, то и дело шмыгая носом, взял телефонную трубку и некоторое время говорил в нее. Затем предложил нам скамью, на которой мы с Феликсом недавно сидели, прежде чем переместиться в гостеприимную КПЗ.
Скрэппи о чем-то говорила, но к этому моменту я до того разнервничался, что толком не слушал ее. Быть может, подумалось мне, следовало остаться дома и попрактиковаться в алфавите.
Казалось, мы просидели на скамье вечность, но, сверившись с часами, я обнаружил, что прошло около пятнадцати минут. Я постучал по своим часам – работают ли. Похоже, что да.
Вышел шеф. Он выглядел так же, как и в прошлый раз, только без шляпы. На бедре у него по-прежнему красовался большой револьвер. А на физиономии застыло выражение человека, который постоянно борется с запорами.
Жестом он пригласил нас следовать за ним, повернулся и бодро зашагал прочь, словно предлагая, если не догоним, искать его потом самим.
В своем кабинете шеф мягко закрыл дверь и предложил нам присаживаться. Мы устроились в паре неудобных кресел перед его столом. Стены были увешаны дешевыми картинами, изображавшими уток, взлетающих на виду у охотников, которые целятся в них из ружей, прячась в утиных засидках. На разных концах стола были помещены два чучела: одно – утка, а другое – то ли страдающий чесоткой бобер, то ли замаскированный опоссум, то ли расползающийся парик: угол стола покрывало множество волос от него. Большая белая шляпа висела на крючке вешалки у стены. Куртка – на другом крючке. Рядом на полу стояла пара собачьих мисок: одна с водой, другая выглядела так, будто ее вылизали дочиста.
– А где собачка? – поинтересовалась Скрэппи.
– Ему подстригают когти. Для этого пса приходится усыплять. Он терпеть не может стрижки когтей. Позже я заберу его. Он после такого несколько часов не в настроении. Я отвожу его в Накодочес и заворачиваю с ним в «Старбакс-авто», чтобы угостить паппучино[45].
Шеф переключил внимание на меня и спросил:
– А вы, кажется, побывали у нас несколько дней назад? С рыжим таким бородатым здоровяком, похожим на викинга?
– Ну да.
– Вождение в нетрезвом состоянии?
– Взлом и проникновение. Меня и моего брата арестовали по ошибке.
– Вы по ошибке попали в полицейскую машину?
– Нет, сэр.
Я рассказал ему, как все было. Когда я закончил рассказ, он поджал губы, словно собравшись свистнуть, но не свистнул.
– Ах да. Вспомнил. Думаю, дело не столько в произошедшем недоразумении, сколько в том, что у вас хорошая адвокатша, да еще и симпатичная к тому же. Она грозила
