Идеальная девушка - Рут Уэйр
Я приеду в Эдинбург на следующей неделе и в любое время готов встретиться в кафе или поговорить по телефону, если вам так будет удобнее. Мой номер указан ниже.
Примите мои наилучшие пожелания. Спасибо, что уделили мне время.
Джерайнт Уильямс
P. S. Передайте от меня привет Райану, если будете с ним говорить.
Ханна медленно опускает телефон и, положив локти на колени, смотрит на душевую кабинку. Что скажет Уилл, и так ясно. Он посоветует на связываться. Предложит не выпускать джинна из бутылки. Но в том-то все и дело. Метафора достаточно точно отражает истину и проливает свет на то, в чем Ханна сама давно отказывалась себе признаться. Под покровом событий того вечера все еще скрываются самые неприглядные, грязные подробности, детали, о которых она долгое время отказывалась думать, просто не желая копаться в памяти. Как если бы они не существовали.
Нет, нельзя все пускать на самотек. Она должна сделать все, что в ее силах. Потому что, если она не выяснит истину, призрак Невилла будет преследовать ее до последних дней жизни.
Уилл считает, что смерть Невилла освободила их от тяжелого бремени. Однако Ханна только сейчас начала понимать, до какой степени это не соответствует действительности. По сути, если Эмили права и Ханна действительно совершила ошибку, то все обстоит ровно наоборот. Будь Невилл еще жив, он мог бы побороться, чтобы доказать свою невиновность. Но он мертв, а значит, сделать это должны другие. Должна она, Ханна.
Впрочем, не стоит опережать события. Возможно, Джерайнт ведет речь вовсе не о каких-то новых уликах. Возможно, он просто высосал из пальца свою новую теорию. Если так, то проще всего покончить с этим, избавив его от заблуждений, а себя – от собственных страха.
Ханна нажимает на кнопку «Ответить» на странице его и-мейла.
Уважаемый Джерайнт, у меня выходной в следующую среду. Если вам удобно, я буду рада встретиться в «Кафетерии» у…
Она останавливается и удаляет последние семь слов. Нет, ничуть она не рада. К тому же не стоит приглашать Джерайнта в кафе, куда она каждые выходные ходит с Уиллом. Лучше выбрать другое место, которое потом, если встреча пойдет не так, как надо, можно будет обходить стороной.
…я готова встретиться с вами в «Рогаликах Бонни» в Нью-Тауне за чашкой кофе и ответить на ваши вопросы. Я не могу обещать, что вы получите от меня желаемые ответы – все, что я говорила в суде, чистая правда. Еще до того вечера Джон Невилл несколько месяцев вел себя чересчур навязчиво, демонстрируя странную одержимость, и я своими глазами видела, как он спускался по лестнице в нашем подъезде вскоре после того, как Эйприл была убита. Он не отрицал, что заходил в нашу квартиру, и так и не сумел толком объяснить, что там забыл. Доставка посылок не входит в обязанности консьержа, так что эта часть истории с самого начала была шита белыми нитками. Я действительно считаю Джона Невилла виновным. Надеюсь, при встрече смогу рассеять ваши сомнения на этот счет.
Ханна.
Закрыв приложение электронной почты, она выключает телефон, спускает воду и возвращается в гостиную.
До
Ханна добралась до Пелэма, совершенно промокнув и озябнув. Часы пробили девять вечера – она услышала бой курантов, свернув на Хай-стрит. Ровно в девять консерьжи начинали запирать ворота черного входа. Ханна рассчитывала проскочить через ворота возле корпуса «Клоудс» на Пелэм-стрит, чтобы не проходить мимо служебки у парадного входа. Но она, похоже, опоздала. Однако консьержи не всегда сразу добирались до задних ворот. Можно рискнуть.
Свернув на Пелэм-стрит, Ханна услышала, как на колокольне университетской церкви отбивают четверть часа, и прибавила шагу. Всего в нескольких метрах впереди в длинной стене обозначилась темная арка ворот. «Хоть бы не заперли, – мысленно взмолилась Ханна. – Хоть бы не заперли».
К ее удивлению, деревянные ворота были открыты. За ними находилась лишь металлическая решетчатая дверь со сканером студенческих билетов – защитой от посторонних.
Ханна принялась шарить холодными, онемевшими пальцами в кармане в поисках студбилета, опасаясь с минуты на минуту увидеть шагающего через двор Джона Невилла. Наконец она нашла карточку, затаив дыхание, чиркнула ей по сканеру и, когда замок щелкнул, толкнула тяжелую железную дверцу.
Омытый дождем двор пересекали черно-золотые полосы, свет из теплых, ярких окон корпуса «Клоудс» отражался от мокрых каменных плит. Проходя мимо, Ханна не удержалась и взглянула на третий этаж, где находилось окно Уилла.
Шторы были отодвинуты, квадрат окна светился янтарным светом, и Ханна даже сквозь пелену дождя увидела Уилла. Склонившись над столом, он что-то писал. Уилл устало протер глаза. Ханна отвела взгляд, словно застигнутый врасплох соглядатай, и нырнула под свод галереи.
«Почему? – размышляла она, устремляясь прочь и стараясь не оборачиваться. – Почему я так себя извожу? Подглядываю за Уиллом, когда он не смотрит, обвожу взглядом линию его подбородка за завтраком, рассматриваю его сломанный нос, когда он поднимает голову на официальном ужине. Ведь он бойфренд Эйприл и останется недоступным, даже если поссорится с ней. Нельзя же встречаться с бывшим парнем лучшей подруги!»
Несмотря на все, они с Эйприл действительно стали лучшими подругами. Вопреки разнице в социальном положении, вопреки тому, что Эйприл в настоящую минуту пила «Веспер» в закрытом для посторонних баре, а сама Ханна семенила под дождем. Их свел простой факт проживания в одной квартире, он и положил начало настоящей близкой дружбе.
Ханна не могла предать подругу. Ни сейчас, ни во веки веков.
Над Новым двором висела полная тишина, слышался только шорох дождя. Под ногами хрустел гравий. Заскочив под арку подъезда номер 7, Ханна сложила зонтик, стряхнула с себя, насколько смогла, капли воды, и стала медленно подниматься по лестнице. За каждой дверью свой звуковой фон – тишина зубрежки, смех собравшихся друзей, слишком тихая, чтобы распознать мелодию, музыка.
Поднявшись на последнюю площадку, Ханна остановилась. Дверь квартиры доктора Майерса была закрыта. Зато дверь напротив, ведущая в их собственную квартиру, чуть-чуть приотворена. Неужели Эйприл уже вернулась? Как? На такси?
Нахмурившись, Ханна толкнула деревянную дверь.
Зонтик с громким стуком и влажным шлепком упал на половицы. Ханна охнула.
– Что вы здесь делаете? – произнесла она неожиданно низким, гортанным голосом, совершенно непохожим на ее собственный.
– И вам добрый вечер. – Джон Невилл, стоявший в центре комнаты у кофейного
