Наследница - Владимир Павлов
Девушка плохо помнила родителей. Отец представал перед ней смутно — большой, сильный, на носу очки в смешной толстой оправе, которые он надевал, когда читал или писал, сидя в кожаном кресле в своем кабинете. Тиара обожала это кресло и, когда отца не было дома, пробиралась в кабинет и усаживалась в него со своими любимыми игрушками. Кресло до сих пор стояло в доме, и магичка по-прежнему проводила в нем одинокие вечера, листая книги и мечтая. Мать вспоминалась четче: веселая светловолосая женщина, волосы которой пахли ароматными травами. Она постоянно была рядом, обучала дочку всему, начиная от чтения и заканчивая первыми простенькими магическими упражнениями, которые помогали Тиаре увидеть и понять мир магии.
Однако, если образы родителей представали размытыми, то историю их жизни Тиара знала в подробностях благодаря Сельме. Бабушка рассказывала о своем сыне и невестке так обстоятельно и проникновенно, что со временем девушке стало казаться, что она сама все это помнила. Само собой, это была лишь иллюзия, ибо присутствовать на выпускном экзамене своего отца или путешествии матери на Арнейские острова Тиара никак не могла. Она подозревала, что и Сельмы там тоже не было, но она была готова простить бабушке эту маленькую ложь, благодаря которой лучше узнавала своих родителей.
А вот своего деда Тиара совсем не помнила и историй о его жизни, кроме тех, что попали в хроники, не знала. Бабушка отказывалась рассказывать о муже, но иногда бросала в его адрес замечания, в которых обычно звучало раздражение и лишь порою грусть. Дед бывал у них в доме нечасто, что само по себе не удивительно для главы магистрата, и его облик почти полностью выветрился из памяти юной магички. Уже в подростковом возрасте она видела его портреты в газетах и книгах, но они для нее были чужими. В память лишь врезалось, что у дела была колючая борода. Борода неприятно щекотала, когда дед поднимал внучку на руки для ритуального поцелуя.
Единственное, что Тиара хорошо помнила о деде — прогулки. Ко-Шир катал ее на дирижабле. Вероятно, таких полетов было несколько, но для маленькой девочки они слились в одно большое приключение, которое на всю жизнь засело в памяти. Она поднимается на борт деревянного корабля под исполинским аэростатом, и они плавно отрываются от земли. Вид Сатории с высоты птичьего полета завораживает не хуже первых магических заклинаний, которые она только начала плести. Они летят, почти касаясь облаков, под ногами игрушечный мир, вокруг бескрайнее небо, а в душе восторг от небывалого ощущения свободы. Дирижабль приземляется на краю острова. Дед выносит ее на руках из гондолы. Она едва стоит на ногах, но не от усталости, а от возбуждения. Они бредут куда-то между скал, мимо маяка, но Тиара продолжает таращиться в небо, где она только что парила. Хочется вернуться туда сейчас же, но набегают облака, становится холодно, и небо на глазах щетинится острыми сталактитами, нависающими как копья над зеленоватой гладью воды. Похоже, что в своем тогдашнем путешествии они забрели в пещеру, по которой дед вел внучку, освещая путь магическим фонарем, зависшем над его головой…
Воспоминание о пещере было немного пугающим и не таким ярким, как воспоминание о полета, поэтому Тиара никогда не акцентировала на нем внимание. Лишь сейчас, после тяжелой ночи, проведенной на кладбище, она неожиданно поняла, что дед тогда и вправду водил ее в пещеру. «В пещере темной и сырой узри загадку пред собой…» Это совпадение могло ничего не значить, но в свете последних событий Тиара пыталась выцепить из памяти все, что хоть как-то могло объяснить происходящее. На Сатории много пещер. В тот раз они приземлились на северной оконечности острова, раз там был маяк. В ближайших пещерах до сих пор есть следы пребывания киарцев — наскальные рисунки, остатки древних построек, вроде Алтаря Тишины, — но все они давно обшарены и изучены, вряд ли там остались какие-то загадки. И все же эта мысль засела в голове. Зачем дед после такой прекрасной прогулки потащил ее в пещеру? Вряд ли они скрывались от непогоды, проще было долететь до города. Найдет ли она пещеру, о которой ничего не помнит. Или все же что-то помнит? Сталактиты на потолке — значит, глубоко под землей. А еще там было маленькое озеро, иначе откуда взялось это воспоминание о «зеленой воде»?
Чем больше Тиара думала, тем сильнее убеждалась, что попробовать стоит. Сама Судьба давала ей подсказки: письмо Сельмы, надпись на скале, воспоминания о деде. Она не сможет сидеть спокойно, если не попытается разгадать.
День тянулся медленно и тоскливо. До обеда Тиара, поглощенная размышлениями, разобрала всего несколько папок. Несмотря на открытые настежь окна, в помещениях архива царила духота, и голова вновь заныла. Тиара уже жалела, что не осталась дома. Дор Тан не стал бы ее ругать за прогул. А она валялась бы сейчас в кровати или обсуждала с Шайной дальнейшие действия. Варианта пока просматривалось два: искать самой эту неизвестную пещеру, или обратиться за советом к кому-то из старых магистров. После смерти бабушки дом Арканов они обходили стороной, но у Тиары теперь был повод для визита. Подозрения имперского сыска, что Сельму убили, наверняка заинтересует кого-то из бывших знакомых бабушки. Девушка не верила, что в убийстве замешаны сами маги Сатории, по-крайней мере, точно не те, кого Сельма хорошо знала.
Из размышлений Тиару вывел Дор Тан. Старший хранитель пригласил зайти к себе в кабинет. Тиара решила, что он все же решил сделать ей замечание за опоздание, просто тактично не захотел говорить в общем зале. К удивлению девушки в маленькую комнату на втором этаже, заставленную резной мебелью и заваленную грудами свитков, вслед за ними зашел Ястрем Даян.
— Вы выглядите уставшей, — сказал Дор Тан озабоченно.
— Все в порядке, просто не выспалась, — девушка покосилась на Ястрема. Присутствие молодого архивариуса ее напрягало. К счастью, обычно заботливый до назойливости начальник не стал развивать щекотливую тему и перешел к делу.
— Хотел попросить вас об одолжении. Это не связано с рабочими делами, поэтому можете отказаться.
Тиара кивнула, подумав, что вряд ли Дор Тан, постоянно делающий ей одолжения, предполагает получить отказ.
— Вы, наверное, знаете, что господин Даян в университете изучал историю киарских магов?
Девушка кивнула, вспомнив свой недавний разговор с парнем.
— Приятно вдвойне, что к нам присылают людей, которые серьезно интересуются историей Кадма, — Дор Тан довольно улыбнулся. — Ястрем мечтает поступить в Академию Трех отцов по
