Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова
— Сегодня найден третий труп. Утонувшая женщина.
— И? Ты теперь все убийства собираешься объединять в одно дело и заявлять: это серийник?
— Есть кое-что ещё.
— В каком смысле?
— Я получил три красных конверта. В каждом — стишок, описывающий одно из убийств. Детали, которые знал только исполнитель. Все конверты были получены за день до преступлений.
Тимофеев замолчал, переваривая услышанное.
— И кому адресованы эти… стишки?
— Мне, Илья Ильич. Адресованы лично мне.
Снова тишина. Саблин слышал в трубке тяжёлое дыхание полковника.
— Ты уверен, что это связано?
— Абсолютно уверен. Первый конверт доставлен прямо в участок неделю назад. Пока я был в отпуске. Я нашёл его сегодня в почте. Второй подбросили на дачу Смирнова. Третий — под дверь моей квартиры.
Тимофеев тяжело вздохнул.
— Попахивает личной вендеттой.
— Да. Это точно не случайность. Всё связано. И, похоже, убийца играет с нами. Играет лично со мной.
— Играет?
— В стишках говорится именно об игре и о правилах, которые полиция не понимает.
— Чёрт возьми! — выругался Илья Ильич. — Этого ещё не хватало! Ладно, Саблин, слушай меня внимательно. Никакой паники. Никакой утечки информации. Собирайте все материалы, все улики. Завтра в девять утра я приеду, будем смотреть, что к чему. И, Лёша… будь осторожен. Если убийца обращается лично к тебе, значит, ты для него — цель.
— Понял, товарищ полковник.
Тимофеев бросил трубку.
Следователь положил телефон на стол. Слова Ильи Ильича эхом отдавались в голове: «Ты для него — цель». Он знал это. Чувствовал кожей. Маньяк не просто убивает, а играет. И хочет, чтобы Саблин был частью его игры.
Майор встал и подошёл к окну. Снег медленно падал на город, который казался серым и безжизненным.
Он вернулся к столу и взял мобильный. На этот раз набрал номер Шульца. Нужно его поторопить с анализом конвертов и выяснением личности девушки из реки.
Саблин догадывался, что времени у него мало. Убийца не будет ждать. Скорее всего, уже планирует следующую атаку. И Саблин должен быть готов, а лучше находиться на шаг впереди.
Он обязан остановить его. Любой ценой.
Глава 30. Москва. Вторник. 08.50
Телефон на столе следователя зазвонил пронзительно, вырывая Саблина из задумчивого созерцания карты города, висевшей на стене. На ней яркими кнопками он отметил места обнаружения жертв. Все они, как теперь очевидно, убиты в одном районе, недалеко от отделения полиции, включая девушку в реке, которая находилась ближе к железной дороге, на западе.
— Слушаю, — ответил майор, прижимая мобильный к уху.
— Лёш, привет, — звонил Шульц. — У меня предварительные результаты по телу из реки.
Голос криминалиста звучал устало, но в нём чувствовалась сосредоточенность.
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник полковник Тимофеев, его лицо, обычно непроницаемое, сейчас было напряжённым. Облачённый в форму, с идеальной выправкой, подтянутый и широкоплечий, он жестом дал понять Саблину продолжать разговор.
— Влад, ставлю тебя на громкую. Со мной полковник Тимофеев.
— Доброе утро, Илья Ильич, — послышался Шульц.
— И тебе, Влад. Продолжайте-продолжайте, — мужчина сел на стул рядом со столом Саблина.
— Так. Во-первых, подтверждаю — утопление. То есть девушка утонула, но перед этим жертву связывали. На запястьях и лодыжках следы от верёвки, довольно грубой. Во-вторых, жертву однозначно сбросили с моста, а не утопили на берегу. При падении она, скорее всего, потеряла сознание от удара головой о поверхность воды, так как высота приличная, или, возможно, об лёд, в некоторых местах под мостом река уже замёрзла. Кроме того, она явно испытала шок от температуры воды, началась гипотермия.
— Ясно.
— Да. Самое интересное дальше. На спине жертвы, — голос Шульца зазвучал приглушённо, словно он был потрясён увиденным, — ножом вырезаны цифры. Чёткие и ровные.
Саблин взглянул на Тимофеева, который, казалось, побледнел.
— Какие цифры?
— Девять, три и семь. Но и это не всё. На левой руке отсутствует указательный палец.
— Отрезан?
— Да. Жертва была ещё жива в тот момент.
Саблин замолчал. Цифры на спине, отрезанный палец… Это уже слишком!
— Личность установили?
— Светлана Чеботарёва, двадцать один год. Проживала недалеко от места преступления. Адрес будет в заключении. И нам удалось установить, что девушка стояла на учёте в наркологическом диспансере.
— Наркоманка, значит.
— Именно. И последнее. По поводу конвертов, присланных на экспертизу. Сами по себе они обычные. Такие можно купить в отделении почты или через интернет, но мы выявили отпечаток пальца на одном из них. Он совпал с тем, что был на пепельнице в квартире Красного, дворника. Однако в базе похожих отпечатков нет.
Шульц затих на секунду.
— Это пока всё.
— Спасибо, Влад.
— Ага, — Шульц отключился.
— М-да-а, — протянул Тимофеев, — дело становится ухабистее.
Саблин набрал номер и вызвал Максимову с Синицыным.
Лейтенанты появились в кабинете через пару минут.
Увидев Тимофеева, они немного замялись.
— Доброе утро, товарищ полковник, — почти хором сказали вошедшие.
— Привет, ребята. Заходите, — махнул рукой Илья Ильич.
Саша остался стоять у двери, а Дина прошла к окну.
— Какие новости? — спросил Саблин.
— Я работаю над связью между Калининым и Красновым, но ничего очевидного пока нет. Вместе нигде не работали, родились и учились в школе в разных районах.
— Жертву из реки зовут Светлана Чеботарёва. Проверь и её тоже, — попросил следователь.
— Хорошо.
— Саш, что ты там говорил про цифры, найденные на бумажке в кармане Калинина?
Тимофеев вскинул густые седые брови.
— Цифры уже были?
— Да. У первой жертвы на листке бумаги.
— А у второй?
— Ничего, — прокомментировала Дина. — Ни на теле, ни в одежде.
— Мы решили — это код, — начал Синицын. — Либо от камеры хранения на вокзале, либо от домофона. Бездомный мог там ночевать. Но совпадений не нашли.
— Потому что эти цифры оставил убийца.
— Как так?
— Шульц только вот сообщил: на спине жертвы вырезаны числа: девять, три и семь. У Калинина какие были?
Синицын замер на мгновение.
— Вырезаны на спине?
— Да. Так какие?
Лейтенант вытащил блокнот и заглянул в записи.
— Семь, два, ноль, два, один.
— Другие. И их больше. Чёрт, — Саблин достал пачку и вытащил сигарету, — нужно заново заняться этими цифрами. Ищи, что они могут означать, вместе или по отдельности. Если убийца их оставляет на теле жертв, то они для него имеют смысл. Возможно, это даже подсказка для нас.
— Понял!
— Итак, господа следователи, — Тимофеев встал и принялся ходить по кабинету, — у вас три трупа и три конверта, полученные непосредственно перед убийствами. Общего
