Игра в кости - Камилла Лэкберг

Адрес был правильный. В отличие от всего остального.

Мина вошла в гостиную и остановилась. Голова закружилась. Похоже, Мина слишком быстро дышала и перегрузила мозг кислородом. Но она ничего не могла с этим поделать.

Рационально она понимала, что это шоковая реакция. Но знание не снимало ощущения, что она куда-то падает. В бездну.

Мина оперлась на спинку дивана, чтобы сохранить равновесие. В гостиной, кроме дивана, был телевизор и аквариум с рыбками. Но не это привлекло ее внимание. Буквы высотой почти в метр, целиком заполнявшие стену за аквариумом.

УМБРА

– Винсент, – прошептала, а может, только подумала Мина, чувствуя, как глаза наполняются слезами. – О нет… Винсент.

Телефон сигнализировал получение СМС. Лаборатория судмедэкспертизы. Линчёпинг.

Мы обследовали письмо, которое вы нам прислали.

Мина совершенно забыла об этом. Письмо с угрозами, которое менталист получил от Тени накануне Рождества. Она отправила его в лабораторию на анализ.

На нем нет никаких отпечатков, кроме принадлежащих Винсенту Вальдеру. Возможно, тот, кто писал его, работал в перчатках. Или же это был сам Винсент.

Это был последний удар, от которого подкосились ноги. Теперь Мина точно знала, почему дом пуст.

Так было всегда. Никакой семьи не существовало.

– Почему ты мне ничего не сказал?

Мина приложила ладонь к буквам на стене, как будто могла что-то прочувствовать через них.

– Я могла бы помочь тебе. Тебе ведь нужна помощь, Винсент. Ты не должен оставаться один.

Почему, Винсент?

Мина вспомнила, что он пытался донести это до нее. Даже несколько раз. Она пропускала мимо ушей. Потому что не хотела знать.

Мина уронила телефон и почти не услышала, как он упал на пол.

Теперь все в голове заглушали слова Винсента:

«Диссоциативное расстройство личности. Раньше это называлось расстройством множественной идентичности. Это когда части человеческого «я» слишком отделены друг от друга. Такое редко, но случается. Таким больным настолько трудно осознать, кто они и что чувствуют, что они почти не контролируют своих действий… в основе этого расстройства чаще всего лежит глубокая детская травма».

Винсент жил здесь один.

Точнее, со своей травмой.

Мина громко закричала и зажала уши руками, чтобы не слышать, но голос продолжал.

«Мозг – наш лучший друг и злейший враг. Просто удивительно, какую изобретательность он порой проявляет, когда хочет нас защитить. С другой стороны, как я сказал, Мефистофель – часть личности Фауста. Как выразился психолог Норман Ф. Диксон, «иногда мы сами злейшие себе враги».

Мина снова посмотрела на буквы на стене. Слезы текли по щекам, но это больше не имело значения.

«Иногда мне кажется, что все это – игра моего воображения или последствия нервного срыва. Что сейчас я приду домой, а там…»

Слезы застилали глаза. Но и сквозь них Мина видела отчетливо проступавшие на стене буквы.

УМБРА – Ульрика, Мария, Беньямин, Ребекка, Астон.

«Самая темная тень» – по-латыни.

Спустя год

Мина выглянула в окно. Этой зимой снег выпал поздно. В последние дни года кто-то наверху, как видно, решил, что сейчас только начало ноября. Мине нравился холод, но странно утешало то, что эта зима выдалась более теплой, чем предыдущая.

Аманда протянула бутылку спиртового геля, но Мина покачала головой. Теперь ей это не нужно. Аманда поставила бутылку на стол, рядом с миниатюрной рождественской елкой, которая все время беспорядочно мигала.

– Как ты сегодня? – спросила Аманда.

Мина повернулась к ней. Кресло, в котором она сидела, обито светло-коричневой тканью. И остальная мебель в кабинете всевозможных оттенков натурального дерева. Наверное, психологам так рекомендуют.

– Все хорошо, спасибо, – ответила Мина. – Вчера получила приглашение на праздник по случаю помолвки Рубена и Сары. Разве это не странно? Устраивать праздник только потому, что кто-то пообещал кому-то выйти за него замуж? Но там будут все. Кристер, Лассе, Адам, Юлия… девушка Адама… кажется, Йессика. С Юлией не сложилось после развода. Но с ней все в порядке…

– Мина, – строго оборвала Аманда. – Мы здесь не для того, чтобы обсуждать твоих коллег. Как ты?

Мина замолчала и посмотрела в окно.

– Со мной тоже все в порядке, – ответила она спустя некоторое время. – Убираться стала реже. И моюсь в последнее время почти не чаще, чем Натали. Эти дни после Рождества, конечно, для нас особенные. Для Натали, Никласа… ровно год назад, почти день в день… Натали до сих пор оплакивает дедушку. Но она сильная. Сегодня вечером я собираюсь поужинать с ней и Никласом. Натали готовит. Ее отец, конечно, очень переживает. Он кулинарный маньяк. Посмотрим, как долго сможет продержаться.

– Год назад, день в день, – повторила Аманда и сделала пометку в блокноте. – И что ты чувствуешь по этому поводу?

– Честно? Не могу перестать думать об этом, – ответила Мина. – И от Винсента ничего. Почти год. Я волнуюсь за него. Может, ты что-нибудь знаешь от коллег?

– Я знаю не больше, чем год назад прочитала в полицейских отчетах, – сказала Аманда. – А именно, что Винсент был болен и нуждался в помощи. Надеюсь, он не остался один. Но и в этом случае коллеги совсем не обязательно стали бы меня посвящать. По закону пациенты могут требовать неразглашения информации, в том числе и касающейся их местонахождения. Это довольно распространенное явление в сфере психиатрической помощи.

– Но все знают, что Тор лечится в «Хеликсе».

– Да, ему повезло, что ты всего лишь ранила его, – Аманда кивнула. – Тора поместили в лечебницу. Приговор был вынесен быстро. Даже на суде Тор демонстрировал критический уровень мании величия. Но Винсент – другое дело. Он волен делать что хочет. И его случай уникален.

– Винсент уникален во всем.

– Я не полицейский, хотя много работала с вами, – продолжала Аманда. – Сужу по тому, что видела в сериалах по телевизору… Разве ты не можешь отследить его, используя, скажем, номер кредитной карты? Или телефон?

Мина пожала плечами.

– Локи уничтожил его телефон. Номер не активен, и в Сети до сих пор нет информации о том, что появился новый. Что касается кредитной карты… Винсент не сделал ничего плохого, и я не могу сослаться на то, что его разыскивает полиция. Он – обыкновенное частное лицо. Банки не заинтересованы выдавать информацию о своих клиентах без особых на то оснований.

– Но ты пробовала.

Это прозвучало не как вопрос.

Конечно, Мина пробовала. Это было первое, что она сделала, после того как Винсент пропал. Ничего не получилось. Ни тогда, ни позже.

Перед ней на столе номер «Дагенс Нюхетер» недельной давности. На первой полосе имя нового лидера «Шведского будущего». Мина