Галерея на тихом холме. Роман-лауреат Международной литературной премии Сегье - Ки Сунг Чхэ

Арендная плата автоматически списывалась с карты каждый месяц, и Хэчжу только сейчас осознала, что на ее счете нет денег. Она поспешно сунула телефон в сумку, закрыла ее и поставила на пол. Увы, волшебство момента было потеряно. Теперь Хэчжу не могла сосредоточиться на выступлении Бае, потому что думала о деньгах. Нужно было срочно раздобыть нужную сумму или найти работу. Однако, вместо того чтобы встать и заняться решением проблемы, Хэчжу просто сидела и слушала музыку. Из-за этого она снова почувствовала себя жалкой.

Выступление закончилось, и они с Бае остались вдвоем. После поздравлений Хэчжу сразу же подняла тему денег. Она была в отчаянии.

– Ты можешь одолжить мне немного?

Легкая счастливая улыбка в один миг исчезла с лица Бае. Теперь он выглядел растерянно.

– Ты ради этого сюда пришла?

Хэчжу знала, что Бае на самом деле так не думает, но его холодность ранила.

– Нет, извини. Я, наверное, пойду.

Лицо пылало от стыда, и она уже развернулась к выходу, когда услышала:

– Напиши номер счета.

Хэчжу замялась, но сейчас у нее не было возможности беспокоиться о своей гордости. Она отправила номер счета в сообщении.

– Готово.

И сразу же получила перевод.

– Пятьсот тысяч вон. Немного, но больше у меня нет.

– Я верну, – почти равнодушно сказала Хэчжу, не сумев подобрать нужных слов благодарности.

– Сделаю вид, что меня развели мошенники.

Эти слова Бае задели девушку.

– Что?

– Это ведь правда. Что такого? – пробормотал Бае, избегая смотреть Хэчжу в глаза.

– Как ты можешь так говорить?

Хэчжу шагнула ближе, требуя объяснений, и заметила в глазах Бае боль.

– Мне обидно. Почему именно сейчас? Ты же знаешь, что у меня сегодня был концерт.

– Знаю.

Хэчжу постаралась успокоиться, потому что Бае выглядел так, будто в любой момент мог расплакаться.

– Не торопись возвращать. Прости, что наговорил гадостей, – произнес он, опустив голову. – Мне очень жаль.

«Мне тоже, мне тоже…» Слова застряли в горле, и Хэчжу могла лишь повторять их про себя.

– У меня правда больше нет, – пробормотал Бае. Чувствуя, как внутри разливается горечь, Хэчжу попросила:

– Ты тоже дай мне номер своего счета.

Получив сообщение, она не раздумывая вернула деньги.

– Перевела.

– Зачем? – удивленно спросил Бае.

– Я думала только о себе и поступила некрасиво… Прости.

Безвольно опустив руки, Хэчжу развернулась, чтобы уйти. А Бае беспомощно смотрел ей вслед.

Выйдя из концертного зала, Хэчжу бездумно зашагала по улице. На самом деле именно Бае впервые рассказал ей о квартале Пуамдон:

– Иногда мне как будто трудно дышать. И тогда я приезжаю сюда – становится легче. А еще мне нравится смотреть на город с высоты. Чувствуешь себя далеко от суеты.

Хэчжу шла к воротам Чханыймун. Она вспомнила, что Бае больше нравилось их другое название – Чахамун. У него даже была песня «Фиолетовый туман»:

– Фиолетовый – это рубеж. Или мгновение. Я. Это цвет людей, которые не смогли полностью расцвести, но и не угасли до конца, застыв где-то на границе.

– Тогда это и про меня тоже? – спросила она, впервые услышав текст.

– Нет, ты… ты прозрачная и сияющая. Будто пропускаешь все вокруг через себя. Даже мои песни.

Так говорил ей Бае. Воспоминания заставили Хэчжу ощутить невыносимую тоску и одиночество. Из-за того, что случилось после концерта, они, возможно, перестанут быть друзьями. Хэчжу вздохнула и огляделась. Слишком ярко и светло. Ей хотелось поскорее скрыться во тьме.

Хэчжу вспомнила о небольшой галерее в Пуамдоне, куда они с Бае недавно забрели. Там выставляли произведения, созданные на основе чьих-то историй. Бесцельно бродившая Хэчжу решила пойти именно туда. Может, если она проведет немного времени в тихой галерее, на душе станет легче?

Хэчжу внимательно рассматривала картины, которые, словно хроника, изображали одного и того же мужчину в разном возрасте. Ей казалось удивительным, что жизнь обычных людей находила воплощение в искусстве. Спустя несколько минут она уже стояла перед входом в «Комнату историй», размышляя, может ли ее история тоже стать произведением.

А почему бы и нет?

Девушка зашла, села за стол и огляделась. Внезапно перед глазами всплыл образ одного человека. Отца. Воспоминания о нем никак не хотели ее отпускать, вгрызались в сознание. Она несколько раз брала ручку, но тут же откладывала.

Они с отцом не виделись много лет. Ситуация с неоплаченной арендой заставила Хэчжу задуматься: «А может, стоит ему позвонить и попросить одолжить денег?» – но она тут же покачала головой. Не хотелось начинать первый за долгое время разговор с такой темы. Хэчжу сама приняла решение уехать, поэтому попросить у него денег – значит признать, что она ошиблась. Хэчжу прикусила губу и сказала себе, что ни за что не будет этого делать. Но сердце сжалось, и она заплакала. Точно так же, как слезы просачивались сквозь пальцы, образ отца снова и снова прорывался в ее сознание.

Именно отец научил танцевать маленькую Хэчжу. Длинноногая и гибкая, она часто повторяла за ним движения. Однако, когда Хэчжу увлеклась музыкой и стала проявлять талант, отец перестал танцевать перед ней, как раньше. Всякий раз, когда Хэчжу выступала перед родственниками или другими людьми, он незаметно куда-то исчезал.

Отец принадлежал к первому поколению би-боев. В детстве Хэчжу часто встречалась с его старыми товарищами. Те любили вспоминать молодость и восхищенно говорили, каким ее отец был замечательным танцором. Во время подобных разговоров она смотрела на отца и замечала, что его лицо не просто оставалось бесстрастным – оно будто каменело. Он вообще редко проявлял эмоции, но Хэчжу чувствовала: ему неприятны эти воспоминания. По настоянию матери, которая хотела развить ее талант, Хэчжу начала заниматься танцами профессионально, чего отец никогда не одобрял. Мама говорила, что он боится, как бы Хэчжу не полюбила танцы так же сильно, как в свое время он. Лишь в подростковом возрасте она узнала, что отец получил серьезную травму шеи на брейк-данс-батле, из-за чего у него случился лицевой паралич. Тогда он и оставил танцы. С тех пор ему трудно было даже просто улыбаться.

Мать Хэчжу умерла, когда девочка поступила в старшую школу. После смерти жены отец стал еще строже. Все чаще в его словах сквозило желание, чтобы Хэчжу бросила танцы: «Ты бы могла добиться большего, если бы сосредоточилась на учебе». Хэчжу тяжело переживала период, когда отец хвалил ее не за успехи в танцах, а только за хорошие оценки.

Однако впервые он по-настоящему разозлился, когда узнал, что, окончив факультет современного танца и преодолев множество трудностей,