Лоулань - Ясуси Иноуэ
На закате правления Мин-ди северные сюнну стали не только угрожать государствам Западного края, но и совершать набеги на китайские земли к западу от реки Хуанхэ. Бесчинства сюнну год от года становились всё сильнее, и потому на приграничных территориях даже днём ворота всех крепостей держали наглухо закрытыми…
Для того чтобы защитить земли к западу от реки Хуанхэ, ханьцы должны были выйти в Западный край, а для того, чтобы выйти в Западный край, им нужно было избавиться от сюнну, кочевавших к северу от этих земель.
В шестнадцатом году Юн-пин (73 г. н. э.) ханьский двор принял, наконец, решение «усмирить» сюнну. Получив приказ, два ханьских военачальника, Доу Гу и Гэн Чжун, во главе своих войск вышли во второй луне из ближайшей к границе крепости Цзюцюань, продвинулись по пустыне к северу, разбили вождя сюнну Хуянь-вана и заняли его главный опорный пункт в Иулу.
Одновременно с окончанием военных действий главнокомандующий Доу Гу направил в Западный край своего посла для установления связей с местными царствами. Тогда-то для этой цели и был выбран Бань Чао, временно исправлявший должность сыма – начальника военного приказа. Получив под начало тридцать шесть человек, он покинул заставу Юймэньгуань и отправился с миссией посланника в далёкие и чуждые земли.
Бань Чао был крупного телосложения и в этом смысле по всем статьям заметно превосходил любого из своих подчиненных. На первый взгляд он казался человеком совершенно простодушным, однако его острые, цепкие глаза всегда светились каким-то странным светом. Прежде чем заговорить, он обыкновенно долго сверлил собеседника взглядом – и любого от этого взгляда охватывал трепет. Обычно Бань Чао был немногословен, но когда начинал говорить, то его низкий голос звучал горячо и убедительно.
В то время на территории Западного края существовало свыше тридцати мелких царств со столицами в виде крепостей. Все они находились в бассейне реки Тарим или вокруг него. Государства, сложившиеся вокруг крепостей Чеши Ближнее (Турфан), Чеши Дальнее (Цицзяоцзин), Яньци (Карашал), Гуйцы (Куча), Гумо (Аксу), Вэньсу, Шуле (Кашгар), располагались на южном склоне Тянь-Шаньского хребта и носили общее название «царства Северного тракта».
На северном склоне хребта Куньлунь также издавна сложилось несколько небольших государств, таких как Юйтянь (Хотан) и Шачэ (Яркенд). Их называли царствами Южного тракта. Ближе всех к ханьскому Китаю находилось царство Шаньшань, от которого в Западный край можно было двигаться как по Северному, так и по Южному трактам.
«Все они располагаются к западу от сюнну, к югу от усуней. К югу от этих земель простираются гигантские горы (хребты Тянь-Шань и Куньлунь), а через них течёт река Тарим[57]. На шесть с лишним тысяч ли с Востока на Запад расстилаются эти земли. На востоке они соседствуют с Хань, отделяясь заставами Юймэньгуань и Янгуань, на западе упираются в горы Цунлин (высокогорья Памира)» – так говорится об этих землях и разбросанных на них тридцати маленьких царствах в «Повествовании о Западном крае» из «Истории (Ранней) Хань». Населяли этот край народы, принадлежавшие к иранской ветви арийской расы. В то время китайцы всех их без разбору называли «варварами».
Выступив с заставы Юймэньгуань, Бань Чао и тридцать шесть его подчинённых шестнадцать дней шли по пустыне, и по пути им не попадалось на глаза ничего, кроме костей погибших путников. В этом песчаном океане в буквальном смысле слова не было «ни птицы, в небе летящей, ни зверя, по земле бегущего».
На семнадцатый день утром они достигли мест, совершенно непохожих на те, по которым они шли до вчерашнего дня: земля здесь была покрыта твёрдой соляной коркой. Ещё через день пути вдали показалась крепость. Это и было царство Шаньшань.
Одетый в ханьское платье правитель царства встретил Бань Чао очень радушно, однако через несколько дней пребывания в Шаньшане посол вдруг почувствовал, что ему перестали уделять столько внимания, как прежде. Отсюда Бань Чао сделал вывод, что к царству Шаньшань подошёл отряд сюнну.
Тогда Бань Чао обратился к сопровождавшему его жителю Шаньшаня:
– Я знаю, что сюда должны прибыть послы из Сюнну, – гневно сказал он. – Говорите, где они сейчас!
Скоро шаньшанец с искажённым от страха лицом уже докладывал:
– Прибыли три дня назад. Сейчас стоят в тридцати ли отсюда…
Не теряя времени, той же ночью, несмотря на бурю, Бань Чао нанёс удар по лагерю сюнну. Пустив по ветру огонь, Бань Чао вызвал панику во вражеском стане и легко им овладел. Посол из Сюнну и сотня его сопровождающих были зарублены. Так закончилось первое сражение, которое Бань Чао провёл в чужих краях.
На следующее утро Бань Чао продемонстрировал правителю Шаньшаня отрубленную голову посла Сюнну, принудил его присягнуть в верности Хань и отправить в империю своего сына в качестве заложника.
Проведя в Шаньшане месяц, Бань Чао вернулся на родину, где за свои заслуги получил повышение – стал цзюньсыма, воеводой.
В том же году Бань Чао снова получил приказ отправиться в Западный край – на этот раз послом в царство Юйтянь (Хотан). Он взял с собой только тех же тридцать шесть человек, что были с ним в прошлый раз. Доу Гу предлагал ему увеличить отряд, но Бань Чао отказался: он хотел, чтобы в миссии, отправлявшейся вместе с ним за тридевять земель, оказались только глубоко преданные ему люди, количество же солдат решающего значения не имело.
Отряд Бань Чао снова пересёк зыбучие пески, прошел через Шаньшань, двинулся по Южному тракту и через тридцать с лишним дней после выхода с заставы Юймэньгуань достиг Юйтяня. Уже у самых границ царства, после перехода через пустыню, Бань Чао потерял трёх человек в сильнейшей песчаной буре…
Царство Юйтянь давно находилось в подчинении у Сюнну, поэтому, в отличие от Шаньшаня, группу Бань Чао здесь встретили холодно.
В то время в Юйтяне было в обычае верить всему, что говорили жрецы. Один из них сообщил Гуанду, правителю Юйтяня, что у ханьского посла есть буланый конь, которого нужно немедленно отобрать и принести в жертву. Гуанду послал к Бань Чао гонца, потребовавшего коня.
Бань Чао согласился отдать коня, но в руки самому жрецу, а когда тот явился, то тут
