Ведьмин ресторан - Ку Санхи
Нет, просто нашелся последний кусочек пазла.
Картинка наконец-то сложилась, Джин отчетливо видела ее перед собой. Ей не хотелось видеть, но закрыть глаза на правду она уже не могла.
– Совсем не изменилась, – тихо пробормотала Джин, глядя на последний фрагмент головоломки.
Лежа рядом в маленькой комнате, Джин с матерью говорили всю ночь напролет.
– Мам, ты не испытываешь злость каждый раз, как видишь отца?
– Конечно, испытываю. Потому-то я здесь.
– В каком смысле? – Джин повернулась на правый бок, чтобы лучше видеть ее лицо. Похоже, ответ будет интересным.
– Я теперь развлекаюсь тем, что досаждаю ему. Готовлю мясное блюдо, которое ему нельзя, и ем одна. Ему остается только нюхать. А он ведь раньше без мяса и за стол не садился – представляешь, как ему обидно? Но теперь он не может меня побить, как раньше. Хе-хе, специально раздражаю его, тем и живу. – Мама коварно захихикала.
– Что-то мелковата твоя месть. Неужели тебе этого хватает, чтобы на душе стало легче?
Мама опять засмеялась, но смех ее вскоре затих.
– Что поделаешь. Гнева во мне уже не так много, как прежде. Если вспоминаю былое, то просто злюсь да приговариваю: «Ну, было и было». И вроде бы отпускает потихоньку. К тому же страховые выплаты весьма способствуют улучшению настроения.
Мама специально подчеркнула слова «страховые выплаты». Про деньги она говорила всерьез. Так у нее, оказывается, с самого начала был план…
Некоторое время между ними висела тишина, а затем Джин осторожно сказала:
– Мам… Я все знаю.
– Что?
Джин не стала отвечать сразу, а нежно взяла маму за руку.
Говорить было трудно, но Джин знала, что должна идти до конца.
– Я… с семи лет знаю, что меня родила другая женщина. Когда мы с тобой переехали в Сеул и первое время ночевали в доме у тети, я все узнала из вашего разговора.
Мама бережно держала Джин за руку и молчала. Они пролежали так довольно долго.
Наконец мама сказала:
– Я не понимаю, о чем ты, милая.
Однако по ее тону было ясно, что признание дочери не стало для нее откровением.
– Так ты знала, что я все знаю… – с внезапной болью в сердце проговорила Джин.
У нее защипало в глазах. Она любила маму больше всех на свете, и сердце болело оттого, что она не умела выразить эту любовь.
– Мама, ты – весь мой мир. Мне не хватает слов, чтобы выразить, как я тебя люблю.
Мама нежно погладила ее по руке.
– Я знаю. Но как бы сильно ребенок ни любил своих родителей, родители все равно любят его сильнее. И это касается не только матерей, но и отцов.
Джин недовольно выпятила губу. Кажется, она поняла, на что намекала мама.
– Завтра утром, как проснешься, зайди к отцу…
Джин не собиралась поддерживать мамины попытки примирения.
Она запротестовала:
– Что бы ты ни говорила, я его ненавижу.
– Почему?
– Я помню, как он поступал с тобой, как бил тебя и орал. Я знаю, что он постоянно тебе изменял. Он нанес тебе рану на всю жизнь.
– Рану? Да, конечно. Мне действительно было ужасно больно. Только знаешь, Джин… – Мама замолкла, повернулась к Джин, погладила ее по волосам. – Неизлечимых ран не бывает.
Джин озадаченно смотрела на мать. В темноте мамина улыбка сияла, точно луна.
– Я не знаю, что тебя сейчас беспокоит, но постарайся не забыть мои слова. Пока ты жива, любую рану можно излечить.
Джин кивнула. Затем она закрыла глаза. Ей казалось, что она не уснет, но, напротив, очень быстро погрузилась в приятный спокойный сон.
Неизлечимых ран не бывает.
Почему-то эти слова обволакивали и убаюкивали, как колыбельная.
Становление ведьмы
Даже в выходной день междугородний автобус до Сеула был почти полон. Джин вздохнула и прислонилась головой к оконному стеклу. Ей нужно было побыть в тишине, чтобы собраться с мыслями, но, кажется, все сговорились мешать ей. Повернувшись на громкий звук, она увидела, что мужчина на соседнем сиденье смотрит телепрограмму по смартфону без наушников. Джин, и без того взвинченная, нахмурилась. Взглянув на экран смартфона, она не поверила своим глазам.
– Что это вы смотрите?
Похоже, в ее голосе прозвучало обвинение, потому что мужчина поморщился и выключил передачу.
– Нет-нет, я хотела спросить, нельзя ли посмотреть вместе с вами? – быстро исправилась Джин.
Мужчина смутился, но пододвинул экран в ее сторону.
– Известная медийная персона, автор собственной колонки Том Ким стремительно набирает популярность благодаря великолепным ораторским способностям и привлекательной внешности. На экране он всегда кажется элегантным и неуязвимым, но мы ничего не знали о непростой истории его семьи. Давайте спросим его самого. Том Ким признаётся, что ему приходилось скрывать семью ради ее же блага.
Передача была якобы документальная, но на деле больше походила на типичную передачу о жизни звезд. Затаив дыхание, Джин старалась не пропустить ни слова.
– Его сын страдает от неизлечимой болезни, а у его матери развиваются симптомы деменции. Том решил обосноваться в Корее, чтобы заботиться о больной матери. К счастью, его жена, с которой он познакомился еще в Америке, поддержала его в этом решении. Однако жизнь в Корее далась им непросто. Через два года после свадьбы родился сын, которому был поставлен диагноз «врожденный порок сердца».
В передаче говорилось о том, что зарплата обычного журналиста не могла покрыть медицинские расходы. Том снялся в телешоу, после чего по воле случая стал известен. Он оплачивал счета за лечение сына и матери, участвуя в разных телепередачах, получая деньги за рекламу и проценты с продаж своих книг.
– Популярность облегчила финансовые тяготы, но на душе Тома оставался тяжелый груз… За яркой улыбкой всегда скрывалось чувство вины перед семьей и преданными фанатами.
На экране появился Том. Он отвечал на вопросы интервьюера легко и непринужденно. Том говорил, что не мог рассказать о семье, так как боялся, что это лишит его популярности.
– Мне всегда было стыдно перед женой и сыном. Мы не можем вместе сходить в ресторан пообедать, нам недоступны простые семейные радости. Я хочу поблагодарить свою жену за то, что она поддерживает и вдохновляет меня. Дорогая, я тебя люблю…
По лицу Тома потекли слезы. Была ли это задумка режиссера или актерский талант Тома, но даже Джин почувствовала, как на нее действует эта сцена. Она опять почти ему поверила!
В этот момент кто-то из пассажиров попросил:
– Потише, пожалуйста.
Мужчина достал наушники из сумки и подключил к телефону. Он
