Песнь для Демиурга - Ольга Морох

— Что ж… — Вирон отошёл ещё немного, а потом взмахнул жезлом, прошептал песнь левитации и взлетел под потолок, — пос-смотрим…

Это был нелёгкий урок. Оказывается, мало наполнить эхо-лиру, надо удержать её, и при этом успевать реагировать на бесконечные атаки, которыми Вирон забросал ученика. Две или три попали в цель, оставив неприятный режущий след на плече и голени. Ящер теперь использовал свой прут для концентрации удара, и от того попадания стали точными, как ножи. Нае, наконец, понял смысл этого орудия, почему наставник с ним не расставался. Жалкие попытки ответных волн были рассеяны на полпути или возвращены сторицей. Формировать концентрированную ударную волну, чтобы она могла нанести хоть какой-то вред, тоже оказалось тяжёлой задачей. Но Нае ухватил главное переняв от учителя его технику.

— Неплохо, — резюмировал Вирон, спускаясь на пол. Нае дал задачу своей лире спустить и себя. Левитация во время боя давала много преимуществ, но и создавала немало проблем. Площадь поражения увеличивалась многократно, хотя появлялась способность к манёвру. Без усиляющей дар эхо-лиры такое вряд ли возможно. Она наполняла нити могуществом и усиляла любую песнь в сотни раз.

— Неплохо, — повторил Вирон, складывая жезл в рукав.

— Маэстро Вирон, — Нае отложил лиру, — мы же не выстоим!

— Отчего же? — Ящер заложил руки за спину и воззрился на ученика.

— Нас мало! — Нае не знал как передать ужас, сковавший его в лагере «Струн», — и половина — всего лишь подмастерья!

— У нас есть Эхо, — легко заметил Вирон, — и помощь уже в пути.

— Вы так в них верите?

— С-странно, почему ты не веришь, — усмехнулся Вирон, — твой брат, уезжая дал клятву, как и вс-се остальные. Дашь и ты, если решишь покинуть Конс-сонату пос-сле обучения.

Нае подумал.

— Маэстро Вирон…

— С-спрашивай, Найрис-с Нер’Рит, — нетерпеливо перебил Ящер, — вопрос-сы напис-саны на твоём лице!

— Отец сказал, что Демиург болен. Что Хор убаюкивает его, и он угасает. А с ним и весь мир. Скажите… — энуар взглянул на учителя, — это правда?

— С-сложно ответить, — Вирон не разозлился, не выгнал ученика прочь. Грядущая катастрофа всех примирила. — Мыс-сль, что Демиург болен, заронил некий Странник, бродячий Поющий без полипаты и дома. Он с-скиталс-ся по Пус-стоши, наблюдал и с-сделал выводы. И он разнес-с эту заразу по всем землям, на которых побывал. Ес-сли ты хочешь с-прос-сить, верю ли я в это, то нет, не верю. Иначе я был бы не здес-сь, а там, — Вирон кивнул головой в сторону. — Я с-считаю, что это опас-сная ерес-сь. Она рождает чудовищ.

— Но, — возразил Нае, — он сказал, что кошмары охотятся на нас, на энуаров, из-за этого! Из-за Хора! Что усыпляет Демиурга, а он желает пробудиться. И потому уничтожает то, что этому препятствует.

Вирон взглянул на ученика, словно увидел в нём что-то новое для себя.

— Ты поверил? — уточнил он.

— Звучит очень логично! — оправдываясь, воскликнул Нае. Отвернулся и заметался вдоль стола. — А вдруг это правда? Вдруг Демиург и в самом деле желает проснуться? Кто тогда мы? Тюремщики? Получается так!

— Это вс-сего лишь теория. И ты готов положить на алтарь домыс-слов всё, что тебе дорого? — уточнил Вирон. — Поверить, что Хор должен замолчать?

— Нет! — нити дара снова расплескали отблески вокруг. Эхо-лира ловила их на полированные ребристые бока. — Я не готов! Я не могу! Но я не понимаю! — он взглянул на наставника, — где правда?

— Правда? — Усмехнулся Вирон, — правда там, где ты готов её принять. Твой отец принял мысль, что может потерять всё. Ему не претит с-стереть всё, чего он готов лишитьс-ся.

— Но он может и обрести! Если прав! Он сказал, что Искажение можно будет вылечить! Представляете? Вы сможете избавиться от боли!

— Если от мира хоть что-то ос-станетс-ся! — огрызнулся Ящер. — Об этом он не с-сказал? Не уточнил, каковы шанс-сы? Он готов решить за других? Тех, кого даже не знает?

Нае отступился, остановился, невольно разглядывая изгибы эхо-лиры.

— Я не знаю, где истина, — вздохнул он, — но я точно знаю, что́ не готов потерять. И где моё место.

— Мы вс-се это знаем, — хрипло проговорил Вирон, и направился к выходу. — Иначе нас-с бы тут не было.

*****

Нае с удивлением слушал чужие, незнакомые вибрации, когда вышел из зала занятий. Консоната наполнилась голосами. Они пришли! Пришли на помощь! И он побежал вперёд, туда, где гудели чужие тела и мысли, чтобы увидеть смельчаков, осмелившихся бросить «Струнам» вызов.

Столовая гудела басом и тенором. Большая часть из прибывших — люди, но были и несколько энуаров. С замиранием сердца Нае увидел знакомый силуэт длинной светлой косой от темени.

— Оульм! — Нае с радостью запрыгнул на плечи брату, обнял его, как в детстве, — ты пришёл!

— Я не мог не прийти, — брат повернулся, и крепко стиснул младшего в объятиях, — это общее дело! Братишка! Вот кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя! Ты говорил, что хотел остаться в Лиаме! Цветочки — бабочки и всё такое! Зная тебя, я был уверен, что ты добьёшься своего!

— Меня выбрали Старейшины, — нехотя признал Нае, — и не спросили.

— Ты возмужал, братец! У кого ты здесь? — вокруг шумели, кричали, смеялись, и теперь перспектива столкновения не выглядела пугающей. С такой армией, пожалуй, можно и побороться!

— У Вирона…

— О, — Оульм сжал губы, подбирая слова, — он по прежнему ходит со своей подружкой!

— С кем? — Не понял Нае.

— С лозой, всё время с ней таскался, — нетерпеливо добавил брат.

— Да, по прежнему с ней, — рассмеялся Нае. Отчего так легко стало? Мысль, что противостоять «Струнам» будут не ученики, а опытные Поющие, согрела лучше камина в холодную ночь.

— Ты погоди пока здесь, — брат похлопал по плечу, — мы сейчас с Грандмастеру, и потом я вернусь. Или я найду тебя! Не ложись спать!

— Конечно!

Они пришли! Пришли… Нае был почти счастлив. Когда все разошлись, за столами остались несколько человек и Райен среди них. Она сосредоточенно изучала свитки по травничеству. Один за другим. Нае поспешил подойти.

— Привет, — он подсел рядом.

— Привет, Нае, — Райен отвлеклась ненадолго и снова погрузилась в чтение. Как хорошо, что защита Консонаты ляжет на сильные плечи Поющих. Можно даже поверить, что атака снова будет отбита. И Райен сможет изучить своё ремесло до конца. А Сола остаться дома… Нае поймал себя на мысли, что не так часто вспоминает её, заменяя привычный образ рыжими кудряшками. Он прислушался к деве, сидящей рядом. Она сосредоточена, потому что уверена, что будет завтра помогать в лазарете. Нет и тени тех чувств, что бушевали в ней вчера. Может, показалось? И Нае отодвинулся.

— Ты что-то хотел? — Райен подняла голову.

— Нет,