Собиратель историй - Иви Вудс
Гарольд кивнул, вспомнив тот наш разговор.
— Я так хотела поговорить с ней, попросить прощения. Все эти годы я сгорала от стыда перед ней. Перед поминками полагалось подойти к телу и попрощаться, но я просто не смогла. Мысль, что она… изменилась, была невыносимой. Я с ужасом думала, как моя сестра будет выглядеть, и не хотела, чтобы этот образ на всю оставшуюся жизнь запечатлелся в моей памяти. Думаю, я отказывалась верить, что она умерла, что это конец. Мама пыталась переубедить меня, твердила, что мне нужно увидеть, как ее хоронят, для моего же блага, — но я отказалась. Я не смогла войти в ту комнату, где она лежала, и потому не пошла на похороны… И вот, когда Милли явилась мне, я очень хотела сказать, как мне жаль, но она так же внезапно исчезла, как появилась. И вот я уже снова была одна, в своей постели. Когда я рассказала обо всем маме, она погладила меня по голове и сказала, что все хорошо, жар уже спал. Никто мне не верил. После того случая я на какое-то время замолчала, ни с кем не говорила. Правда, теперь, по словам отца, наверстываю упущенное! — Я выдавила улыбку.
— Ох, бедная девочка! Будь спокойна, я верю тебе, верю каждому слову и рад, что я заслужил в твоих глазах доверие и право знать эту историю. — Гарольд осторожно сжимал мои пальцы. — Мне так жаль, что тебе не удалось поговорить с ней.
— Но мне удалось, сегодня вечером!
— Ты видела сестру сегодня в Торнвуд-хаусе?!
Перед глазами мелькнул образ Милли, точнее, той девушки, которая когда-то была Милли, а теперь вокруг ее головы порхали темнокрылые бабочки.
— Я… да, мне кажется, что да. — Я заколебалась. — Она остановила Джорджа, понимаешь? Пчелы!
Нет, мои слова звучали совершенной бессмыслицей.
— Я знаю, что это была она, Гарольд, — уверенно добавила я, — потому что она сказала мне те самые тайные слова. «Все хорошо, я прямо за тобой!» — вот что она сказала.
Хотела бы я остановиться на этом, но знала, что если не расскажу Гарольду обо всем в тот момент, то у меня никогда не хватит смелости. Поэтому я поведала ему о том, что произошло между мной и Джорджем Хоули, как он пытался овладеть мной, хотя я умоляла его остановиться. Как я беспомощно смотрела на рой свирепых пчел, атаковавших Джорджа, и как его крики стихли за шумом реки.
— Думаешь, то, что сказала провидица, правда? Что близнецы Хоули на самом деле подменыши фейри? — спросила я, утирая слезы.
— Мэгги Уолш? Как ты… — Тень улыбки мелькнула на губах Гарольда. — Так, значит, ты подслушивала? Стоило догадаться, ты ведь ни о чем меня не спросила, хотя обычно упряма, как собака, дорвавшаяся до кости!
Я слегка улыбнулась. Это оказалось приятно — вспомнить о той девушке, которой я была до этого вечера.
— Не знаю, подменыши они или нет, но тот, кто способен сотворить подобное, в моих глазах не человек, — мрачно сказал Гарольд.
Я чувствовала невероятную усталость. От крика и рыданий у меня болело горло, и в конце концов я просто опустила голову на плечо Гарольду.
* * *
Наступило утро следующего дня. На улице было еще темно, но Бетси уже требовала, чтобы ее подоили. Она демонстративно поднялась и глухо замычала. Должно быть, я задремала, потому что в этот момент вздрогнула, пришла в себя и обнаружила, что Гарольд держит меня в объятиях, укутав в пальто и одеяло. От ночных откровений я чувствовала неловкость, но он, наверное, всю ночь напряженно думал, и теперь у него, к счастью, имелся план.
— Не переживай, Анна, я обо всем позабочусь. Тебе надо просто тихо зайти в дом и переодеться, никого не разбудив. А потом ты как обычно пойдешь доить Бетси. Я же вернусь в Торнвуд-хаус за жемчугом. — Он крепко держал меня за плечи и говорил медленно, чтобы я поняла каждое слово. — Я вернусь к себе домой, переоденусь, и через пару часов мы увидимся здесь снова, хорошо?
— Я пойду к себе и начну работать как ни в чем не бывало и никому ни слова не скажу, — кивнула я, стараясь быть такой же сильной и уверенной, как он, хоть и боялась расспросов мамы. — А что насчет Джорджа? Как ты думаешь, он…
— Об этом сейчас не стоит волноваться, — деловито сказал Гарольд и принялся бессмысленно сворачивать старое одеяло, не обращая внимания на налипшую на него солому и еще бог знает что. Я видела, что он встревожен, но изо всех сил старается скрыть это от меня.
Гарольд ушел только после того, как я пообещала, что со всем справлюсь. Я сделала все в точности как он сказал: прокралась в дом на цыпочках, разделась и спрятала под одеяло верхнюю одежду и платье. Мое прекрасное платье, теперь безнадежно испорченное и грязное. Но я не могла позволить слезам пролиться. Трясущимися руками я натянула на себя старый джемпер и юбку, и это заняло куда больше времени, чем обычно. Волосы все еще удерживали заколки, которые прикрепляла Тесс. Я попыталась причесать свободно свисающие локоны, но тут острая боль напомнила мне о том, что на затылке наверняка осталась рана. Я окунула в таз с водой, стоящий на умывальнике, фланелевую тряпку и промокнула засохшую на волосах кровь. Однако это не слишком помогло, потому что я не могла видеть себя со спины. В конце концов я просто натянула платок на голову. Спустившись вниз, я подбросила торфа в камин и поставила на огонь кастрюлю с водой. Как раз в этот момент вошла мама.
— Ну, как тебе вчерашний праздник? — поинтересовалась она, и по ее тону было ясно, что она все еще не одобряет мое поведение.
Если б только я послушалась ее! Все внутри сжималось, но я как ни в чем не бывало сказала, что вечер был просто замечательный, и извинилась за позднее возвращение.
— А мастер Джордж был там? — спросила мама, принимаясь накрывать стол к завтраку.
— Конечно, — резко ответила я. — Разве это не его дом?
Один быстрый взгляд мамы привел меня в
