Монстросити. Панктаун - Джеффри Томас
– Итак. – Аббас улыбнулся и сцепил руки на столе, полностью сделанном из синтетического – или, возможно, даже настоящего – нефрита. – Вы встречались с ужасными влесси.
– Мы пытаемся узнать о них побольше.
– Ну, я могу кое-что рассказать. Они родом с той же планеты, что и анульцы. Когда происходят темные дела и в них замешаны анульцы, велика вероятность, что влесси где-то рядом. Анульцы боятся влесси… но не против их использовать.
Конкурент, которого «Зиккурат» вызвал на поединок, назывался «Фармацевтика „Избавление“». Компания принадлежала и управлялась группой влиятельных бизнесменов-иммигрантов с Анула… и их самым продаваемым продуктом была розовая таблетка, которую использовали для борьбы с болезнью под названием «кругопряд», стараясь сдержать развитие этой все более распространявшейся заразы. «Зиккурат» стремился создать собственные лекарства для борьбы с этой опухолью, а «Избавление» оспаривало их права, заявив об эксклюзивности соответствующих способов лечения. «Зиккурат» в ответ выдвинул ужасные обвинения, вроде того, что препараты «Избавления» были ничем иным, как плацебо. «Избавление» выступило с возмущенным протестом, предложив образцы для анализа третьей стороной. Разгоревшаяся в суде битва превратилась в ослепительную метель бумажной волокиты, в джунгли бюрократизма, где адвокаты и заблудились. Так что «Зиккурат» вышел к «Избавлению» с предложением уладить дело во внесудебном порядке, чтобы производство продуктов обеих сторон перестало находиться в подвешенном состоянии, а наградой стало бы то, что в случае победы «Избавления» «Зиккурат» воздержится от производства таблеток против кругопряда… а в случае своей победы беспрепятственно продолжит их производство.
– Естественно, «Избавление» приняло наше предложение, – объяснил Аббас. – Они не хотят, чтобы суд продолжал вмешиваться в это дело… поскольку, несмотря на их возмущение, большая часть производимого товара на самом деле является плацебо. И даже средствами для ускорения развития болезни. Они видят в кругопряде своего друга. Источник бесконечной прибыли. А мы – нет. Мы действительно стремимся помочь жертвам. «Избавление» производит достаточное количество подлинного, полезного препарата, чтобы его можно было выпускать на рынок и предлагать для анализа, если вопрос будет изучаться не слишком глубоко… но от большинства анализов они могут отбиться, просто дав на лапу, где есть необходимость.
Конч мрачно улыбался, откинувшись на спинку кресла и поворачиваясь в нем из стороны в сторону. Свое кожаное пальто он не снял, а очки поднял на голову, отчего волосы встали торчком.
– Если «Избавление» настолько эксцентрично, почему вы думаете, что после вашей победы они станут соблюдать соглашение?
– Ну, подобная дуэль – дело чести, мистер Конч. Как между вашей командой и командой влесси. К тому же, – и Аббас одарил Джаспера улыбкой, которую любой другой человек счел бы пугающей, – если «Избавление» откажется от своего слова, мы заплатим вам солидный гонорар за устранение глав их корпорации.
– Понимаю. И полагаю, «Избавление» приказало своим солдатам сделать то же самое с вашими руководством, если слово нарушите вы?
– Уверен, именно такие инструкции они получили. Вы, наверное, слышали о подобных договоренностях в похожих вопросах.
– Да. Это уже не в первый раз. Разумная подстраховка.
Аббас с преувеличенным беспокойством наклонился вперед.
– Мне ужасно неловко, мистер Конч… Я повел себя грубо. Могу ли я предложить вам эспрессо? Или воды?
– Не возражаете, если я закурю? – Конч распахнул пиджак и показал пачку в кармане черной шелковой рубашки, прямо рядом с пустой наплечной кобурой.
Теперь Аббас смотрел на него с преувеличенным сожалением.
– Простите, мистер Конч… У нас фармацевтическая компания, помните? – Он мягко улыбнулся. – Курение вредно для здоровья.
Прежде чем покинуть здание, Джаспер заглянул в небольшую, размером со шкаф, вызывавшую клаустрофобию кабинку мужского туалета рядом с вестибюлем. Справив нужду и вымыв руки, он плеснул себе в лицо немного холодной воды, поскольку у него начиналась тупая головная боль. Выпрямившись, Джаспер посмотрел на себя в зеркало. Возможно, дело было в недоброй яркости освещения, которое подчеркивало каждую пору, каждую едва заметную морщинку, каждое несовершенство, делало его собственное лицо уродливым и чуждым… или в промелькнувшем воспоминании о том, как он в общественном туалете застрелил в лицо симпатичного молодого человека – наемного убийцу. Какова бы ни была причина, собственное отражение в зеркале беспокоило его. Джаспер заставил себя отвести взгляд, вышел из кабинки и выключил за собой свет.
* * *
Сидя в припаркованном ховеркаре с опущенным окном, чтобы можно было выкурить травяную сигарету, Конч набрал Индиго. Тот действительно не смог подслушать разговор в кабинете Аббаса, поэтому Джаспер ввел его в курс дела. Затем спросил:
– Что ты узнал в сети о вампирах?
– Не особенно много. Похоже, они всерьез не хотят, чтобы о них знали. Определенно происходят с планеты Анул… но анульцы не очень-то помогают в этом деле. Стараются избегать влесси, сочиняют о них мифы. Называют демонами, вампирами и тому подобным дерьмом. Есть довольно живучий миф, что влесси на самом деле не коренные жители Анула… они, якобы, попали туда через дыру в пространстве.
– Тогда… они, вероятно, из других измерений. И их разлом или портал лишь случайно открылся на Ануле.
– Возможно. Если в этих мифах есть хоть капля правды. Но они становятся все более и более странными.
– Как это?
– Еще одно прозвище, которое анульцы придумали для них, можно перевести как «двойник» или «дух». Думаю, что эквивалентом в земном фольклоре был бы допельгангер.
– Что это значит?
– Видимо, некоторые анульцы считают, что влесси – их собственные двойники. Они верят, что на каждого анульца приходится по одному влесси. Думаю, имеется в виду, что влесси – это сами анульцы… из параллельного измерения.
Конч фыркнул, но не из насмешки над этими историями, а просто у него не было слов.
– Так… а ты что думаешь?
– Я открыт идеям о существах из других измерений. Но допельгангеры…
– Все это просто дерьмо, которое разбросали влесси, чтобы напугать анульцев и всех прочих, кто может перейти им дорогу. Хорошая реклама, вот и все. Боевые кличи, раскрашенные лица и вопли волынки. Мы ведь не боимся такой ерунды, правда, Индиго?
– Разве что волынок, – ответил тот.
* * *
Когда Джаспер Конч был маленьким и еще не называл себя Джаспером Кончем – поскольку в те времена ему не нужно было беспокоиться о мстителях, которые выслеживали бы его семью, – он
