Прекрасные маленькие глупышки - Оливия Хоррокс

— Он начинал мне нравиться. По крайней мере, в его голове водятся интересные мысли — в отличие от его пустышки-сестры…

— Да, кстати! — перебила я. — Что ты имеешь против Роуз? Она всегда вежлива и приветлива с тобой. Ты же не можешь до сих пор злиться на нее за испорченную картину. Ты едва начала ее, и Роуз извинилась. Так почему ты вечно груба с ней?

— Потому что… потому что она меня раздражает. Она насквозь фальшива. Это же неестественно — быть всегда такой милой. Я не доверяю ей. Да и говорим мы сейчас не о Роуз, а об Александре. Ему я, конечно, тоже не доверяю, — Нина вздохнула. — О, Берди, ты такая наивная… Он же собирается жениться на Эвелин, помнишь? Или это вылетело у тебя из головы?

Вчера ночью в пылу страсти это действительно вылетело у меня из головы. Прикосновения его губ, его запах, его рука в моей руке… Было не до здравых мыслей о том, что принесет следующий день.

— Я знаю, знаю! — простонала я и упала обратно на подушку. — Вот почему я тебе и рассказываю. Я понятия не имею, что делать… А что, если он передумал жениться на Эвелин?

— Он сказал что-нибудь, что дало тебе повод так считать? — Нина скрестила руки на груди и поджала губы.

— Нет, но…

— Тогда поверь мне, Берди: он не передумал, — безапелляционно заявила она. — Но даже если бы он сказал тебе, что передумал, я все равно не поверила бы. Он женится на Эвелин не по любви, она же фактически призналась тебе в этом, так что чувства ничего не изменят. И вообще — что случилось с «Мисс-у-которой-нет-времени-на-интрижки»? Я думала, ты хочешь сосредоточиться на учебе.

— Так и есть! — ответила я. — Я не планировала ничего такого, просто… Просто это случилось, и в тот момент мне казалось, что я поступаю правильно.

Нина смотрела на меня с выражением глубокого разочарования на лице.

— Ты должна отвечать за свои поступки, Берди. Ничего не случается просто так. Я давно предсказывала тебе, что этим кончится. Жаль, ты ко мне не прислушалась.

— Нина, я не идеальна, — проговорила я, сильно покраснев. — Да, я обещала тебе, что между нами ничего не будет, но все сложнее…

— Бе-е-ерди! — взмолилась она. — Я не хочу тебя огорчать — наоборот, пытаюсь защитить. Если бы ты только знала… Нельзя доверять таким людям, как Тремейны!

— По-твоему, я ничего не знаю? — резко произнесла я. Вероятно, Нина снова намекала на свое прошлое, которое сделало ее такой циничной. — Я-то рассказала тебе о Чарльзе, а ты мне не открылась! Значит, и мне не доверяешь. Так почему же я должна верить тебе?

Вздохнув, Нина опустила глаза.

— Хорошо, я тебе расскажу. — Она повернулась ко мне спиной и, немного помолчав, начала: — Тот мужчина, с которым ты видела меня в Национальной галерее, — Дики… Мы с ним когда-то были вместе. Он друг моих родителей, политик. Невероятно привлекательный, как ты видела, и очень обаятельный! Он покорил меня с первого взгляда. Мне было восемнадцать — совершенная дурочка, по уши влюбленная, безраздельно преданная… Но у него имелся один маленький недостаток…

— Какой? — еле слышно прошептала я.

— Он был женат, — ответила она. — И думаю, женат до сих пор. О Берди, когда узнали о нашем романе, разразился такой ужасный скандал! Мои родители чувствовали себя униженными. Они потратили кучу денег, чтобы это не попало в прессу, но в светских кругах знали всё. Родители решили отправить меня из Лондона — якобы для моего же блага. Но, полагаю, их больше беспокоило, что я могла дурно повлиять на свою младшую сестру. В то время Эдди уже был в Корнуолле, и он позвал меня к себе. Дики разбил мое сердце, но, что еще хуже, он загубил мою жизнь. Я потеряла всех друзей, за исключением Эдди. Родители не хотят иметь со мной ничего общего и не позволяют видеться с сестрой… В мгновение ока из блистательной молодой звезды лондонского света я превратилась в парию.

— О, Нина… — выдохнула я. — Мне так жаль.

— Мне не нужна твоя жалость, Берди, хотя я ее ценю. Я рассказываю тебе свою историю, чтобы ты кое-что поняла. Дики не задумываясь разрушил мою жизнь, чтобы спасти свою репутацию. Он рассказывал всем, что я соблазнительница, что это я сбила его с пути. И ему верили, ведь он был влиятельным человеком. Это ничего тебе не напоминает?

— Но Дики и Александр совсем разные, — возразила я. — Александр никогда так не поступил бы!

— Я тоже не думала, что Дики способен на такое. Ты ожидаешь, что сегодня утром Александр ворвется сюда и признается тебе в вечной любви? Ты действительно веришь, что он нарушит свое обещание Эвелин ради тебя? И его семья не станет возражать? Ты же никто, Берди, а это имеет значение для таких людей. Лучшее, на что ты можешь надеяться, — это роль его любовницы. Ты на нее согласна?

— Нет, конечно! — оскорбилась я. — Я никогда на это не пойду. Я же не такая, как… — Эти слова вырвались непроизвольно; Нина отшатнулась от меня в шоке, в ее широко открытых глазах отразилась боль.

— Не такая, как кто? Как я? — спросила она дрожащим голосом, приподняв черную бровь.

— Я не это имела в виду.

Не сказав больше ни единого слова, она поднялась с кровати и выплыла из комнаты. Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, сожалея о произошедшем. Внизу хлопнула входная дверь. Я вскочила, устремилась к окну и увидела, как Нина удалялась по улице. Следовало позвать ее, но отчасти я была рада, что она ушла.

Я села у туалетного столика, где всего несколько минут назад Нина причесывалась, и всмотрелась в свое отражение. Из зеркала на меня глядела какая-то незнакомка. Я протянула руку, пытаясь дотронуться до нее через стекло. Она казалась немного усталой, под глазами залегли темные тени, спутанные локоны обвисли. Почему-то я ощущала некую разобщенность с этой девушкой и, чтобы прийти в себя, принялась грубо тереть ладонями лицо.

— У меня все хорошо. У меня все должно быть хорошо. У меня все будет хорошо, — повторяла я свою мантру, но впервые в жизни она мне не помогала.

Я снова и снова проигрывала в мыслях ссору с Ниной, когда в дверь тихо постучали. Резко обернувшись, я увидела Александра, который нервно мялся на пороге. Все попытки успокоиться вылетели в окно, и моя грудь сжалась, словно кулак. Он выглядел так, будто только что проснулся: всегда аккуратно причесанные волосы были всклокочены, под глазами синели тени, на подбородке обозначилась легкая щетина. Он стоял в дверях, сжимая пальцами ручку, и не