Тиран Рима - Саймон Скэрроу

- Чушь собачья, - отрезал Макрон. - Четырнадцатый уже двадцать лет как в Британии. Он нахмурился. - А теперь катись, пока я не отволок тебя к ближайшему посту вигилов5.

Мошенник дёрнулся, услышав угрозу – вигилы славились тем, что не церемонились с уличными проходимцами. Он торопливо прохромал в сторону, обходя Макрона и Петронеллу по широкой дуге, и заспешил прочь. Макрон бросил ему последний взгляд и сплюнул в канаву.

- Хренов прохвост.

- А кто такой этот Паэций Секунд? - спросила Петронелла, когда они двинулись дальше к Форуму.

- Дело старое, - буркнул Макрон. - Сенатор. В прошлом году его вроде как прибил один из рабов. Ну, если верить слухам. Я слышал в «Пьяном гладиаторе», что бедолаг из его дома пытали месяцами, пока один не сломался и не взял всё на себя.

Петронелла усмехнулась.

- Не уверена, что стоит верить всему, что болтают в «Пьяном гладиаторе»…

Лоб Макрона чуть нахмурился, что было признаком лёгкого раздражения. Петронелле, разумеется, не нравилось, что он частенько захаживает в ту самую таверну, что стратегически расположилась прямо у входа в термы, где он любил попариться. Но поскольку заведение пользовалось популярностью у бывших легионеров вроде него, ей ничего не оставалось, кроме как мириться, хоть и скрипя зубами.

- В общем, - продолжил Макрон, поспешно сворачивая разговор с темы любимой забегаловки, - по закону, если раб убивает хозяина, то казнят всех рабов в его доме.

- Да быть не может! - возмутилась Петронелла.

Он пожал плечами.

- А почему, по-твоему, такие случаи редкость? Рабам самим приходится следить друг за другом, чтоб никто из своих не вздумал зарезать господина.

- Но как можно казнить невиновных вместе с убийцей? Это же неправильно! - воскликнула она.

- Может, и так, - пожал плечами Макрон, - но закон есть закон. Пошли. - Он взял Петронеллу за руку и повёл вперёд. - Шум поднялся из-за того, сколько их в этот раз. Четыреста рабов должны заплатить за преступление одного. Если бы это было в каком-нибудь мелком доме, вроде нашего, никто бы и строчки в хрониках не написал. А тут народу столько, что дело тянется уже месяцами, и толпа, конечно, закипела. Простой народ ведь, по сути, от рабов недалеко ушел – вот и сочувствуют им, бывает.

Он фыркнул.

- Даже некоторые сенаторы ворчали, мол, неправильно всех под одну гребёнку. Но в итоге милосердие утопили в голосовании, и вопрос ушёл наверх – в императорский дворец. Нерон всё это время мялся, думал... Ну вот, похоже, надумал.

- А чего он тянул? - спросила Петронелла.

- Кто ж его знает, - усмехнулся Макрон. - Молод ещё. Слышал я, что он хочет, чтоб его толпа любила. А если тебе важнее быть популярным, чем решительным – начальник из тебя так себе. Не командир, а певчая пташка.

Петронелла махнула рукой в сторону Форума, откуда донёсся новый, гулкий рев толпы.

- Что-то не похоже, чтобы его сейчас сильно любили.

- Ага… - буркнул Макрон. - Будем надеяться, что там больше лают, чем кусают.

Они продолжили путь молча. Шум нарастал волнами, то гнев, то жалость, перемешанные в одно сплошное эхо. Когда они спустились вниз с холма и повернули к Форуму, перед ними открылась картина: пространство между обшарпанными многоквартирными инсулами было забито народом. Над головами толпы Макрон заметил протестующих, взобравшихся на статуи и постаменты, те размахивали руками в сторону императорского дворца.

- Через такую толпу нам не пробиться, - сказал он. - Есть терраса на пару улиц дальше. С неё, может, увидим, что творится, и решим, как пробраться к рынку.

Петронелла кивнула, и они протиснулись через узкие, вонючие переулки, пока не вышли на вершину крутого спуска, откуда открывался вид на дальний край Форума. Там, над толпой, высилась трибуна – ростра6, выстроенная в форме носа военного корабля. Вдоль склона шла невысокая каменная стенка, откуда им открывался весь театр происходящей драмы.

Центр Рима кипел: тысячи, десятки тысяч людей ревели, размахивая кулаками и тыкая пальцами в сторону Палатинского холма7. Ещё несколько тысяч осаждали курию8, где засели сенаторы – жалкие крысы, укрывшиеся за спинами ликторов и телохранителей с дубинками и щитами. Они стояли в два ряда перед дверями, образуя живой заслон. Одна створка была приоткрыта, и в проёме виднелась кучка сенаторов в белых тогах с пурпурной каймой, высовывающихся из мрака, словно любопытные хорьки.

Внизу, у подножия ступеней, мужчины и женщины ревели, осыпая сенаторов проклятиями, и швыряли в них грязью, комьями мусора и всем, что попадалось под руку.

Пока Макрон и Петронелла наблюдали, один из сенаторов получил прямо в грудь чем-то липким. Макрон невольно ухмыльнулся – не каждый день видишь, как один из городских патрициев получает по заслугам.

На противоположной стороне Форума происходила похожая сцена у ворот внешнего двора императорского дворца. Центурия солдат из городских когорт, в полном вооружении и доспехах, с копьями наготове, сдерживала натиск толпы, вынося на себе град оскорблений и всякой дряни, летящей из людской массы.

- Выглядит скверно, - заметила Петронелла.

- Что-о? - Макрон сложил ладонь рупором у уха и наклонился к ней, шум стоял словно в царстве Плутона.

- Я говорю, дело принимает скверный оборот! Может, вернёмся? Всё равно через эту толпу к рынку не пробьёмся!

- Тут безопасно, - ответил Макрон. Он не собирался уходить, не узнав, чем всё закончится. - Подождём. Хоть немного.

Петронелла знала своего мужчину достаточно хорошо, чтобы понимать: если Макрон решил остаться, спорить бессмысленно. Она лишь раздражённо покачала головой.

Почти час они наблюдали, как настроение толпы постепенно стихает, как это часто бывало, когда стороны упирались и никто не решался сделать первый шаг. Те, кто стоял ближе к воротам дворца и к курии, начали отступать, бросая время от времени какие-то ругательства, а остальная масса просто топталась на месте. Гул ярости сменился тягучим жужжанием, напомнившим Макрону атмосферу Большого цирка9, когда пробежали уже все заезды, и народ не спешит расходиться.

Он взял жену за руку.

- Пошли. Похоже, к рынку теперь можно пройти.

Они двинулись через Форум в сторону Форума Боариума10. Макрон обнял Петронеллу за плечи, прижимая к себе, и при этом зорко следил, чтобы не подвернулся очередной карманник. Они как раз миновали ростру, когда с дальнего конца Форума донёсся новый всплеск шума. Крики нарастали волной, как прибой, разбивающийся о риф, и толпа