Философия полёта - Денис Сергеевич Окань

Я уже писал о том, что Тиват, зажатый горами и морем, является нетривиальным аэропортом. Здесь никогда на сто процентов нельзя быть уверенным, что условия на посадке будут простыми. Да, они оказаться простыми, но лучше готовиться к внезапным изменениям в направлении и скорости ветра. 59 могут

«Надейся на лучшее, готовься к худшему!» — одно из золотых правил опытных авиаторов.

Если сводка погоды в Тивате говорит, что у земли ветер гуляет по направлению и скорости — это, считай, гарантия того, что на заходе будет «весело» — жди болтанки и связанных с ней прелестей.

Ожидания мои оправдались. Более того, они были превзойдены!

Когда самолёт испытывает болтанку, а приборная скорость гуляет туда-сюда из-за резких изменений ветра — это одно дело. Но когда ты снижаешься сквозь восходящие потоки воздуха, препятствующие твоему снижению — вот это гораздо «веселее»! Влетая в восходящий поток воздуха, самолёт резко вздрагивает, как будто его кто-то ударил кувалдой снизу, переходит в набор высоты, да ещё и с ростом скорости как правило — так реагирует датчик давления воздуха на порыв ветра. 60

Пролетев в снижении Подгорицу, мы начали ощущать этот цирк во всей красе. Я надеялся, что, снизившись пониже, «восходняки» прекратятся, но нет — мы летели в неспокойной атмосфере вплоть до момента приземления. Скорость гуляла, как выпускница на дискотеке, самолёт гарцевал будто арабский скакун — Стихия всё делала для того, чтобы повысить градус настроения заскучавшим было на эшелоне пилотам. Ну а я, руками и ногами аки тракторист упрямо удерживал самолёт на траектории захода, и, усмехаясь, вспоминал о том, как некоторые операторы клавиатуры, мастера диванного спорта, величают нас «операторами».

В аэропорту Тивата

(«Лётчиков больше нет, вместо них операторы [бортовых компьютеров]!» — цитата весьма одиозного человека, которого журналисты считают экспертом за прошлые заслуги в роли лётчика-испытателя, не имеющего какого-либо отношения к современной авиации, да и к гражданской авиации вообще).

Да уж! В подобных погодных условиях приходится обращаться к древнему мастерству пилотирования! Летишь на самолёте весом за шестьдесят тонн, а рулишь как на «кукурузнике» Ан-2, всеми конечностями удерживая лайнер в рамках приличия.

Очень неприятно попадать в восходящий поток воздуха недалеко от твёрдой земной поверхности. Самолёт устремляется ввысь от нужной траектории, приходится отдавать штурвал от себя, предотвращая дальнейший уход самолёта вверх от полосы — ведь приземление с перелётом в Тивате может привести к купанию в прохладной бухте, в которую упирается не самая длинная полоса.

Приборная скорость при взмывании растёт, бодро лезет к границам, поэтому надо прибирать тягу и быть настороже: ведь сейчас ты пролетишь сквозь порыв ветра и жди резкую просадку самолёта! А земля-то близко! Надо быть готовым среагировать моментально!

Добавляют интерес и особенности захода в Тивате на полосу 32: снижаешься, снижаешься, а потом делаешь доворот влево к полосе на высоте около ста пятидесяти метров — из-за рельефа (горы же!) курсы предпосадочной прямой и полосы не совпадают. В процессе доворота нужно тремя глазами глядеть за всеми параметрами — атмосфера-то и не думает успокаиваться! Она упорно пытается сбить тебя с толку, а самолёт с курса.

Когда наш зелёный «Боинг» всё-таки долетел до ВПП и успешно приземлился, я перевел дух и раскатисто признался:

— Да… Это было пр-р-осто круто!

Уровень адреналина в крови зашкаливает, по венам растекается эйфория. Только-только ты был сжат как пружина, составляя с многотонным лайнером единое целое… И вдруг тебя резко отпустило — полёт успешно закончился.

Пилотам нет нужды искать острые ощущения в гонках по ночным улицам, в казино или где-то еще. Наша  работа дарит незабываемые эмоции, иногда даже с избытком. обычная

А ведь за это ещё и зарплату платят!

Зарулили на стоянку, выключили двигатели, закончили необходимые процедуры. Выхожу из кабины проводить пассажиров. Адреналин всё ещё плещется, а настроение невероятно классное — во-первых от того, что мы в очередной раз утерли нос Стихии, во-вторых потому, что погода чудесная — светит Солнце, играя в барашках тучек, красиво освещая горы и залив.

Тиват удивительно прекрасен, а жизнь вообще замечательная штука!

Пассажиры выходят, тепло благодарят. Одна из женщин задержалась около кабины, чтобы лично сказать «спасибо» — она оказалась читательницей моего журнала. Говорит, что увлекается парапланерным спортом, на что я отвечаю, что как раз сегодня самая прекрасная погода для любителей этого развлечения.

Пассажиры вышли, у нас впереди полтора часа стоянки. Я беру свою «Соньку», иду искать кадры.

Прошло полтора часа. Новая партия пассажиров неспешно уселась в лайнер, утрамбовывая ручную кладь на поскрипывающих от насилия полках.

Вылетаем из ветреного Тивата в сторону залива. Самолёт бодро рвётся в небо, колбасится на воздушных колдобоинах (с гордостью отмечаю, что им далеко до неровностей якутской и, тем более, томской взлётной полосы), закладывает глубокий крен влево, разворачиваясь практически на сто восемьдесят градусов — по такой вот схеме мы выходим на трассу и следуем на восток.

Описываем круг почёта над аэродромом, выполняем ещё один глубокий разворот влево. Пока-пока, Черногория!

А в Москве погода наладилась. Слабый боковой ветерок, отличная видимость, температура +4. Жене досталась посадка в абсолютно курсантских условиях, и он с ней достойно справился.

Философия полёта

2013 год, ноябрь

Мне нравится летать с молодёжью. Нет, себя я ни в коем случае к старикам не причисляю — рано, — но всё же годы, когда я был последовательно самым молодым вторым, капитаном, инструктором и так далее уже прошли, в авиакомпании появилось множество парней, младше меня на десять лет и даже больше.

Сегодня им куда проще, чем было мне и моим сверстникам десять лет назад — на нас, явно выделявшихся своим возрастом, коллеги постарше смотрели как на белых ворон, провожая мрачными взглядами и распуская слухи за спинами. Время безудержного роста в гражданской авиации России ещё не наступило и появление молодого пацана в кресле , как Ту-154, расценивалось не иначе как последствие помощи «волосатой руки». Приходилось испытывать постоянное давление, плохо скрываемую предвзятость, выслушивать патетическое «мы в твоём возрасте и ду-умать не смели!» и тому подобное. такого лайнера

Лекарство от этого имелось одно — работать не хуже других. Доказывать делом, что ты по праву занимаешь своё место. Недостаток опыта компенсировать жаждой знаний. Если что-то не получалось в практической части работы, то уж в теоретической материалов по Ту-154 хватало — грызи, изучай! Ну а уж на «Боинге», с его документами на английском языке — тут сам Икар велел грызть гранит науки куда быстрее старичков-Дедалов.

Молодыми зубами грызть гранит проще!

А сегодня молодых пилотов стало так много, что никто из коллег постарше уже и не заикается