Глупая шутка - Данил Колосов
Максим уже начал подниматься, делая первые неловкие движения в сторону алтаря, как в голове забилась предательская мысль: «Откуда я это знаю⁈ Почему мне нужно коснуться этой штуки, ведь она вызывает у меня страх, она как красный сигнал светофора, я же не хожу через дорогу на красный!». В ответ на эти мысли в виски опять вкрутилась боль. НАДО! ИДИ! ДОТРОНЬСЯ ДО КАМНЯ! ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ! ДОТРОНЬСЯ! СПАСЕНИЕ ТАМ! Макс замотал головой, прогоняя чужие мысли, он только что осознал, что его внутренним голосом с ним говорит не он. Тело не слушалось как следует, а упрямо пыталось двигаться к кристаллу. Парень повернул голову и увидел напротив алтаря с другой стороны ритуальной фигуры высокий проем, полыхающий отчаянно зелеными цветами. Спасение!
Сделав над собой усилие, Максим начал пятиться в сторону проема, с трудом, потихоньку. Чужая воля продолжала причинять боль. НАДО! КОСНИСЬ! НАДО! КОСНИСЬ! ИДИ! Нога подвернулась, и он неловко плюхнулся на пятую точку. Руки дрожали, Макс рефлекторно засунул правую в карман шорт и с удивлением нащупал там свою любимую открывашку для пива. Подарок одной девчонки еще со времен универа, массивный кусок латуни в виде голой стопы, предмет плоских шуток про открывание пива ногами. Этот талисман студенческой жизни был с Максимом на протяжении десятка лет, служа в основном по назначению, но иногда как заменитель кастета. Увесистый кусок металла с плавными линиями удобно лег в руку и подарил внезапную уверенность, что Макс еще побарахтается. Зрение полыхнуло зеленью, которая выстроилась в параболическую трассу, имитирующую полет брошенного предмета. Целью был тот самый злосчастный камень.
«Таких совпадений в жизни не бывает», — подумал Максим и, влекомый наитием, швырнул открывашку в сторону кристалла, не заботясь о точности, положившись на ощущение правильности происходящего. Верная железяка не подвела и, пролетев три метра, разделяющих Макса и алтарь, сбила кристалл с треноги. Кристалл прокатился и свалился куда-то за алтарь. Боль в висках и давление пропали, тело начало слушаться лучше, и Максим с максимально доступной ему скоростью двинулся к выходу из комнаты.
За проемом ждал просторный неосвещенный коридор. Слева стояла кромешная тьма, справа угадывались отсветы из другого помещения. Зеленые сполохи опять появились в поле зрения справа.
«Все понятно, — подумал Максим, — маркер квеста показывает направо, кто я такой, чтобы сопротивляться?» — и пошел потихоньку направо. Сил удивляться и о чем-то думать уже не оставалось.
Соседнее помещение, где горел свет, оказалось чем-то вроде библиотечной комнаты, высокие стеллажи с книгами, невысокий столик со стоящими на нем графином и парой бокалов, два кресла и небольшой диванчик. Помещение освещали лампы с фитилями.
Максим добрел до диванчика и в третий раз за день потерял сознание.
Глава 3
Чародейские будни
Март 2017
Возвращение в Башню прошло штатно. Максим, рассказывая Денису расклад по многослойности мира и доступности этих метафизических пространств, разумеется, скромно умолчал о своих реальных возможностях. Он, благодаря сумрачному тевтонскому гению ван Либенхоффа, мог ходить как к себе домой не только на Изнанку, но и в Иномирье. А Башня так вообще фактически вне всей этой структуры. Доступ в Башню у Максима был благодаря злосчастному браслету, смотаться в свое теперешнее логово он мог практически отовсюду. Но такие детали незачем знать вообще хоть кому-то, уж слишком удобное преимущество. Люди и за меньшее предают, продают и убивают, а так нет соблазна — нет действия. Жрала эта возможность где-то два нынешних Максимовых резерва духовной силы, но он никогда не оставлял браслет пустым и не жалел своего времени и сил, всегда заполняя его перед выходом из Башни. Жизнь — штука непредсказуемая, такой козырь всегда должен быть наготове.
Времени было начало двенадцатого, спать в Башне Максим не планировал, это место, не смотря на то, что стало ему фактически вторым домом, давило на сознание, не давая расслабиться. Поэтому охотник быстро разобрал набранные травы, разложил их по своим лоткам в комнате хранения ресурсов. Следующим пунктом был ритуал Создания Эссенции Жизни. Максим выходил на охоту два-три раза в неделю, в зависимости от собранной эссенции с хаотических тварей. Иногда получалось даже ограничиться одним заходом, если рядом с Сопряжением попадалась крупная стая. Запаса духовных сил Максима уже хватало на пять-семь заклинаний третьего круга — весьма крутой маг по общим стандартам, поэтому пять особей вместо двух стоили ему лишнего получаса подготовки и применения более мощного варианта чар Замешательства, Слабости, Паралича или других аналогов, чтобы безболезненно нашпиговать урсидаев кольями и собрать эссенцию.
Любая хаотическая тварь — бурдюк с духовной силой, причем такой концентрированной, что на полученном объеме можно наколдовать что-нибудь из полноценного четвертого круга, и еще на пару конструктов третьего останется. Сила эта, не будучи извлеченной, подавляется концентрированной духовной силой Иномирья, никак с ней не смешивается и не вступает в реакцию, поэтому урсидаи в Иномирье просто сильные и выносливые твари. На изнанке же, где концентрация духовной силы меньше, энергия урсидаев может влиять на окружающий фон, позволяя им использовать сверхбыстрые перемещения, удары на расстоянии и вообще увеличивает опасность отдельно взятой твари в разы. Путь Силы Охотника позволял собирать где-то двадцатую часть этой энергии с помощью ритуального ножа и татуировки. Дополнение от ван Либенхоффа позволяло собирать почти всю оставшуюся энергию на внешний носитель. Либенхофф в своих дневниках называл энергию, собранную с тварей, эссенцией. Макс, за неимением своего мнения по данному вопросу, эту терминологию принял. Эссенция с пяти тварей посредством определенного ритуала в заклинательном кругу Башни могла быть превращена либо в Эссенцию Жизни, либо в Эссенцию Духа. Раз в неделю Максим был вынужден поглощать одну из этих эссенций, чтобы дожить до следующей недели, не сойти с ума и не истечь кровью изо всех отверстий в голове. Это и была та цена, которую он платил за возможность пользоваться магией, абсолютную память и все возрастающую физическую и духовную силу. Фактически вампиризм, только приходится жрать не людей, а энергию всякой потусторонней живности.
Раньше, когда прошла первая эйфория от обретенных возможностей, а прошла она после первого же сеанса выкручивающей мозги боли, сопровождающейся кровью из глаз и ушей, Максим сильно тяготился этой рутиной. Привыкнув по жизни зависеть от минимального
