Uncharted: Четвёртый лабиринт - Кристофер Голден
— Кто бы ни обыскивал номер, он конкретно приложился к кондиционеру. Тебя ждёт жаркая ночь, — заметил он, обращаясь к Джаде.
— Вентилятор поможет, — беззаботно ответила она. — Открою окна, вечером с воды подует лёгкий бриз. Как стемнеет, станет легче.
Салли тем временем остановился возле комода, уперев руки в бока. Он уже выдвинул все ящики и аккуратно поставил их на пол, действуя гораздо аккуратнее, чем те, кто обыскивал номер до них.
— Проверь кровать, ладно? — бросил он Дрейку.
Тот опустился на колени и заглянул под неё, а затем поднялся и сдёрнул свежее постельное бельё, внимательно осматривая матрас. Они оба знали, что их поиски, скорее всего, бессмысленны: если бы здесь что-то и было, предыдущие «гости» давно бы это нашли. Но он все же продолжил осмотр, ощупывая швы матраса и пытаясь понять, не вскрывали ли их.
Пока Дрейк занимался кроватью, Салли передвинул комод, а потом и мебельную стенку, после чего отправился в ванную. Джада наблюдала за ними с любопытством, которое вскоре перешло во всё нарастающее веселье.
— Надеюсь, постель вы потом заправите, — бросила она, убирая за уши пряди малиновых волос.
Дрейк нахмурился.
— Мы ищем…
— То, что мог оставить мой отец, — закончила за него Джада. Она встала на колени прямо на матрасе, вызывающе уперев руки в бока. — За дуру меня держишь, Нейт? Если кто-то здесь рылся, значит, было что искать. Люди Хенриксена явно знают что-то, чего не знаем мы. Мой отец приезжал сюда и точно что-то раскопал.
— Эту часть мы уже и так знали, — заметил Салли, появляясь в дверном проёме ванной со скрещёнными на груди руками.
— Да, но если они тоже ищут, значит, отец был не просто на верном пути, — продолжила Джада. — Значит, им об этом было известно. И он понимал, или по крайней мере подозревал, что кто-то попытается отнять у него эти тайны. Наверняка он решил что-нибудь спрятать.
Дрейк обвёл комнату взглядом.
— Вопрос в другом: нашли ли они это раньше нас? Чем бы «это» ни было.
Джада снова откинулась на матрас, даже не удосужившись застелить кровать, и, закинув ногу на ногу, устремила взгляд в потолок, чувствуя себя как дома.
— Мой отец был довольно умным человеком, — сказала она. — Если у него было что-то важное, что-то, что, как он боялся, у него могли бы отнять, он бы нашел способ доставить это домой в целости и сохранности.
Салли усмехнулся и на удачу постучал костяшками по дверному косяку.
— И не говори. Он проворачивал такое не раз. Но если Хенриксен, или кто там убил Луку, думает, что это здесь…
Он замолчал, задумавшись, а затем кивнул своим мыслям.
— Может, они и сожгли его квартиру, чтобы уничтожить записи или заметки, которые он сделал по возвращении домой. Но если они все ещё что-то ищут, то, должно быть, чертовски уверены, что Лука не привез это с собой. Так что давай предположим, что он действительно оставил что-то здесь. Зачем ему это делать? И где бы он это спрятал?
Пока они говорили, Дрейк продолжал ходить по комнате, ощупывая дверные и оконные рамы, проверяя шторы и простукивая пол ботинками. Теперь он остановился и посмотрел на Салли.
— Он ведь вернулся домой живым, — сказал Нейт, пытаясь вжиться в тот страх и паранойю, которые, по их мнению, должен был испытывать Лука. — Но что, если он думал, что не вернется? Если он думал, что не выберется из Египта живым…
Салли кивнул, указывая на него пальцем.
— Да. В этом есть смысл. Ладно, допустим, он что-то спрятал. Но, как говорит Джада, он был умнее, чем все думают. Стал бы он прятать это прямо в номере? Я бы сказал, что нет.
— И это не даёт нам ровным счетом ничего, — произнес Дрейк. Он в растерянности и досаде провел рукой по щетинистому подбородку. Убийцы Луки были далеко впереди, у них на руках было куда больше частей головоломки. Он, Салли и Джада, по сути, начинали с нуля, и их уже один раз чуть не убили.
Джада тихо рассмеялась.
Дрейк нахмурился и уставился на нее.
— Что смешного? — спросил Салли.
Она приподнялась на кровати, глядя в потолок. Казалось, она едва замечала, что они все еще в комнате.
— Джада? — позвал Дрейк.
— Это старое место. Увядшая роскошь, да? — сказала она. — Но потолочный вентилятор… он довольно новый. Тихий. Его почти не слышно, только шелест воздуха. Никакого дребезжания, ничего…
Дрейк бросил на Салли встревоженный взгляд и снова повернулся к ней.
— И?
Джада встала на колени, а затем неуверенно выпрямилась во весь рост прямо на кровати. Она слегка подпрыгнула, улыбаясь им.
— Дядя Вик, выключи вентилятор.
Салли, не спрашивая зачем, метнулся к переключателю у двери. Было ясно, что Джада на что-то наткнулась.
— Я говорила с папой за ночь до того, как он вернулся из Египта. Наверное, я слышала страх в его голосе. Но тогда я подумала, что он просто устал, знаешь? Вымотался. Он становился слишком стар, чтобы срываться и мчаться по всему миру по первому зову. Я сказала, что беспокоюсь за него, а он ответил, что мне нечего бояться, что с ним все будет в порядке, лишь бы не иссохнуть тут и не развеяться в песчаной буре. Он не любил жару.
— Думаешь, он пытался тебе что-то сказать? — спросил Дрейк.
— Тогда я не обратила внимания, но да, думаю, что так. По-своему, не говоря прямо, мне кажется, он пытался меня предупредить… что может не вернуться.
Она перестала подпрыгивать, погрузившись в воспоминания, и на ее грусть было больно смотреть. Салли подошел к краю кровати и, протянув руку, взял ее ладонь. Дрейк молчал, не желая вторгаться в столь личный момент. Это горе было семейным делом.
Джада посмотрела на Салли сверху вниз.
— Он все жаловался на вентилятор, дядя Вик. Я совсем об этом забыла, но сейчас, оказавшись здесь, я пыталась представить себя на месте отца — напуганного, одинокого, говорящего с дочерью по телефону. Я смотрела на вентилятор, думала, какой он тихий, и вдруг вспомнила.
Дрейк поднял глаза на вентилятор, чьи лопасти
