Uncharted: Четвёртый лабиринт - Кристофер Голден

Салли метнул на него гневный взгляд, но Дрейк лишь пожал плечами.

Джада переводила взгляд с одного на другого.

— Либо мы с вами команда, либо вам двоим стоит просто пожелать мне удачи и заняться своим следующим воровством по найму.

Салли уставился на пистолет в ее руке, и Дрейк не мог его в этом винить. Она не направляла его на Салли — ствол смотрел в изголовье кровати — но всякий раз, когда в комнате появлялся пистолет не в кобуре, Нейту хотелось знать, куда он попадет, если кто-то нажмет на курок.

— Признай, — сказал Дрейк. — Мы просто настолько обаятельны, что ты не можешь вынести мысль о расставании с нами.

Джада начала улыбаться, но тут же разозлилась еще больше от того, что ему удалось разрядить ее праведный гнев.

— Вы — пара прохвостов! — выпалила она.

— Но обаятельных прохвостов, — ответил Дрейк.

Когда стало ясно, что Джада не планирует в него стрелять, Дрейк начал обыскивать комнату, насвистывая рабочую песенку семи гномов из «Белоснежки». Джада рассмеялась и вернула маленький пистолет в кобуру, которую носила под своей свободной бежевой блузкой.

— Теперь вставать безопасно? — поинтересовался Салли, подняв руки, будто его арестовали.

— Заткнись и за работу, — сказала Джада с полуулыбкой.

Салли встал, но, когда она отошла, он протянул руку, схватил ее, притянул к себе и поцеловал в макушку.

— Я не то, чтобы не верю в твои способности, — сказал он грубым шепотом, который Дрейк едва расслышал.

— Я знаю, — ответила Джада.

Дрейку на ум пришли с дюжину острот, но он промолчал.

Зеркало над комодом было прикручено к стене, но он все равно провел по нему пальцами. Теперь он обыскивал ящики, стоя на коленях, чтобы посмотреть, не приклеил ли Лука что-нибудь ко дну. Это казалось маловероятным. Если он действительно ожидал, что Джада окажется достаточно подозрительной, чтобы приехать на поиски или послать кого-то для расследования, он бы не стал прятать что-либо в месте, которое легко можно обнаружить случайно.

Тем временем Салли проверил шкаф, а затем ушел в ванную. Дрейк слышал, как он там передвигается, слышал скрежет снимаемой и устанавливаемой на место крышки унитазного бачка. Джада деловито сорвала постельное белье, а затем принялась сдвигать матрас в сторону. Дрейк не мог проверить под комодом — там не было места даже для того, чтобы просунуть пальцы, — но он оттащил комод, чтобы заглянуть за него.

Когда Салли вышел из ванной, и они с Джадой принялись за прикроватные тумбочки, Дрейк занялся мебельной стенкой. Он засунул руки за телевизор и вдруг понял, что остальные прекратили обыск. Оглянувшись, он увидел, что Джада и Салли уставились на потолочный вентилятор, но когда Джада залезла на кровать, чтобы обыскать его, она ничего не нашла.

— Он торопился, — сказал Дрейк, оглядываясь. — Ничего слишком заумного. Он как-то пробрался в этот номер. Лука бы спрятал то, что у него было, там, где это не найдешь легко или быстро. Но он знал, что никто не станет обыскивать именно эту комнату, так что, возможно, он положил это туда, где был уверен, что это в конце концов найдут.

— Не в сейф, — заметила Джада. — Я уверена, что его оставляют открытым перед заселением нового гостя.

Салли прищурился, а затем повернулся и посмотрел на кондиционер у окна. Он поспешил к нему, опустился на колени и поддел лицевую панель устройства. Когда он снял панель, на пол выпал небольшой сверток.

— Бинго! — воскликнул Салли.

Он подобрал его, стянул толстые резинки, и сверток разделился на небольшую пачку сложенных листов и потрепанный дневник, какие продаются в любом канцелярском магазине мира. На пол упал листок гостиничной бумаги; Салли схватил его, быстро и мрачно пробежал глазами, а затем протянул Джаде, которая к тому времени уже слезла с кровати.

Ее рука слегка дрожала, когда она брала его, но голос, едва она начала читать, стал ровным.

— «Всем, кого это может касаться. При обнаружении этих документов, пожалуйста, свяжитесь с моей дочерью, Ядранкой Хзуяк, и договоритесь об их доставке ей». — Джада подняла глаза на Дрейка. — Здесь мой адрес. Больше ничего.

Салли развернул один из листов и положил его на кровать. Они втроем уставились на карту Крокодилополя, на которой Лука нарисовал расположение лабиринта Себека и то, что он считал его размерами и основной схемой. На карте также были пометки, большинство из которых, по-видимому, относились к длине коридоров, но некоторые, очевидно, были сравнениями с лабиринтом в Кноссе на острове Крит.

— Вот. Ты должна это сделать, — произнёс Салли, протягивая Джаде дневник.

Она открыла его и начала читать, но ее лицо тут же выразило разочарование.

— В чем дело? — спросил Дрейк.

Джада нахмурилась, перелистывая и просматривая страницы.

— В основном заметки. Я как-то надеялась, что это настоящий дневник, знаешь? Что-то, что разложит нам все по полочкам. Но это его личные записи для себя.

Она встала между ними, повернувшись так, чтобы Дрейк и Салли могли изучать страницы вместе с ней, и Нейт понял, что она имела в виду. Там были рисунки лабиринтов, некоторые крупнее, некоторые с более сложными деталями.

— Это ловушка? — спросил Салли, указывая на один из набросков. — Вроде тех, что в пирамидах?

— Похоже на то, — согласился Дрейк.

Здесь были записи и о Дедале.

«Сначала Кносс, — писал Лука. — Потом Крокодилополь, а затем… где номер три?»

— То есть, он подтверждает, что Дедал спроектировал три лабиринта? — спросил Дрейк.

— Да, — сказала Джада, перелистнув две страницы назад. — Прямо здесь. «Основополагающая конструкция Критского лабиринта использовалась трижды. Мёд — это константа».

— Мёд? — проворчал Салли. — Что, черт возьми, он имеет в виду?

Никто не ответил. Джада перевернула еще несколько страниц, лишь на мгновение задерживаясь, чтобы изучить небольшие карты, которые Лука нарисовал в дневнике. Они изображали ход раскопок лабиринта Себека. На одной из карт была еще одна отсылка к мёду: схема, которая, казалось, указывала на четыре отдельных пути, ведущих в одно место в лабиринте. Рядом, со стрелкой, Лука нацарапал следующие слова: «Расположение медовой камеры отличается от Кносса, но принцип тот же — Владычице Лабиринта должно быть отдано количество даров, эквивалентное всем другим богам вместе взятым».

Лука нарисовал стрелку, указывая, что его мысли продолжаются на следующей странице — это была одна из