Югославия в огне - Ольга Ивановна Обухова
– Как же у вас много общего с Иосифом Виссарионовичем, – не смог удержаться Ковалев.
Тито гордо заметил:
– И имя, и биография. – В его глазах сверкнула непреклонность. – Но если мы победим здесь, то укажем каждой церкви ее место – и оно будет очень скромным! Потому что все они – и католическая, и православная, и мусульманская – вольно или невольно способствовали розни между народами страны, и в результате подтолкнули ее к развалу. Больше мы этого не допустим!
– Осталось только победить врага. – Ковалев наклонился к Тито. – Вот почему я здесь. Москва получила все ваши просьбы о присылке партизанам оружия. В Москве прекрасно понимают, что без оружия и боеприпасов вы не сможете эффективно продолжать борьбу. Но после тщательного изучения вопроса там пришли к выводу: привозить вам оружие из СССР невозможно. Ни один самолет не долетит до места назначения – и из-за слишком далекого расстояния, и из-за того, что ему придется пересекать не одну, а сразу несколько рубежей немецкой противовоздушной обороны.
– Я так и знал, – произнес упавшим голосом Тито.
– Чтобы доставлять вам оружие, самолет должен базироваться близко и лететь безопасно. Если вы посмотрите на карту, то сразу увидите единственное место, откуда это возможно. Это – Италия.
По лицу Тито пробежала тень:
– Только Италия вот уже двадцать лет – со времен «Марша чернорубашечников на Рим» – находится в руках Муссолини и его фашистской банды. К тому же эта страна – ближайший союзник Германии, неотъемлемая часть «оси». И за порядком там пристально следит гитлеровский посол Ганс Макензен, сын фельдмаршала Макензена, который в прошлой войне разбил сербскую армию и оккупировал нашу страну.
– В мае Молотов по поручению Сталина совершил полет, в возможность которого никто не верил – на одном-единственном самолете, без сопровождения истребителей, над территорией, занятой противником, – в Англию, а потом, с промежуточными посадками в Исландии и Ньюфаундленде – в США. И вернулся с подписанным договором об открытии второго фронта в Европе. Поэтому время Муссолини, время правления его фашистской партии, всех этих чернорубашечников и сквадристов, считайте, уже истекло. Они еще ходят, вскидывают руки в фашистском приветствии, произносят напыщенные речи, но на самом деле они уже мертвы, у них уже нет никакого будущего. Открытие второго фронта начнется с Италии, с высадки на ее южную часть, которая ближе всего к английским базам и владениям, откуда удобнее всего высаживаться на побережье Италии. Там и будет создана та база, с которой вам начнут поставлять оружие в больших масштабах.
– Где именно?
– В Бари. Портовый город с прекрасным аэродромом. И храмом Святого Николая, хорошо известным русским, которые оттуда шли паломниками в Святую землю.
– Я знаю Бари, – кивнул Тито. – Оттуда до Дубровника всего 150 километров. Но почему все-таки высадка планируется в Италии? Я считал, что открытие второго фронта должно быть во Франции.
– Все тоже так думали и готовились к этому. Но когда провели генеральную репетицию в Дьеппе, высадив туда мощный десант с танками, который закончился полной катастрофой, поняли, что тягаться силами с окопавшимися во Франции немцами не получится – слишком хорошо они там закрепились. Их «Атлантический вал», протянувшийся вдоль всего побережья, с крепостями и дальнобойными орудиями, спрятанными в толщах скал, и отлаженной системой обороны просто не позволит сделать и шаг вперед. А оставлять тысячи трупов на берегу и вновь с позором возвращаться в Англию – нельзя. Поэтому решено было выбрать самое слабое звено – Италию. Про которую сам фюрер любит говорить, цитируя слова Мольтке: «Если итальянцы будут против нас, нам понадобятся десять дивизий, чтобы их разбить, а если за нас – те же десять дивизий, чтобы им помогать». Как, собственно, и происходит в Африке, где бегущим в панике итальянцам пришлось поставить подпорку в виде войск Роммеля и Кессельринга. В самой Италии для Муссолини все тоже очень плохо – им недовольны все, от короля Умберто, который, собственно, и дал ему власть, назначив премьером после «Марша на Рим», до членов его собственной партии. Недовольство Муссолини высказывают не кто-нибудь, а все изначальные «квадрумвиры», организаторы «Марша на Рим» – от маршала Де Боно до Де Векки. Даже его зять, граф Чиано, недоволен им. Как и Дино Гранди, Президент Палаты фасций и корпораций – организации, которая имитирует в Италии парламент. Как только на побережье Италии высадятся союзники, фашистская власть там посыпется, развеется, как дым. Есть только одно «но»…
Тито хмуро посмотрел на разведчика:
– Думаю, мы оба прекрасно понимаем, что это за «но». Немцы. Которые могут в любой момент заменить итальянцев, взяв все на себя. Мы это уже видим здесь в Югославии – когда итальянцы не справляются и бегут, то их место занимают подразделения вермахта, и все становится еще хуже, чем прежде.
Ковалев вздохнул:
– Вы правы – это ключевая проблема. В случае высадки союзников вмешательство немцев в Италии практически неизбежно. Поэтому речь и идет именно о Бари, о высадке на юге Италии – есть надежда, что союзники смогут захватить этот плацдарм и закрепиться там. А вот все, что севернее, все, что ближе к самой Германии, – проблематично: немцы придут туда гораздо раньше, чем союзники смогут достичь этих мест. А уж если придут, то оттуда их уже не выбить – немцы знают толк в позиционной обороне еще со времен прошлой войны.
– Выбить можно будет только очень большими силами. Которых ни у кого сейчас нет… – Тито задумался.
Ковалев сдвинул правую ногу, и из-под нее выскочил камешек и покатился вниз, к руслу реки Блатница.
– Вот мы и пришли к тому, ради чего командование приказало мне встретиться с вами. Если хотите получать оружие из Бари, нельзя допустить захвата Мальты итальянцами и немцами. Потому что если они захватят Мальту ради снабжения Роммеля и Кессельринга в Африке, то заблокируют все подходы и к югу Италии, и к Югославии. И тогда уже не получится ни высадки союзников, ни грузов из Бари, вообще ничего!
– Старый! – услышали они взволнованный крик снизу. – Враги приближаются! Они уже в одном километре отсюда, застрелили часового! Надо бежать!
Пещера, в которой наскоро разместились партизаны, была сырой и сумрачной, со сводов непрерывно капала вода, дым костра ел глаза и никак не желал уходить через самодельную трубу, сооруженную из двух трухлявых стволов,
