Прагматика и поэтика. Поэтический дискурс в новых медиа - Екатерина Захаркив
Согласно Р. О. Якобсону, контакт соотносится с каналом физического общения или психологической связи между адресантом и адресатом. По сравнению с инструментальной функцией, которую он выполнял раньше, в эпоху цифровых технологий канал передачи информации стал одним из доминирующих параметров коммуникации, влияющих на сообщение как таковое. Если «классические» («аналоговые») каналы передавали информацию с помощью голоса, жеста, листа бумаги и т. д., то «цифровые» каналы оформились в виде новых технических и программных интерфейсов, таких как экраны мониторов, планшетов и смартфонов и т. д. В случае новых «цифровых» медиаканалов определяющее значение обретает «графическая переводимость» (graphic translatability) (термин Д. Кристала [Crystal 2001: 47]), которая влияет как на содержание высказывания, так и на его восприятие адресатом.
Еще одним значимым фактором является код: если в процессе естественного общения метаязык (а именно язык, говорящий о самом вербальном коде) играет роль кода, то в интернет-общении «компьютерный язык», или «язык программирования», служит для формирования значения высказывания с помощью единообразия кода. Организующий принцип языка программирования в этом отношении аналогичен естественному языку: подобно тому, как метаязык передает значение слова с помощью его описания, метаданные языка программирования служат для описания исходных данных. Как утверждает Л. Манович, «компьютерный интерфейс стал выступать в роли кода культурных медиа-сообщений, распространяемых повсеместно» [Манович 2018: 100]. Маркерами метаязыкового функционирования языка программирования в поэтических текстах становятся, в частности, единицы так называемого параязыка интернета: графические и символьные элементы программного кода, включенные или даже организующие поэтическое высказывание (например, «кодовая поэзия» или тексты Н. Скандиаки, Г. Улунова, А. Месропяна и др.).
Доминирование канала и кода коммуникации влияет на сдвиг других коммуникативных параметров, таких как адресант, адресат, контекст и т. д., что приводит к изменению корреляций между базовыми категориями: частным и публичным, индивидуальным и социальным общением. Цифровые медиа изменили как сферу языка и коммуникации, так и спектр способов восприятия информации. Этот коммуникативный сдвиг повлек за собой необходимость поиска новых стратегий поэтической субъективации и адресации в пространстве цифровых медиа.
Важным для медиатеории и полимодальных исследований является термин медиа-«просьюмер» (media «prosumer»), введенный футурологом Э. Тоффлером [Toffler 1981: 11] для обозначения реципиента, который является одновременно и потребителем, и производителем медиаконтента. Опираясь на него, современные исследователи [Bateman, Wildfeuer, Hiippala 2017] утверждают, что вовлечение «потребителей знака» в новый медиаинтерфейс приводит к изменению ролей участников коммуникации и стиранию границ между интерпретаторами (interpreters) и исполнителями (performers).
Понятие «медиагибрида» как поэтического текста, функционирующего в условиях новых медиа, вводит А. Е. Масалов, рассматривая современную поэзию с точки зрения как субъекта, «распадающегося» в пространстве цифрового интерфейса, так и реципиента, интерпретирующего поэтические тексты через «особую консоль восприятия» [Масалов 2023: 258].
Создание и исполнение полимодальных художественных текстов ориентированы на активное вовлечение адресата и наделение его полномочиями «просьюмера», способного к равноправному с автором сотворчеству[11].
Классическая коммуникативная дихотомия «устное – письменное» расширилась, дополнившись новой формой интернет-коммуникации, распространенной в цифровых интерфейсах: в социальных сетях, блогах, мессенджерах и приложениях. Одними из первых эту проблему подняли такие исследователи, как Вальтер Онг, который ввел понятие «вторичной устности» (secondary orality [Ong 1982]) и Д. Кристал, использующий термин «сетевой язык» (Netspeak [Crystal 2001: 17–18]). На современном этапе продолжаются поиски подходящего термина для определения нового типа коммуникации, который акцентирует различные ее характеристики, включая канал передачи информации («электронный» модус дискурса [Кибрик 2009], «виртуальная» коммуникация [Бергельсон 2002], «онлайн-коммуникация» [Para 2016]), или подчеркивающего двойственную природу нового типа коммуникации в интернете («устно-письменный», или «промежуточный», тип коммуникации [Кронгауз 2013]).
Технологическая ориентация медиаисследований в целом и медиалингвистики в частности, основанных на работе с массивом больших данных (big data), на современном этапе оказывается направлена не только на модели использования языка, ориентированные на медиа, но и на модели, ориентированные на пользователя [Androutsopoulos 2006: 421]. При этом само понятие «пользователь информационных систем» кардинально отличается от «субъекта» в русле антропоцентрического принципа. Отход от принципа изучения «человека в языке» [Бенвенист 1974][12], с одной стороны, отличает антропоцентризм от «датацентризма» (Data-centric approach), а с другой – открывает перспективы для взаимодействия «больших» и «малых» данных, субъектно- и технологически-ориентированного подходов. В этом плане особый интерес представляют исследования поэтических стратегий субъективации в цифровых медиа, формирование которых основано на выстраивании локальных поэтических практик в глобальных пространствах.
§ 2. Взаимодействие обыденного языка и поэтического дискурса
Выстраиванию новых стратегий субъективации способствует и характерная для поэзии второй половины XX века установка на взаимодействие поэтического и обыденного языка, развившаяся под влиянием теории Л. Витгенштейна и последовавшего за ним перформативного поворота, который оказал влияние не только на лингвистику, но и на литературу[13]. С точки зрения поэтической коммуникации, в современной поэзии модель автокоммуникации Ю. М. Лотмана расширяется за счет разных способов прямого и непрямого взаимодействия между адресантом и адресатом. В основе расширенного понимания поэтической коммуникации лежит концепция поэтической прагмасемантики С. Т. Золяна, который утверждает, что
поэзия выступает как языковой (а в ряде случаев – и метаязыковой) механизм, позволяющий перечислить все допустимые альтернативы мира и тем самым описать мир [Золян 2014: 113].
Эта тенденция получает различные способы реализации благодаря новым технологиям и выражается в том числе с помощью расширения сферы употребления разговорной лексики и синтаксиса и повышения частотности использования прагматических маркеров. Будучи показателями разговорной речи, они активно интегрируются в поэтический язык, подвергаясь трансформации, метаязыковому осмыслению и становясь частью стратегий поэтической субъективации и адресации. Поскольку поэтическая прагматика выходит в фокус и получает новые формы реализации в поэзии под влиянием новых медиа, можно предложить термин «прагматические техники», позволяющий акцентировать сдвиг в сторону нарушения речевых конвенций в результате взаимодействия обыденного языка и поэтического дискурса.
§ 3. Релевантные для исследования медиапонятия
Анализ современной поэзии в эпоху новых медиа предполагает вовлечение инструментария смежных дисциплин, относящихся к медиатеории. Среди базовых медиапонятий можно выделить «интерфейс», «мультимодальность», «мультимедиальность» и «транскодирование». Характерный для современных поэтов тип письма можно сопоставить с особым форматом технологического, а в данном случае прагма-поэтического, «транскодирования» как перевода из одного формата в другой, под которым понимается «алгоритм», представленный в виде «идеи», перед тем как «материализоваться в технических средствах» [Манович 2018: 81].
Можно сравнить заложенный в транскодировании принцип процедур, или последовательности операций, с понятием «процедурного значения» (procedural meaning) прагматических единиц [Blakemore 2002: 4]. Согласно когнитивно-прагматическому подходу Д. Блейкмор, прагматическое значение как получение «результатов прагматических инференций, связанных с восстановлением имплицитного содержания» противопоставляется семантическому значению как прямому результату лингвистического декодирования [Там
