Сады земные и небесные - Лидия Николаевна Григорьева

На фоне величественных палаццо, соборов и открытых галерей, на фоне почерневших от времени и сырости мраморных стен на висячих мостах и мостиках, в узких улочках и переулках разворачивается бесконечный, длящийся днем и ночью, без перерыва, пантомимический спектакль, насыщенный яркими красками, пробивающими своим неистовым сиянием сумрак зимнего дня. Многое может почудиться в этой цветной туманной дымке…

Солнце плывет по лагуне, как рыба

в пору удачного лова…

Зыбка земная колеблется, либо

тонет Венеция снова.

Блестки своей чешуи посевая,

солнце ныряет под воду.

Зримо смещается крепь осевая.

Крепко же крючит природу…

Облако в небе, похоже, из пакли,

как карнавальные букли…

Вены Венеции тяжко набрякли,

влагой дурною набухли.

По над водой, воссиявши неярко,

палевый и златолистый,

как невесомый, всплывает Сан-Марко,

пол прогибая волнистый.

Словно бы вправду ни грамма не весит,

выплыв из зыби и ряби,

ровным сиянием уравновесит

темные зимние хляби.

Люди-цветы и люди-химеры. Человек зоосад и человек-экзот. Каждый стремится, с помощью созданного костюмом и маской образа как можно полнее выразить свою тайную сущность, скрытую от близкой родни, дальних знакомых или офисных коллег. За редкими исключениями можно определить пол или возраст персонажа, в который на время перевоплотился тот или иной человек. Карнавальные персоналии – это люди без возраста, пола, профессии или национальности. Это воплощенная свобода самовыражения, без обязательств перед кем бы то ни было.

А для многих любителей переодевания в наряды противоположного пола – это воплощение тайной страсти, осуждаемой традиционным обществом.

Это сейчас повсеместно вошел в моду «унисекс». А Жорж Санд в девятнадцатом веке или Зинаида Гиппиус в начале двадцатого, появляющиеся в светском обществе в мужском костюме или в рейтузах в обтяжку, шокировали и тогдашние сливки общества, и даже привычную ко всему богему.

О мальчиках, парнях и солидных мужчинах, любящих переодеваться в женскую одежду, исписали немало страниц психоаналитики и психиатры. Но тут, на карнавале, тот или иной любитель перемены пола может без хирургического вмешательства наконец-то воплотить свою странную, на сторонний взгляд, тягу к перемене своей изначальной сути. А в ответ получить не осуждение, а понимание и даже восторг.

Венеция хранит секреты перевоплощения, ибо многие костюмы, случайно или нарочито, «бисексуальны». Вот две загадочные фигуры, в зеленом и фиолетовом, как два хамелеона. Кто это? Две подруги или два друга? Утверждать что-либо бесполезно, ибо не доказуемо. Это тайна карнавала, его смысл, идея, суть. Тайна, сохранение которой гарантировано многовековой исторической традицией.

Я никогда не видела ее лица,

оно слилось с венецианской маской.

Я думала с догадливой опаской:

мираж прекрасный не развеется…

Но я узнать в толпе ее смогла,

и не по стати или же походке:

она плыла по воздуху, как в лодке,

и никого с собою не звала.

Прекрасное видение, постой,

чтоб я тебя сняла, запечатлела!

Но там, под маской, нет лица и тела.

И фотокадр окажется пустой…

Безмолвие, пантомима, немой театр – еще одна особенность венецианского карнавала, отличающая его от всех других. Лично для меня явилось откровением то, что мимически выразительные рты карнавальных персонажей по большей части просто нарисованы на масках! Попробуйте с ними пообщаться! Только мрачный и глухой гул раздается из-под масок. С такими людьми не поговоришь по душам, не заведешь легкое знакомство. Странная, неожиданная и в чем-то даже шокирующая традиция.

Для общения с костюмированными участниками карнавала путешественнику, наблюдателю, любопытствующему зрителю остается только «body language». Язык тела, жеста, позы. Не поэтому ли изысканно и разнообразно разодетые фигуры не стоят на месте, а плавно передвигаются по улицам и площадям, принимая выразительные позы. Или же они устраивают для изумленных гостей города авторский мини-спектакль, создавая волнующий поэтический образ не только необычным и оригинальным костюмом, но и выразительными телодвижениями, жестами, намекая на свое полное слияние со стихией венецианской воды: мерцающей, словно синий шелк, лагуны или парчовой зелени заплесневелых каналов.

Безусловно, по улицам карнавальной Венеции в наши дни бродят и шумные группы молодежи, склонной к знакомствам и бурному общению. Можно столкнуться в тумане и с веселой разряженной толпой средневековых горожан с открытыми лицами, в камзолах и париках, в рейтузах с гульфиками и в колпаках бродячих менестрелей.

Они словно бы сами не участники маскарада, а гуляки праздные, случайные прохожие, заблудившиеся в венецианских переулках триста-четыреста лет назад! Это создает ощущение ирреальности происходящего с тобой события: или ты сам заблудился в веках или эти люди вышли тебе навстречу из тумана средневековья прямо в третье тысячелетие…

Достоверно известно, что карнавал держится на энтузиастах, пристрастившихся к этому волнующему и загадочному действу.

Целая индустрия работает на этот праздник. Во многих городах и странах есть специальные мастерские, где дизайнер создаст для вас не просто костюм, но образ, раскрывающий или, наоборот, скрывающий (по желанию клиента) внутреннюю сущность заказчика. И тогда – карнавал ваш! Потому что вы уже внутри него, а не смотрите на него «с улицы», из толпы одетых в зимние ветровки туристов.

Мистика, магия, туманная вуаль, укутывающая молчаливые загадочные фигуры. Золото костюмов, серебро кружев, небесная лазурь накидок, кармин плащей, зелень и фиолет, яркая солнечная желтизна рядом с глубоким трауром черного цвета… И все это пиршество красок, словно все ароматы вселенной в одном дивном хрустальном флаконе – в зимней карнавальной Венеции.

Мираж, воплотившийся в реальность.

Вивальди в Венеции

Там, в Венеции, в самом начале,

где бродячая всходит луна,

где лагуна гондолы качает,

где Вивальди вздыхает ночами,

я стою, пожимая плечами:

отчего эта ночь холодна?..

Там, где мелкие волны хлопочут,

отторгаясь от липкого дна,

где морская вода камень точит,

там Вивальди вздыхает и хочет

знать, что время ему напророчит…

Отчего эта ночь холодна?

И парит, как мираж возникая,

чей-то облик на паперти сна.

Наважденье на нас навлекая,

нежный звук из души извлекая,

там Вивальди вздыхал, не вникая,

отчего эта ночь холодна.

Облики и лики Венецианского карнавала