Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне - Валерий Николаевич Замулин
Разрабатывать единый план операции для обеих групп армий изначально не планировалось. Штаб каждой из них должен был готовить свой вариант, который бы учитывал особенности местности, где предполагалось развернуть ударную группировку, и соответствовал главной цели приказа № 5, которая была сформулирована следующим образом: «Следует ожидать, что русские после окончания зимы и весенней распутицы, создав запасы материальных средств и пополнив частично свои соединения людьми, возобновят наступление. Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возможности упредить их в наступлении в отдельных местах с целью навязать им, хотя бы на одном из участков фронта, свою волю, как это в настоящее время уже имеет место на фронте ГА «Юг».
На остальных участках фронта задача сводится к обескровливанию наступающего противника. Здесь мы заблаговременно должны создать особенно прочную оборону путем применения тяжелого оружия, совершенствования позиций в инженерном отношении, установки на необходимых участках минных заграждений, оборудования тыловых опорных позиций, создания подвижных резервов и т. д.
Подготовку к этому следует начать немедленно на фронтах всех групп армий. Она должна включать в себя в первую очередь пополнение личным составом и техникой соединений, предназначенных для наступательных действий, предоставление им отдыха и повышение уровня их боевой подготовки, а также максимальное усиление и укрепление участков фронта, где предполагаются чисто оборонительные действия с нашей стороны. Поскольку в этом году период распутицы закончится раньше, чем обычно, то важно не упустить ни одного дня для подготовки и особенно продуманно спланировать очередность работ»[269].
Согласование основных параметров обоих планов (задачи войск ударных группировок, боевое построение и т. д.) и их увязку между собой должен был проводить штаб ОКХ. Поэтому первичные варианты основных документов руководству групп армий предстояло готовить, опираясь на данные своей оперативной и тактической разведки, а также информации представляемой 1-м и 4-м воздушными флотами. В этой «технологической цепочке» отдел Гелена должен был решать две очень важные задачи. Во-первых, обеспечивать руководство ОКХ уточнённой (перепроверенной) информацией абвера и люфтваффе о положении дел на отдельных участках фронта в районе Курской дуги. Во-вторых, опираясь на комплекс данных, поступавших из всех разведструктур, представлять аналитические доклады для формирования общего (стратегического) взгляда на положение по всему советско-германскому фронту, в глубине СССР и вариантах принятия решений Москвой по ключевым вопросам летней кампании 1943 г.
Вместе с тем разработка замысла летнего наступления вермахта и конкретных планов групп армий шла на фоне двух процессов, которые серьёзно ее осложняли. Во-первых, несмотря на острый дефицит сил, Гитлер ещё до начала «Цитадели», примерно в апреле, намеривался провести частную наступательную операцию в полосе ГА «Юг», с аналогичной целью – нанести максимальный урон войскам, но уже Юго-Западного фронта. Причём одновременно рассматривалось два варианта наступления «Ястреб» и «Пантера»[270]. Большая часть генералитета, опасаясь распыления с трудом собираемых сил для удара на Курск, выступала против этого, но он настаивал. Поэтому штабы ОКХ и ГА «Юг», а также её армий были вынуждены в это время вести активную работу сразу по обеим операциям и при этом готовить войска и оборону. Во-вторых, на протяжении всего периода подготовки «Цитадели», и особенно на начальном этапе, когда после зимних боев соединения вермахта в районе Курской дуги были существенно обескровлены, Берлин каждый день ожидал начало мощного наступления Красной армии. Это опасение чётко изложено в первом же предложении приказа № 5. В силу перечисленных проблем, значительной протяжённости советско-германского фронта, которая в этот момент составляла 2100 км, а также растущей угрозы высадки англо-американских войск в Европе с середины апреля и до начала июля 1943 г. информация, поступавшая из отдела «Иностранных армий Востока» руководству ОКХ, была очень важна и востребована. Причем Р. Гелен представлял аналитические доклады по вопросам, не только связанным связным с Курской дугой, а по всем районам и направлениям советско-германского фронта, в которых тем не менее в той или иной степени просматривались проблемы «Цитадели». Например, как только в донесениях абвера появилась информация о том, что Москва якобы наряду с отражением наступления на Курск серьезно рассматривает возможность нанесения удара по Финляндии и в направлении Прибалтики, подчинённые Р. Гелена начали активно готовить документы с оценкой положения в данном регионе и прогнозом на его развитие[271].
Отечественные историки материалы отдела «Иностранных армий Востока» по планированию «Цитадели» в своих работах не использовали, за исключением Г.А. Колтунова и Б.Г. Соловьева. В их совместной монографии «Курская битва», опубликованной в 1970 г., приводится несколько небольших цитат из докладов отдела за март и апрель 1943 г., но без сносок и четкого указания на источник[272], откуда они были почерпнуты, что существенно снижало их научную ценность. Хотя этот материал уже в 1960-е годы находился в открытом доступе в Федеральном архиве ФРГ (Bundesarchiv). В 2019 г. я работал в Фрайбурском отделении этого архива, где удалось обнаружить две папки RH. 2/1979 и RH. 2/2585 с несколькими докладами отдела, которые представлялись руководству штаба ОКХ, в том числе и по проблематике «Цитадели». Особенно важно, что эти документы относятся к наиболее сложным периодам процесса разработки операции, начальному – вторая половина апреля – первые числа мая 1943 г., когда и в ОКХ, и в Ставке Гитлера шло активное обсуждение вопроса необходимости её проведения, и завершающему этапу – за несколько суток до перехода войск в наступление. На основе анализа этого материала и подготовлена настоящая статья.
Основополагающий документ по операции «Цитадель» – оперативный приказ № 6 Гитлер подписал 15 апреля 1943 г. В нём впервые подробно излагались цели и задачи войск обеих групп армий и воздушных флотов, привлекавшийся для её реализации, отмечались наиболее важные факторы, которые должны учитываться при её проведении, а также устанавливались самые ранние даты: начало сосредоточения сил – 28 апреля, удар – 3 мая[273]. Именно с этого момента началась основная фаза разработки плана наступления на Курск, который хотя и с многочисленными изменениями в ходе его доработки, но все-таки будет реализован в начале июля 1943 г.
Анализ обнаруженных архивных документов свидетельствует, что отдел «Иностранных армий Востока» свои доклады по проблематике «Цитадели» представлял не по заранее установленному графику, а, вероятно, по запросу руководства штаба ОКХ, как правило, в наиболее важные или напряжённые моменты планирования операции или перед обсуждением в присутствии Гитлера её ключевых проблем. В некоторых случаях сам Р. Гелен мог представить доклад по вопросу, который он считал крайне важным, но таких примеров было не много. После выхода приказа № 6 первым, судя по дате, отделом был подготовлен документ от 19 апреля 1943 г. Этот момент стал одним из самых конфликтных за весь период подготовки «Цитадели» и, прежде всего, плана операции войск ГА «Центр». Ответственным за ее проведение на севере Курской дуги Гитлер назначил ни Г. фон Клюге, как это произошло с Э. фон Манштейном, а командующего 9-й армией генерал-полковника В. Моделя, у которого с Г. фон Клюге сложились напряженные отношения, и это решение еще больше их обострило. Вместе с тем войска Моделя в ходе зимних боев были значительно более обескровлены и измотаны, чем Манштейна, поэтому требовали большего пополнения живой силой и тяжелым вооружением. Однако обещанные ОКХ маршевые батальоны и эшелоны с бронетехникой к середине апреля так и не подошли, а дата начала сосредоточения её ударной группировки по приказу
