Мозаика Великой Отечественной. От 22 июня до Курской дуги - Алексей Валерьевич Исаев
Комендант Новоград-Волынского УР подполковник Ф.Н. Михайлов.
По существу, П. Г. Понеделин подтверждает сказанное в докладе командира укрепрайона и констатирует факт, что поспешные попытки довести численность пульбатов ЛеУР до штатных восьми единиц успеха не имели. В итоге из 7551 человека по штату до боя в составе Летичевского укрепрайона числилось 5916 человек[86]. Для боя было подготовлено 342 пулеметных и 12 артиллерийских сооружений[87]. Отошедшая на центральный участок УРа 192-я горнострелковая дивизия заняла фронт 45 км при численности полков 700–800 человек, т. е., по существу, полевое заполнение было крайне разреженным. Более точными данными о численности соединения к началу боев за «линию Сталина» автор не располагает. К началу войны 192-я гсд насчитывала 8865 человек (по другим данным – 8880 человек на 1 июня 1941 г.[88]). Причем в дивизии имелось 5323 рядовых второго года службы[89]. Людей в рамках предвоенных учебных сборов дивизия не получала[90]. Есть данные о потерях 192-й гсд: с 22 июня по 12 июля 1941 г. дивизия потеряла 654 человека убитыми, 85 ранеными и 1423 пропавшими без вести, а всего 2162 человека[91]. Соотношение убитых, раненых и пропавших без вести говорит, скорее всего, об оставлении госпиталя. Потери 192-й гсд не были рекордными в ряду других соединений на этом направлении. Так, например, отходившая от Перемышля 99-я сд потеряла с 22 июня по 10 июля 1941 г. 6262 человека[92].
Объективности ради следует сказать, что, невзирая на нехватку людей и слабое заполнение, Летичевский УР все же имел сильные позиции на направлениях будущего наступления противника. Так, 10-й и 11-й батальонные районы обороны опирались на линию железной дороги. Ее насыпь сама по себе была серьезным препятствием для атакующих, а дополнял насыпь противотанковый ров. Южнее, в долине ручья западнее Галузинцев, немцами впоследствии было обнаружено несколько «современных тяжелых дотов. Причем они были расположены так удачно, что немцам удалось их впоследствии обнаружить лишь с минимальной дистанции. Соответственно, уничтожить их заблаговременно артиллерией не представлялось возможным.
Что же произошло? Вкратце немецкая версия событий излагается, в частности, в истории 4-й горно-егерской дивизии: «Оба горно-пехотных полка двигались с предельной осторожностью, выпустив вперед подразделения разведки, отмечавшие обстановку на картах. В пределах полосы действия дивизии между деревнями Каричинцы и Деряжье был обнаружен укрепленный район с большим количеством фортификационных сооружений. Командование корпуса назначило проведение атаки позиций на 15.07.1941 в 10 часов, по завершении разведки и рекогносцировки. Основные усилия атаки должны были концентрироваться по внутренним флангам 1-й и 4-й горно-пехотных дивизий. Тщательно спланированные действия вселяли уверенность проведения дивизией предстоящей операции. После 3-часовой артиллерийской подготовки, которая на завершающем этапе получила поддержку тяжелых орудий пехоты и зенитной артиллерии, ровно в 10:00 с исходных позиций вступили в бой ударные группы горной пехоты и инженерно-саперные отряды. Огневую поддержку обеспечивала батарея штурмовых орудий. Атака поражала отточенностью действий. Один за другим уничтожались бункеры и блиндажи, захватывались цели. Войска все дальше прорывались в глубь оборонительного рубежа. В 21:30 задача дня была выполнена на всех участках. По широкому фронту удалось прорвать линию Сталина с помощью лишь двух полков, действовавших в первом эшелоне»[93].
Это описание подтверждает факт быстрого прорыва, но опускает важные детали происходящего. Более объемную и цельную картину позволяют восстановить оперативные документы XXXXIX горного корпуса немецкой 17-й армии.
В ходе преследования отходящих советских войск 12 июля 1941 г. передовые части немецкого XXXXIX горного корпуса вышли на подступы к центральному участку Летичевского укрепрайона. Готовности к штурму укреплений предполагалось достичь к 14 июля, наступление назначается командиром корпуса генералом горных войск Людвигом Кюблером на 10:00 15 июля. Дни 13–14 июля были потрачены на разведку и подтягивание главных сил.
1-я горно-егерская дивизия получила в качестве средств усиления 243-й дивизион штурмовых орудий без одной батареи и дивизион 52-го артполка РГК, 4-я горно-егерская дивизия получила 855-й дивизион 210-мм гаубиц (без одной батареи), 851-й дивизион – 150-мм гаубиц и батарею штурмовых орудий[94]. Артиллерия была оценена позднее в отчете о действиях 1-й горно-егерской дивизии как «относительно немногочисленная». Взлом обороны «грубой силой» практически исключался.
Несколько удивительно, но наиболее результативную разведку провел не разведбат одной из дивизий. В отчете о действиях 1-й горно-егерской дивизии на этот счет есть такое замечание: «Солдат 44-го батальона истребителей танков, умело прокравшись вперед, выяснил, что долина ручья юго-восточнее Шеинцев не представляет собой значительного препятствия»[95]. По решению командира 1-й горно-егерской дивизии генерал-майора Хуберта Ланца предполагалось прорывом усиленного батальона по руслу ручья вклиниться в систему обороны советских войск и атаковать наиболее прочный узел сопротивления на высоте 341 с фланга и тыла. Вместе с тем не следует считать, что это был единственный вариант, в решении также присутствовало упоминание про «обнаруженные слабые места обороны противника в направлении высоты 369 и Коричинцы». Это был участок севернее узла обороны на высоте 341, по оси железной дороги на Жмеринку.
Однако эти планы в последний момент претерпевают изменение, сыгравшее немалую роль впоследствии. Причем снова это оказывается инициатива снизу, от командира 97-й легкопехотной дивизии генерал-майора Максимилиана Фреттер-Пико. В ЖБД XXXXIX корпуса она изложена следующим образом: «97-я легкая дивизия просит позволить ей утром 14 июля провести одним полком операцию: один батальон атакует через мост в Летичеве, второй атакует через Рудню и Ревуху, наступление от Ревухи на дорогу Летичев – Волковинцы. Дивизия придерживается мнения, что там у противника слабое место»[96].
Генерал Кюблер не поддержал операцию на мосту в Летичеве (в немецких документах проходил под названием «Латычев», как на польских картах), но согласился с наступлением на Ревуху. Атака на Летичев, являвшийся крупным узлом дорог, действительно не сулила быстрого успеха. К тому же возможности атаки Летичева ограничивались заболоченными руслами рек к северо-западу и юго-западу от города.
День 14 июля 1941 г. начался достаточно спокойно: 1-я и 4-я гсд готовились к наступлению, начало атаки подразделений 97-й лпд было задержано туманом. В 8:00 утра 97-я пд отчитывается о захвате плацдарма на реке Волк в районе Ревухи. Находящаяся на западном берегу Волка часть Летичева («Заволк» на польской карте) также была занята немцами. По советским данным, первая попытка захватить плацдарм и блокировать дот № 120 была отражена. Однако, как указывалось в отчете командира ЛеУР, «артиллерия полевого заполнения огня не вела из-за отсутствия снарядов»[97].
Успех 97-й пд, с точки зрения советских документов, приносит вторая атака. В
