Империя истребления: История массовых убийств, совершенных нацистами - Алекс Кей

нехватки мест в больницах стояла там куда острее, чем на юге. Во-вторых, в Баварии эти действия обсуждались напрямую между Министерством внутренних дел и подчиненными ему психиатрическими больницами; местные власти не были задействованы в такой степени, как в Рейнской области. В-третьих, в Баварии (а также в Саксонии) возникали низовые инициативы, касающиеся поиска «решения» проблем с больницами – посредством институционализации региональной системы «эвтаназии». Доктор Вальтер Шульце, начальник отдела Министерства внутренних дел Баварии, 17 ноября 1942 г. провел совещание директоров психбольниц, на котором обсуждались неотложные продовольственные вопросы. В ходе совещания директор психиатрической больницы в Кауфбойрене Валентин Фальтльхаузер предложил разделить больных на две категории в зависимости от их трудоспособности. Непригодных к работе следовало перевести на «особую диету», с которой он экспериментировал в своем учреждении еще с августа. Рацион, предложенный Фальтльхаузером, исключал жиры, почти не содержал в себе мяса и включал очень мало углеводов. Сэкономленные таким образом продукты должны были распределяться между работающими пациентами. Всем присутствующим на конференции было ясно, что предложение Фальтльхаузера по решению продовольственной проблемы направлено на сокращение числа пациентов. Оно было продолжением кампании «эвтаназии» другими средствами, а именно посредством организации «постепенного мора больных голодом», как выразился один из участников конференции. По итогам конференции Министерство внутренних дел издало указ, в котором призвало психиатрические учреждения обеспечить наилучшее питание тем пациентам, которые «выполняют полезную работу или проходят терапевтическое лечение, а также тем детям, которые еще способны учиться […], за счет других пациентов». Проведенная затем селекция предсказуемо привела к быстрому росту смертности в баварских психиатрических учреждениях{413}.

Вскоре к монастырю Ирзее под Кауфбойреном, которым управлял Фальтльхаузер, присоединилась психиатрическая больница Эгльфинг-Хаар под Мюнхеном, где тоже была введена «особая диета». С января 1943 г. пациентов Эгльфинг-Хаара, которым она была назначена, распределили по двум корпусам: № 22 и 25. Эти корпуса стали известны как «дома голода». За неукоснительным соблюдением особой диеты следил директор Герман Пфаннмюллер, который посещал кухни Эгльфинг-Хаара три или четыре раза в неделю. Одному из санитаров он объявил: «Мы будем держать их без жиров и белков, а потом они умрут сами по себе». Так и получилось: такого рода голодная диета стала причиной гибели 444 пациентов Эгльфинг-Хаара. В течение 1943 г. «особая диета» была принята на вооружение также в психиатрических больницах в баварских Ансбахе, Эрлангене, Клингенмюнстере и Майнкофене. С февраля 1943 г. в баварские учреждения были переведены по меньшей мере 2503 психиатрических пациента из Альстердорфа (Гамбург), Аплербека, Айкельборна, Графенберга, Хаузена, Зюхтельна (все в Рейнской области или Вестфалии), Нойруппина (Бранденбург), Вислоха, Эммендингена (Баден), Франкенталя и Лёрхингена (Лотарингия). В результате дальнейших организованных перемещений к лету 1943 г. общее число пациентов в десяти баварских психиатрических больницах достигло 19 869 человек – на 300 человек больше, чем в тринадцати учреждениях, существовавших в Баварии в 1939 г. Уровень смертности в этих больницах был особенно высок среди пациентов, переведенных из других мест. Они либо становились жертвами целенаправленных убийств, либо умирали из-за ужасных условий содержания{414}.

Долгое время считалось, что центральные районы Германии не подвержены воздушным налетам. Поэтому города на севере и западе Германии, пострадавшие от бомбардировок, пытались эвакуировать своих больных (как физически, так и психически) вглубь рейха. После сильных бомбардировок Рурской области провинция Вестфалия в июне 1943 г. вознамерилась избавиться от всех своих психиатрических пациентов. Во второй половине того же месяца Объединение психиатрических больниц рейха приступило к планированию перемещения психиатрических пациентов в Западную Германию. К сентябрю 1943 г. только гау Дюссельдорф эвакуировала в Центральную Германию около 2800 больных. Однако в некоторых регионах свободных мест оказалось очень мало. В Саксонии, например, почти две трети всех коек психиатрических учреждений с разрешения гауляйтера Мартина Мучмана были отданы под другие цели. В результате перевода пациентов из провинций Западной Пруссии условия жизни в переполненных психиатрических больницах Саксонии еще больше ухудшились. В этой тяжелой ситуации Пауль Нитше – в прошлом директор психиатрической лечебницы Пирна-Зонненштайн в Саксонии и врач программы Т4 в операции 14f 13, а на тот момент медицинский директор штаба «эвтаназии» в Берлине – по совету гауляйтера Мучмана в конце июня обратился к Карлу Брандту, генеральному уполномоченному Гитлера по вопросам санитарии и здравоохранения, с «очень конкретным предложением по вопросу Э. [= эвтаназии]». На нацистском новоязе это означало новое убийство большого количества психически больных людей{415}.

Расширение полномочий

У Нитше были веские причины обратиться со своим предложением именно к Брандту, а не к, скажем, руководителю здравоохранения рейха Леонардо Конти. Брандт был широко известен не только как полномочный руководитель первоначальной программы «эвтаназии», но еще и как сопровождающий врач, а теперь и генеральный комиссар по санитарии и здравоохранению; Брандт, кроме того, имел свободный доступ к Гитлеру. Предложение, которое Нитше сделал Брандту, стало той базой, на основе которой удалось получить согласие Гитлера на создание группы примерно из десяти врачей, которая должна была «проводить эвтаназию в отдельных случаях». Обзаведшись этим мандатом, 17 августа 1943 г. Нитше организовал в Берлине встречу единомышленников – директоров лечебниц и врачей. 25 августа он написал Максу де Кринису, который занимал кафедру психиатрии в университете Кельна и работал в берлинском Шарите, а также сопровождал Нитше во время его визита к Брандту: «Что касается нашей инициативы с профессором Бр. [= Брандтом], […] он дал мне разрешение через господина Бланкенбурга действовать согласно предложению об Э., которое я изложил ему устно». (Вернер Бланкенбург был заместителем Виктора Брака и начальником отдела IIa в составе II главного отдела канцелярии Брака в канцелярии фюрера.) На основании этого разрешения, которое Нитше впоследствии во внутренней переписке именовал «Э-мандатом», директор психиатрической больницы Вальдхайм в Саксонии доктор Герхард Вишер 13 сентября заказал у Нитше в Берлине «необходимые медикаменты»: «Кстати, работа, о которой шла речь в Берлине [17 августа], продвигается гладко; я ожидаю в среднем от двадцати до тридцати исцеленных пациентов в месяц. Ни с персоналом, ни с родственниками никаких трудностей пока не возникло»{416}.

С конца лета 1943 г. и далее от передозировки одного из барбитуратов – барбитала или фенобарбитала (способ, разработанный самим Нитше в начале 1940 г. и использовавшийся для убийства детей в учреждениях схемы Рейхскомитета) либо комбинации морфина и скополамина – в психиатрических больницах Саксонии умерло более 9000 пациентов. В использовании лекарств для убийства пациентов органы здравоохранения Саксонии опирались на региональные модели: еще осенью 1939 г. гауляйтер Мучман призвал директоров саксонских психбольниц успокаивать буйных путем введения повышенной дозы седативных препаратов и сокращения питания; смерть пациентов была не только приемлема, но и желательна. Только в психиатрической больнице Гросшвайдниц, которая и до того уже служила транзитным пунктом центра умерщвления Зонненштайн в рамках операции Т4, с конца лета 1943 г. по сентябрь 1944 г. от передозировки одного из вышеупомянутых препаратов погибли около 2400 пациентов. Около 80 % жертв, зарегистрированных в Гросшвайднице в этот период, были переведены туда во время эвакуации. В декабре 1943 г. в Гросшвайднице также было создано «особое детское отделение». В действительности убийства в Гросшвайднице продолжались на протяжении всей войны. Под руководством директора Альфреда Шульца с 1939 г. до мая 1945 г. здесь было убито более 5700 пациентов. Эта цифра не включает в себя примерно 2500 пациентов, отправленных из Гросшвайдница в центр умерщвления Зонненштайн{417}.

Однако, несмотря на формальную значимость, разрешение Брандта (и его одобрение Гитлером) не привело к возникновению новой волны межрегиональных, централизованных убийств пациентов, то есть к возобновлению расширенной программы «эвтаназии», остановленной в августе 1941 г. Во-первых, полномочиями наделили лишь небольшое количество врачей, а активизация убийств зафиксирована прежде всего в психиатрических учреждениях Саксонии; неслучайно именно там работал человек, чье предложение послужило причиной выдачи Брандту первоочередного разрешения, – Пауль Нитше. Это позволяет предположить, что географическим фокусом санкционированной деятельности Брандта была Центральная Германия. Его мандат очевидным образом использовался для того, чтобы разгрузить саксонские учреждения, заполненные в связи с эвакуацией с запада Германии, и одновременно расчистить пространство для новых перемещений людей – посредством умерщвления больных. Вышеупомянутый Герхард Вишер писал Нитше 4 ноября 1943 г.: «У меня […] много работы, так как ко