Гестапо. Миф и реальность гитлеровской тайной полиции - Фрэнк Макдоноу

Он вступил в нацистскую партию только в 1937 году. Во время службы в гестапо он занимался делами, связанными с коммунистами, Свидетелями Иеговы и гомосексуалистами.15 Начальство никогда не наказывало его за превышение правил «усиленных допросов». Дир хотел, чтобы его признали «оправданным». Тогда он мог бы получать свою щедрую трудовую пенсию. Он предоставил впечатляющие характеристики в поддержку своей версии. Эрих Хайнцельманн, коллега по гестапо из Кельна, дал восторженную рекомендацию. По иронии судьбы, Хайнцельманн — мифологическая фигура в северогерманском фольклоре, своего рода маленький призрак, который приходит ночью, выполняет всевозможную работу и убирает дом, но только до тех пор, пока его не заметят. Женщина из машинистского бюро Крефельда, которая работала с Диром, описала его как обаятельного и всегда высокопрофессионального человека. Некоторые из тех, кого допрашивал Дир, описывали его как «профессионала и гуманного».

Затем внезапно некоторые из жертв Отто Дира выступили с совершенно иной историей. Имгард Мендлинг, Свидетель Иеговы, дала показания 30 января 1948 года, в которых она описала жестокое избиение, которому ее подверг Дир в Дюссельдорфе. Это вызвало у нее сильное кровотечение и невыносимую боль. Карл Люммерс, наборщик из Крефельда, симпатизировавший коммунистам, утверждал, что Дир неоднократно «бил и пинал» его во время допроса. Йозеф Риттинг, арестованный в сентябре 1935 года за распространение коммунистических листовок, также был допрошен Диром. Его несколько раз ударили по лицу, затем набросились на ножку стула и жестоко пинали, при этом его ноги были связаны. Двое других сотрудников гестапо присоединились к этому жестокому избиению. Йозеф потерял сознание. Три дня спустя Дир повторил избиение.

Йозеф остался полностью инвалидом из-за обращения в гестапо. Он давал показания перед трибуналом по денацификации в инвалидной коляске. Йоханнес Хотгер, торговец из Кёльна, был арестован Диром в январе 1935 года и затем доставлен в Крефельд. ​​Он утверждал, что Дир несколько раз ударил его дубинкой во время допроса. В общей сложности пятнадцать свидетелей дали показания о крайне жестоких и жестоких методах допроса Диром. 27 мая 1949 года Дира приговорили к двум годам и семи месяцам тюремного заключения за то, что судья назвал «грубыми и тяжкими нападениями», но предыдущее заключение в лагере для интернированных было вычтено из этого срока. 13 июня 1950 года Отто Дир был освобожден из тюрьмы в Мюнстере. Старший прокурор, санкционировавший его освобождение, отметил, что «его следует освободить от отбывания последних трех месяцев в тюрьме, поскольку он вдовец и у него есть маленькая дочь».16 После этого он был признан «оправданным» и стал получать полную трудовую пенсию.

В период с 1945 по 1950 год суды в западногерманских зонах оккупации осудили за военные преступления всего 5228 человек. В период с 1956 по 1981 год в среднем за военные преступления осуждалось всего 24 человека в год. В период с 1945 по 1997 год всего 1878 человек предстали перед западногерманскими судами за преступления, совершённые в эпоху нацизма. Из них только 14 были приговорены к смертной казни, а 150 — к пожизненному заключению. К 1948 году в британской зоне оккупации полномочия по выдаче сертификатов о денацификации были переданы немецким властям.

В Германии было общеизвестно, что гестапо в своей работе активно использовало доносы общественности. Освободившись от нацистских репрессий, жертвы призывали наказать доносчиков как «косвенных исполнителей» их «преступлений против человечности». Было решено, что доносчики должны быть привлечены к ответственности. В период с 1945 по 1964 год в Западной Германии было зарегистрировано 7674 случая предполагаемых доносов, по которым было вынесено 603 обвинительных приговора. Большая часть из них пришлась на период до образования Федеративной Республики Германия. Только один человек был приговорен к пожизненному заключению, 566 получили тюремное заключение, 36 были оштрафованы, а 6992 дела закончились без обвинительного приговора. Дела против людей, доносивших гестапо на сограждан, продолжали возбуждаться до середины 1960-х годов.

Приговоры были самыми разными. Те доносы, которые приводили к казни, имели наибольшие шансы на обвинительный приговор. Эти дела рассматривались исходя из того, что рядовой гражданин гитлеровской Германии знал, что за донос в гестапо последует суровое наказание. Одно из самых громких ранних дел касалось Хелены Шверцель, которая донесла на доктора Карла Гёрделера, бывшего мэра Лейпцига, игравшего ключевую роль в заговоре с целью убийства Гитлера в июле 1944 года. Он был казнён по обвинению в государственной измене печально известным «Народным судом» 2 февраля 1945 года. Именно Шверцель донесла властям на Гёрделера. За это она получила значительное денежное вознаграждение и общественное признание.

14 ноября 1946 года суд присяжных приговорил её к пятнадцати годам тюремного заключения на том основании, что её донос привёл непосредственно к смерти Гёрделера. Этот приговор был позже отменён апелляционным судом, который постановил, что не было неопровержимо доказано, что Шверцель действовала из политической лояльности нацистскому режиму, когда она разоблачала Гёрделера. Было назначено повторное судебное разбирательство. На этом процессе обвинение изменило линию атаки, охарактеризовав мотивы Шверцель как исключительно эгоистичные и личные. Было высказано предположение, что она разоблачила Гёрделера, потому что жаждала восхищения и надеялась, что её донос сделает её популярной среди широкой публики. Она была приговорена к шести годам тюремного заключения по окончании второго судебного разбирательства 1 ноября 1947 года. Этот приговор был сочтён слишком мягким. Была подана ещё одна апелляция, на этот раз государственным обвинителем. Первоначальный пятнадцатилетний срок заключения Шверцеля был восстановлен. Это громкое дело вывело вопрос о доносах на первый план общественной дискуссии и открыло путь к новым судебным преследованиям.18

В суде Зигенской области рассматривалось дело против мужчины, донесшего гестапо на коллегу по работе за то, что тот рассказывал политические анекдоты. На позднем этапе войны гестапо стало более сурово относиться к обвинениям, которые ранее считало незначительными. Этот донос был сделан из чистой злобы, без всякого учета возможных последствий. 10 марта 1944 года доносчик был предан Народному суду за «подрыв военной экономики», приговорён к смертной казни и затем гильотине. В решении по этому делу донос был назван «предосудительным», поскольку доносчик знал, что, донеся до гестапо безобидные анекдоты этого человека, его коллега, скорее всего, как минимум, будет приговорён к тюремному заключению. Суд расценил его действия как «преступление против человечности», причинившее нечеловеческие страдания другому человеку. Он был приговорён к пяти годам лишения свободы.19

Другое дело рассматривалось в Гамбургском земельном суде в мае 1948 года. Обвиняемыми были отец и его сестра. У отца была жена еврейка. По словам мужчины, супруги находились в конфликте уже несколько лет, и он уже подал