Гестапо. Миф и реальность гитлеровской тайной полиции - Фрэнк Макдоноу

против человечности и преступления против мира. В период с декабря 1946 по апрель 1949 года состоялось двенадцать военных процессов над высокопоставленными нацистскими деятелями, в частности, над судьями, военными, врачами, правительственными чиновниками и руководителями айнзацкоманд, совершившими убийства. Самым громким из них, несомненно, был процесс над айнзацгруппами, проходивший с 15 сентября 1947 года по 10 апреля 1948 года. На нём проходили двадцать три обвиняемых, десять из которых занимали высокие должности в РСХА в Берлине. Только Густав Носске, начальник IVD5 в берлинской штаб-квартире, был напрямую связан с гестапо. Он был связан с оккупированными нацистами восточными территориями. Отто Олендорф и его сообщники не признали себя виновными по всем пунктам обвинения. Все они утверждали, что следовали приказам Гитлера об «окончательном решении еврейского вопроса» и считали себя свободными от какой-либо личной юридической ответственности за совершённые ими массовые убийства. Они утверждали, что не были убийцами, а лишь сообщниками. Окончательный приговор отверг эту линию защиты. В общей сложности четырнадцать обвиняемых, включая Отто Олендорфа, были приговорены к смертной казни по делу айнзацгрупп.10

Для рассмотрения дел о менее тяжких военных преступлениях в западных зонах оккупации были созданы суды по денацификации (Spruchkammer). В них работали миряне. В послевоенный период преследование сотрудников гестапо было сопряжено с серьёзными трудностями. Подавляющее большинство архивов гестапо было уничтожено либо намеренно, либо в ходе бомбардировок союзников, которые на поздних этапах войны целенаправленно наносили удары по полицейским и правительственным зданиям во всех крупных городах. Даже печально известная штаб-квартира гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе, 8 в Берлине была полностью разрушена в начале 1945 года, и огромное количество важных документов было утрачено навсегда.

Только в Рейнской области сохранилось большое количество документов, в частности, документы Дюссельдорфа, использованные в данном исследовании. Похоже, что это ведомство просто упустило возможность не уничтожить документы до того, как западные союзники взяли город под свой контроль. Без этих документов весь характер деятельности гестапо был бы скрыт от истории. Поиск свидетелей для военных процессов также был непростой задачей для прокуроров. Многие жили на оккупированных территориях, ныне контролируемых Советским Союзом. Подавляющее большинство еврейских жертв погибли во время Холокоста и больше не могли говорить. Многие немцы, пострадавшие от рук гестапо, не хотели давать показания. Закон об освобождении от национал-социализма и милитаризма от 5 марта 1946 года предоставил лицам, обвиняемым в нацизме, включая сотрудников гестапо, возможность оправдания путем предоставления показаний соответствующих свидетелей.

Решения и приговоры судов по денацификации сильно различались, но нормой стала крайняя мягкость. Было определено пять категорий преступников: (i) тяжкие преступления: они подлежали аресту, судебному разбирательству и тюремному заключению; (ii) преступники: к ним относились ведущие активисты нацистской партии; (iii) менее тяжкие преступления: им назначался условный срок; (iv) последователи и попутчики: к ним могли применяться незначительные ограничения в трудоустройстве; и (v) оправданные: никаких санкций. Согласно приговору Нюрнбергского трибунала, все сотрудники гестапо должны были быть признаны «тяжкими преступлениями», преданы суду и заключены в тюрьму. Этого так и не произошло.

Целью тех, кто проходил денацификацию, было получение высоко ценимого сертификата безупречности, который означал статус «реабилитирован». Этот сертификат в шутку называли «сертификатом Персила» (Persilschein), имея в виду популярный стиральный порошок Persil, который в телевизионной рекламе обещал отстирывать одежду «белее белого». Высказывалось предположение, что нацистские военные преступники пытались сделать свои старые коричневые рубашки чистыми и белыми. Большинство сотрудников гестапо в итоге получили статус «реабилитирован», как и подавляющее большинство всех западных немцев, прошедших денацификацию. В земле Северный Рейн-Вестфалия, насчитывавшей 4 миллиона человек, только девяносто бывших нацистов попали в две высшие категории. Создавалось впечатление, что никто никогда не был настоящим нацистом.11

Задача денацификационных трибуналов была колоссальной. Миллионы людей запутались в преступной сети гитлеровского режима, совершавшего геноцид. Более 3 миллионов немцев прошли процесс денацификации. В конечном итоге всё свелось к заполнению банальной анкеты с галочками, которую перегруженный работой чиновник читал и подписывал, не особо внимательно изучая. В период с 1945 по 1948 год отдел по изучению общественного мнения в США (OMGUS) провёл двадцать два опроса о степени возможной дальнейшей поддержки нацистского режима. Выяснилось, что 77% опрошенных считали истребление евреев «неоправданным», но на вопрос, был ли нацизм плохой идеей, лишь 53% ответили «да».

Респонденты назвали «расовую политику» и «зверства» причинами такого ответа. Только 21% считали нацизм «плохим» до начала Второй мировой войны. На вопрос, верили ли немцы в масштабы числа убитых во время Холокоста, 59% ответили «да». На вопрос «Знаете ли вы, что происходило в концентрационных лагерях?» 51% ответили утвердительно, но 40% заявили о полном неведении. На вопрос о причинах отправки людей в концентрационные лагеря 57% ответили «по политическим причинам». На вопрос о том, поддерживают ли немцы привлечение к суду всех нацистских преступников, убивших мирных жителей, целых 94% ответили «да». Это показывает, что немецкое общество изначально не было против решительной политики привлечения к ответственности военных преступников.12 Однако это продлилось недолго. Согласно опросу общественного мнения 1950 года, число западных немцев, считавших Нюрнбергский процесс справедливым, сократилось до 38 процентов.13

Период оккупационного правления союзников с 1945 по 1949 год выделяется как единственная действительно устойчивая попытка разобраться с нацистскими военными преступниками, хотя фактический уровень судебных преследований в этот период был очень низким. На «Судейском процессе» 1947 года перед судом предстали только 16 обвиняемых. Были заслушаны показания 128 свидетелей, многие из которых свидетельствовали о соучастии судей и адвокатов в преследовании ключевых целевых групп. Только четверо обвиняемых были приговорены на «Судейском процессе» к пожизненному заключению. Остальные были приговорены к тюремному заключению сроком от пяти до десяти лет. Хотите верьте, хотите нет, но семьдесят два судьи печально известного «Народного суда» были восстановлены на работе в Федеративной Республике Западная Германия. В общей сложности около 80 процентов всех бывших юристов смогли сохранить свои рабочие места. Правовая система Западной Германии опиралась на гитлеровскую судебную систему и адвокатов. Полная стенограмма судебного процесса была опубликована в Западной Германии только в 1996 году.14

Сотрудники гестапо искали характеристики в ходе процесса денацификации, который продолжался до 1953 года. Большинству из них не составляло труда найти людей, готовых описать их как гуманных, профессиональных, понимающих и не склонных к насилию. Один из офицеров гестапо, Отто Дир, родившийся 15 января 1902 года, был полон решимости очистить своё имя. На первый взгляд, он был классическим «обычным человеком» гестапо. Он бросил школу, не получив никакой квалификации. В 1922 году он стал полицейским. В Веймарскую республику он работал регулировщиком дорожного движения. Казалось бы, в этом якобы «хорошем полицейском» не было ничего