Князь Искажений. Том 3 - Евгений Ренгач
Мне было ясно — решить вопрос с Мамонтовым здесь и сейчас не выйдет. Но и отступать тоже было нельзя. Последнее слово в этом противостоянии должно остаться за мной.
Так и получилось.
Я продолжал приближаться, а Илья застыл на месте, не шевелясь. Уверенность исчезла из его взгляда. Он как будто не знал, что делать дальше…
— Ваше Сиятельство, прошу вас, уходите! — Из того же помещения, из которого несколько минут назад вышел Мамонтов, показался высокий мужчина с большим животом и знаком Купеческой гильдии на пиджаке. — Если вы устроите драку, то будет скандал… Ваш батюшка этого не одобрит!
Купец старался говорить тихо, но от волнения его голос прозвучал так громко, что его услышали все присутствующие в коридоре. Он взглянул на меня и тут же отвёл взгляд.
Его поведение было мне знакомо. Так ведут себя люди, чувствующие собственную вину…
А, так я ведь знаю, кто он такой!
— Это Селивёрстов? — спросил я, поворачиваясь к стоящему рядом Белозёрскому.
— Он, голубчик, чтоб ему пусто было! — Адвокат угрожающе скрипнул зубами.
Его реакция была мне понятна. Дымов, подливший в воду Белозёрского кровь гидры и подчинивший его ментальной технике, работал на Селивёрстова.
Так что тёплых чувств адвокат к нему не питал. Не будь здесь такой толпы, и он сам с удовольствием вцепился бы ему в горло!
Лично мне на купца было наплевать. Да, он фактически выступил против меня. Но Селивёрстов — всего лишь пешка. Он работает на того, кто больше заплатит. Пытаться воевать с ним просто смешно.
Всё моё внимание было приковано к Мамонтову. И с ним происходило что-то странное.
Илью как будто разрывало изнутри. Он попеременно бледнел и краснел. Его кулаки сжимались и разжимались. А уж что творилось с его энергетическим фоном!
Лампочки в новогодних гирляндах, и те, кажется, горят не так ярко…
— Хозяин, что с ним пррроисходит? — Брысь всё ещё плохо разбирался в человеческих реакциях и сейчас смотрел на Мамонтова с искренним любопытством. — Он ведёт себя очень стррранно!
— Ничего удивительного, лохматый. Просто он до ужаса боится своего сиятельного папочку!
Все эти изменения произошли с Ильёй, стоило Селивёрстову сказать про князя Мамонтова. Одно упоминание отца превратило его из уверенного наглеца в жалкого щенка, боящегося получить неодобрение хозяина.
Жалкое зрелище. Но совсем не удивительное!
Триста лет назад всё было точно также. Младшие члены Рода всегда зависели от старших. А уж когда ты — бастард, то у тебя нет и минимальных прав.
Вся твоя жизнь посвящена исполнению воли главы Рода. И если ему что-то не понравится, то одно его слово может стать настоящим приговором.
К тому же Илье и в самом деле было чего опасаться.
Ему было поручено разобраться с моей семьёй, но он провалился по всем фронтам. Род Гордеевых не просто был жив, он избавился от нескольких своих врагов и только что, у него на глазах, вернул своё имущество.
За такое князь точно не погладит его по голове!
А если он, прикрываясь именем Рода, ещё и устроит драку на глазах у журналистов… После такого ни о какой поддержке не может быть и речи!
Для Ильи, зависимого от денег и влияния отца, это был бы настоящий приговор…
Он принял единственное решение, которое мог принять.
Развернувшись, бросился прочь. На меня Мамонтов даже не взглянул.
— Ваше Сиятельство, бегство — не выход! — ухмыльнувшись, крикнул я ему вслед. — Мы всё равно встретимся. И вам эта встреча не понравится!
Илья застыл на месте и обернулся. Его взгляд обжёг меня ненавистью. Я видел — он очень хочет напасть.
Страх перед отцом оказался сильнее. Отвернувшись, он продолжил бегство и, растолкав толпу, скрылся за поворотом.
Немного помедлив, Селивёрстов бросился за ним.
Мне этого было мало.
— Брысь, проследи за ними! — использовав мысленную связь, скомандовал я питомцу. — Мне нужно знать, куда они поедут!
— Будет сделано, хозяин. Брррысь всё выполнит в лучшем виде…
Взяв след, питомец помчался за ними следом. Перед глазами замелькали присылаемые лохматым картинки. Я смотрел на них левым глазом, но при этом не забывал оглядываться по сторонам.
— О, я снял отличный кадр! — Один из журналистов щёлкнул камерой и улыбнулся. — Кто-нибудь знает, кем был тот молодой аристократ? Жаль, у него не было кольца. Но он точно из Благородных!
— Похож на Мамонтова. Но кто именно — не знаю. Они вечно прячутся, так что их не разберёшь! — Другой журналист ответил коллеге и повернулся ко мне. — Прошу прощения, Ваше Благородие, но вы позволите сделать снимок?
— Зачем?
— Ну как… Вы же герой дня! Такой суд выиграли. Люди захотят увидеть ваше лицо…
— Обойдусь без этого.
Я обвёл журналистов вкрадчивым взглядом. Они всё правильно поняли и один за другим направились к выходу из суда.
Меня уже снимали во время заседания, так что я понимал — совсем без фотографий обойтись не получится. Но и лишний раз светиться в газетах я не собирался.
Рано или поздно мне, конечно, придётся это сделать. Но не сейчас…
— Андрей, кто это был? Такой бледный… Нам он сразу не понравился!
Ко мне подскочили Юля и Миша. Последние несколько минут родственники стояли у меня за спиной, готовые в любой момент броситься на Илью. От Юли веяло силой её Таланта, а Миша крутил в руках несколько деталей от каких-то механизмов.
Я улыбнулся. Детали выглядели безобидно, и охрана без вопросов позволила ему пронести их внутрь. Но, учитывая Мишин Талант, ему не составит ни малейшего труда собрать из них смертоносное оружие…
— Кто он — расскажу позднее. — Мы были в окружении людей. В таких условиях хоть что-то рассказывать родственникам о Мамонтовых было опасно. — Что вы думаете о суде?
— Андрюха, ты был великолепен! — Мишино лицо расплылось в искренней улыбке. — Когда ты зачитал ту речь в начале, я едва не прослезился… Тебе бы с таким талантом сценарии для кино писать! Я бы такое точно посмотрел…
— Да, Андрей, ты произнёс очень хорошую речь. — Юля улыбнулась и, повернувшись, кивнула стоящему рядом Белозёрскому. — и вы тоже отлично поработали. Большое вам спасибо! Вы — замечательный адвокат.
Эти слова она произнесла с поистине аристократическим достоинством. Станислав Яковлевич польщённо склонил голову в знак благодарности.
— Спасибо, Ваше Благородие. Но я всего лишь скромный адвокат. Без доказательств, которые раздобыл ваш брат, все мои слова не имели бы смысла…
— Не надо скромничать! — Я не дал ему договорить. — Вы и в самом деле отлично поработали. Как вы считаете, решение по делу могут обжаловать?
— Теоретически — да. — Адвокат перестал улыбаться. Когда
