Индульгенция 4. Без права на сомнения - Тимур Машуков
Танька все еще слегка сопротивлялась, делала слабые попытки одернуть форму, но я уже держал её за бок чуть ниже талии, потому опустить юбку у неё как-то не получалось.
— Прекрати, не сейчас!
Я быстро достал крепко вставший член, смочил его слюной и не спеша засадил его ей на всю длину, настойчиво проталкивая его в тугую и не очень податливую киску несколькими движениями.
— Вот так, впусти его, впусти… — приговаривал я, медленно проникая в её щелку.
Танька металась, пока ещё надеялась, что я засуну не до конца или почему-то «одумаюсь», а когда ощутила, как член вошел полностью, несколько раз ткнувшись в её половые губы яйцами, ошеломленно охнула.
— Ах ты скотина! — прошипела она, подавляя сладкий вздох. — Сволочь наглая! — выдохнула она ещё раз.
Внутри её пещерка была горячей и хорошо увлажненной, видимо, она сама хотела почувствовать этот ствол внутри себя не меньше, чем я хотел ей его засадить.
Она ещё немного покрутилась, якобы пытаясь бороться, но ещё буквально три глубоких размеренных движения — и её поза начала меняться. Ноги раздвинулись, спина прогнулась, попа выпятилась, а руками Таня упёрлась в стол. Тело начало послушно работать в знакомом ритме. Её киска была действительно очень тугой, плотно обхватывала мой член, но сейчас я двигался в ней как по маслу. Принялся увеличивать темп, комнату наполнил характерный звук шлепков тела о тело.
Я понял, что могу больше не держать её так крепко, потому что она уже не сопротивляется, так что можно дать рукам больше свободы. Принялся шарить руками по её фигуре, ладонь скользила по её нежному животику. Животики — вообще крайне недооцененная часть женского тела, хотя лично я почему-то больше всего кайфую именно когда трогаю эту деликатную зону. Есть в этом даже что-то мистическое, не зря в старославянском языке «жизнь» и «живот» — это синонимы.
Насладившись бархатистой кожей и мягкостью её слегка округлого животика, моя рука поднималась выше, к груди, принялась сжимать её аппетитные сиськи через ткань мягкого лифчика без подкладки.
Форма и лифчик невыносимо мешали, но что поделать, некогда было её раздевать полностью. Вскоре пальцы нащупали через ткань затвердевшие соски, затем опять спустились вниз, пробрались к низу живота, где меня ожидало покалывание слегка отросших волосиков на выбритом лобке.
Наконец я добрался до половых губок и нащупал клитор, упругий и набухший от возбуждения. Я начал сильно и бесцеремонно натирать его, после чего подруга поплыла окончательно, стала выгибаться и подмахивать, двигаясь мне навстречу, шлёпая задницей по моему животу.
На каждом её выдохе раздавался сдавленный, как будто слегка жалобный, но невероятно сладкий стон. Мои яйца затвердели и подтянулись к члену, превратившись в упругие комочки, от ритмичных шлепков по ним по низу живота разлилось сладкое ноющее чувство.
Стимуляция клитора принесла свои плоды, девушка несколько раз отрывисто прикрикнула, мелко затряслась всем телом и пару раз выгнула спину. От её соков член уже буквально хлюпал внутри, я держал её крепко и не дал соскочить со ствола, пока она кончала, но на пару мгновений замер, чтобы она пришла в себя. С удовольствием ощущал, как всё её нутро пульсирует, сжимая мой член.
Когда её перестало колбасить, я продолжил движения и почувствовал, как подступает мой оргазм, член затвердел словно каменный и был готов взорваться струями семени в любой момент. Тогда я решил немного оттянуть финал, вынул член и повернул её лицом к себе, сгрёб за затылок и прижал к своему лицу, впившись в её губы поцелуем. Она отвечала, играла с моим языком, даже немного постанывала, при этом мой горячий и влажный от её смазки ствол упирался ей в живот, а она подразнила его, обхватив ладошкой и сделав несколько движений вперёд-назад. Её губы стали совершенно послушными и отзывались на мои поцелуи с жадностью. Я стащил с нее ставшие бессмысленными трусики, она переступила их одной ногой, они так и остались висеть на её левой щиколотке, словно браслет.
Я взял её за бёдра, приподнял и усадил на стол, одним уверенным движением вогнал член внутрь, обхватил её горло ладонью и принялся размашисто двигать бёдрами. Она обняла меня за шею и обвила ногами, подпрыгивая от сильных ритмичных толчков. Вот теперь наступил тот момент, который мне нравился больше всего: она наконец-то начала мне «давать». Отдаваться, участвовать в процессе, не стесняясь громких стонов. Её влагалище влажно хлюпало от моих толчков, в нос ударил неповторимый аромат возбужденной женщины, от которого член становится каменным, и ты буквально упиваешься этой плотью, желая всадить его поглубже, ещё и ещё. Ощущаешь, как каменеет от напряжения задница, но каждый следующий удар стараешься сделать сильнее, резче, чтобы добиться от нее сладких гортанных криков. Держишь её за горло и иногда усиливаешь хватку, чтобы крики становились более хриплыми. Я крепко сжал её талию, ощущая как пальцы впиваются в мягкое тело, и сделал несколько сильных, быстрых и глубоких толчков, стремясь пересечь желанную финишную черту. Единственный звук, который я издал, кончая, был глубокий шумный вздох носом, при этом член сорвался с цепи и извергал в Таньку порции спермы одну за другой.
— Скотина, сволочь, гад, насильник!!! –спустя пару минут ворчала она, подрагивающими пальцами поправляя форму.
— Еще скажи, что тебе не понравилось, — развалившись в кресле, я успокаивал дыхание. После секса жизнь заиграла новыми красками, и мне уже не хотелось кидаться на все, что движется.
— Не скажу. Но ты был как зверь. Накинулся…
— Прости. Через артефакт лечился, вот крышу и снесло. Не заявись ты, трахнул бы эту училку. Совсем контроль слетел.
— Так это правда? Ну, насчет драки? –уставилась она на меня.
— С чего бы мне врать? Трое перевертышей, третий курс, пустой коридор. Как результат все трое отправились в лазарет. А когда выйдут, им сильно прилетит за такое нападение. Виноваты не в том, что сделали, а что спалились. Ко мне претензий нет — я защищался. Пошел подлечиться, а тут эта… С интересным предложением нагадить светлым. Ну, и дальше ты видела.
— Ясно, что ни хрена не ясно. Послушай меня — я не против таких отношений между нами. Скажу честно, пока тебя не было, попробовала я пару раз с другими — не понравилось. Все не то. Сухо стало, как-то пресно. С тобой иначе, намного чувственней. Не знаю. Может, это потому, что я тебе доверяю как себе, а может, люблю. Гиви, кстати, тоже,
