Дважды одаренный. Том V - Элиан Тарс

— Вы двое так похожи…

— Потому что оба молодые, красивые и гениальные, — быстро произнёс я, не дав ей развить мысль.

Алиса хихикнула.

В этот момент дверь открылась, и в палату заглянул Григорий. Дворецкий решил лично сообщить, что завтрак и для Агаты с Мариной, и для нас с Алисой готовы подать хоть сейчас.

Мой живот предательски заурчал.

— Со мной всё в порядке, — тепло произнесла Агата, глядя на меня. — Благодаря поддержке от всех вас. Спасибо. А теперь уже, Александр, иди и поешь. Алиса Ярославна… приятного аппетита.

Вежливо простившись с Агатой и перекинувшись парой слов с Мариной, вернувшейся в её палату, мы с сестрой направились в палату деда.

— Это всё из-за нас, — прошипела Алиса, когда вокруг никого не было.

— Ты об отказе Вахрушевых? — уточнил я.

— Ну а о чём же ещё⁈ Саша, Вахрушевы в своё время отреклись от графского титула и, оставшись просто боярами, присягнули на верность великокняжескому роду Романовых-Варшавских.

— Им легко это позволили? — спросил я.

— Перестать быть имперским родом и стать вассалами великого князя? Да, вполне, тогдашний император сам был из Варшавы. Но не об этом речь, Саша! А о том, что…

— Воронцовы и компания ходят сейчас под Варшавой, — перебил я сестру, прекрасно понимая, к чему она клонит. — Да, ты права. Моя связь с Агатой стала чересчур очевидна. Да и твоя тоже, учитывая, что мы все сражались одним отрядом, а наследник Воронцовых своими глазами видел, как хорошо мы взаимодействуем друг с другом. Если исходить из того, что руками Масловых от деда пытались избавиться именно Воронцовы, то вполне логично их желание не дать заполучить нам обязанного жизнью целителя с даром Волконских.

Приложив большой палец к губам, я велел сестре понизить тон — мы как раз подходили к палате деда. Дежурные ратники открыли перед нами двери, и мы вошли внутрь.

Первым делом Алиса подошла к графу Резанову и, наклонившись, поцеловала его дряблую фиолетовую щеку.

— Мы вернулись, деда, — прошептала она.

Поджав губы, Алиса резко отвернулась и деревянной походкой направилась к столику у окна. Забавно, что она сама захотела устроить семейный завтрак в этой комнате, но притом смотреть на деда в его нынешнем состоянии сестре было крайне тяжело.

— Приятного аппетита, — твёрдо произнёс я, принявшись за еду.

Сперва нужно восполнить силы, а уже потом продолжать беседы.

* * *

Разумеется, Алису очень сильно волновало, как же именно мы вернём в строй Леонида Вавилова. Ведь именно от него зависит жизнь нашего деда графа Резанова, а мы за считаные часы лишились обеих возможностей ему помочь.

— Всё не так плохо, как кажется на первый взгляд, — усмехнувшись, произнёс я, попивая кофе с корицей.

— Да как же, Саша? — удивилась сестра, оторвавшись от своего латте. — То, что сделали дед Володя и остальные, сродни предательству!

Я усмехнулся, наблюдая за её бурной реакцией. Разумеется, ещё пока мы ехали в Москву, я рассказал сестре о том, что произошло ночью в особняке Распутиных. И, конечно же, услышанное взбесило Алису. Она хотела сразу же позвонить Владимиру Александровичу и высказать ему всё, что думает о нём и его методах.

Но я напомнил сестре, что она обещала делать лишь то, что я ей разрешу.

Тогда она начала упрашивать меня хотя бы сообщение деду написать.

Я согласовал с ней текст: «Я разочарована».

И после отправки велел игнорировать все попытки графа Распутина дистанционно связаться с внучкой.

И вот теперь мы снова вернулись к этому разговору.

— Всё идёт по плану, Алисушка, — усмехнувшись, произнёс я.

— А по-моему, всё летит в Тартарары! — возмутилась сестра.

— Не веришь мне? — приподнял я бровь.

Она надулась и пробурчала:

— Верю… Но не понимаю, как мы будем лечить деда! Что нам теперь делать? Что предпринять?

— Иногда, чтобы получить результат, не нужно ничего делать — только ждать, — спокойно произнёс я.

Она скептически уставилась на меня. Я усмехнулся и продолжил:

— Когда тебе нужно сварить пельмени, ты ждёшь, пока закипит вода. Если ты начнёшь суетиться — мешать воду ложкой, переливать её из кастрюли в кастрюлю — закипать она будет дольше.

— Хоть пельменей я никогда не варила, аналогию поняла, — пробурчала Алиса.

— Вот и здорово, — усмехнулся я. — Скажу тебе по секрету, своей попыткой запугать меня дед лишь сыграл мне на руку. Не говоря уже о последующем за ней походе по защите его владений.

Алиса подобралась и уставилась на меня пристальным взглядом.

— Ты о своей задержке? Мы все тебе ждали, хоть и недолго… Млада сказала, что ты остался на озере. А теперь вот сунул какую-то водоросль Агате и, как мне показалось, после этой водоросли ей стало легче…

— Какая умная и наблюдательная у меня сестрёнка, — проговорил я, попивая кофе.

— Что это за водоросль?

— Ты и сама всё поняла, — хмыкнул я.

— Откуда ты о ней знаешь? Млада что-то рассказала? Но она была в недоумении. Мне показалось, она понятия не имела, зачем ты остался! Если бы там, на озере, был ценный ресурс её рода, она бы вела себя иначе.

Алиса продолжила сверлить меня тяжёлым взглядом.

Я глубоко вздохнул и посмотрел в её красивые глаза, отливающие металлическим цветом.

— Можешь считать знание об этих водорослях случайным открытием из моей прошлой жизни. В смысле, из той, что была у меня, пока я не выпустился из интерната и не ушёл в свободное плавание. Там много всего интересного со мной случалось…

Я попытался держать лицо, но всё же самую малость мой голос прозвучал печально.

И всё же это сыграло мне на руку.

— Прости, я не должна была давить, — в сторону проговорила Алиса. — Как представлю, как тебе было тяжело сперва в детском доме, потом в интернате, так сразу больно на душе становится, и…

Мне показалось, она может вот-вот заплакать, однако давать ей жевать водоросли мне не хотелось — нужно было сохранить запас для исследований.

Встав с места, я быстро подошёл к сестре и обнял её, прижав её голову к своей груди.

— Ну хватит тебе, всё было не так плохо, — произнёс я, поглаживая сестру по волосам. — В кадетке, например, я познакомился с отличными ребятами. Ты ведь видела Тёму…