Неправильный - Грета Шелест
Классы были обставлены в минималистическом стиле и были Марку ближе всего. Лишь дорогая мебель, включающая в себя и стол учителя, и книжные шкафы в конце кабинета не давали парню забыть, где он находится.
Стены в коридорах были обиты красивыми резными панелями, кругом висели картины.
«Не хватает только ковровых дорожек», – думал Белов.
Кроме пары кабинетов, коридоров и туалетов Марк еще нигде не был, но догадывался, что и спортзал, и актовый зал его поразят. Но он не думал, что его настолько поразит буфет.
Вообще, назвать «буфетом» тот буфет, который был в этой школе, было не самой хорошей идеей.
Может, это место и не было из ряда тех, где сильные мира сего оставляют по несколько тысяч за кусок торта, но слово «буфет» все равно как-то плохо отражало то, как выглядело помещение.
В целом, принцип работы здесь был, как и в обычной школе. Но вот оформление… Было видно, что тут работал специально нанятый дизайнер. Ну… либо кто-то из работников или членов попечительского совета школы обладает отменным вкусом.
Для начала, тут висели шторы. Тяжелые гардины насыщенного сапфирового оттенка с золотой вышивкой. Вместе с ламбрекенами, этот красивый и безумно дорогой ансамбль очень сильно затемнял помещение. Поэтому на потолке красовались невероятной красоты люстры.
Марк попытался вспомнить, были ли вообще у них люстры в школьной столовой, но не мог… Все, что вспомнилось, это стандартные большие окна, выходящие во внутренний дворик школы, завешанные простеньким белым тюлем, который совершенно не препятствовал попаданию света в помещение.
Можно было сильно сэкономить на количестве или размере люстр, убрав шторы и дать в помещение гораздо больше света, но, видимо, тот, кто занимался оформлением, имел полный карт-бланш в плане средств. Здесь каждый уголок, включая стены, обитые золочеными панелями, просто вопил о том, какие астрономические суммы были вложены в эту, с позволения сказать, столовую.
Столы были размещены в двух зонах, как и в прежней школе Белова: зона обязательного питания и дополнительного, где можно было купить пирожок и слопать его, сидя за отдельно стоящими столиками, ближе к выходу. Здесь все было почти так же. Почти…
В самой дальней части столы (из темного дерева, с резными ножками и красивыми скатертями) были сгруппированы по два, и стояли достаточно тесно. Это были столы младших и средних классов, которые ходили в буфет строем и под присмотром учителей. В старой школе один такой стол (надо ли говорить, что это был обычный покрашенный пласт ДСП на ножках) был рассчитан на человек двадцать, не меньше, но здесь за один за небольшой стол могли сесть восемь школьников.
Если в старой школе Белова зона обязательных обедов занимала бОльшую часть помещения, то здесь было наоборот. Зоны обязательных обедов для старшеклассников тут не было. Для них был предусмотрен отдельный участок, ближе к выходу, занимавший бОльшую площадь. Никакого группирования не было, столики стояли вразнобой.
С левой стороны была достаточно длинная стойка-витрина из того же дерева, что и остальная мебель, где любой желающий мог купить что-то не из меню. Если не смотреть на обеденную зону вдали, то создавалось впечатление, что ты действительно пришел в ресторан. В старой школе Марка на витринах подобной стойки были булочки, пиццы, пирожки. Здесь же новенький увидел разнообразные десерты, причудливо украшенные салаты и бутерброды, фрукты в таком изобилии, что разбегались глаза.
«Да… Сейчас и бабки у меня в кошельке тоже разбегутся от ужаса!»
Пока Марк пораженным взглядом осматривал буфет, сзади зашла небольшая компания, которой было тесно стоять за спиной отличника, и его возмущенно потеснили, проталкивая вперед.
Белов развернулся, чтобы извиниться, и тут увидел Соню Денисову, которую, стоя на прежнем месте, не приметил. Девушка сидела в дальнем углу, прямо за стойкой, и читала.
– Дай угадаю, ты тут постоянно сидишь? – весело спросил парень, подходя к ее столику и шлепнув свой рюкзак так, что бедняжка подскочила на месте, выронив книгу. – Ой, прости.
– Ничего… Да, а как ты догадался? – Марк развел бурную активность в поисках своего кошелька в недрах рюкзака, Соня опасливо пододвинула чашку с чаем поближе к себе, обняв ее ладошками.
– А что тут гадать? Увидеть этот столик, стоя в дверях, было невозможно. А ты не особо любишь внимание, как я понял, – голова Марка на секунду исчезла в рюкзаке. – А, вот ты где, – он вылез уже вместе с кошельком. – Подожди, сейчас вернусь.
Белов вскочил и пошел к буфету, а Соня вернулась к чтению. Через минуту он вернулся за столик сильно задумчивый.
– Да… Завтра я захвачу с собой заранее приготовленные бутерброды. Тут же стакан сока стоит, как мои кроссы, – пораженно сказал новенький.
– Ох, прости, я должна была предупредить тебя. Но ты так быстро прибежал и убежал. Я и забыла, что ты… – Денисова запнулась.
– Что я – кто? Льготник? – Марк небрежным движением смахнул прядь со лба. – Послушай, я еще понимаю, когда эти мажоры делят всех по классовому признаку, но от тебя не ожидал. Если хочешь, я могу пересесть, чтобы не смущать тебя, – он действительно поднялся, но Соня схватила его за руку.
– Стой. Прости, я не то имела в виду. Только я должна была тебя предупредить, что цены в буфете отличаются от тех, которые ты ожидал бы увидеть. Для кого-то это норма, для кого-то – нет. И это естественно, – шатенка примирительно улыбнулась.
Марк сел.
– И ты прости. Ты думаешь, я ожидал увидеть там булочку за три копейки? Нет. Но я посмотрел и сделал выводы, что тратить карманные деньги на то, без чего легко могу обойтись или что могу заменить – глупо. Мы догадывались с отцом, что питание обойдется тут дороже. И в принципе, папа с новой зарплатой может позволить мне давать на обеды больше. Но… Знаешь, я не хочу. Ходить сюда каждый день, да еще давиться шедеврами кулинарии под любопытные взгляды местных снобов? Да я к концу года на сэкономленные с обедов деньги в Турцию слетаю, – Марк довольно отпил из стакана.
– А кем работает твой папа? – Денисова убрала книгу в сумку и тоже принялась пить чай.
– Сейчас он замдиректора на заводе.
Соня подавилась чаем.
– Случайно не лесоперерабатывающего?
– Нет… Металлургического. А почему ты спросила?
– Да так… Просто подумала, что было бы особо смешно, если так. Отец Игната поднялся на лесе, – шатенка мило
