Данияр. Не буду твоей невестой - Мария Зайцева
Снимок достаточно открытый, но не пошлый. Женственный.
И только собираюсь отправить, как едва не роняю телефон, когда над ухом раздаётся уже знакомый низкий голос:
— Для кого ты сделала это фото?
Я вся обмираю. Сердце сначала подпрыгивает к желудку, а потом камнем устремляется вниз.
Вскидываю глаза и натыкаюсь на всё тот же тяжёлый, только сейчас сильно потемневший взгляд.
Прямо рядом со мной стоит Байматов. Только значительно ближе, чем во время официального знакомства четверть часа назад.
Глава 6. Для кого это фото...
Отступаю на шаг, не сводя взгляда с недовольного холодного лица Байматова.
Упираюсь спиной в стену и тут же понимаю, какую глупость сделала: в угол себя загнала! Теперь мне выход отсюда — только если Байматов соизволит выпустить!
И вот, вроде бы, вообще не о чем беспокоиться: это официальное мероприятие, полно народу, крайне серьезного, а не сомнительная вечеринка где-нибудь в спальном районе Москвы, пресловутом Выхино или Чертаново. Я никогда не бывала, но слышала много всяких глупостей и страшилок.
И вот как-то меньше всего предполагала, что буду про это вспоминать здесь, в кругу самых богатых и влиятельных людей края. Однако же… Вспомнилось почему-то. Наверно, потому, что опасность кожей чувствую. И исходит она — от Байматова.
Впрочем, прихожу я в себя быстро.
Убираю телефон, выпрямляюсь и строго смотрю в глаза Данияру:
— А в чем дело?
— В том, что незамужняя девушка не должна рассылать свои фотки посторонним мужчинам.
Онемев в очередной раз, только рот открываю. Это что вообще такое я сейчас услышала?
И какого шайтана происходит?
Байматов мне кто?
Никто!
По какому праву?..
— По какому праву?.. — выдыхаю я последнюю свою возмущенную мысль, — и с чего вы… Ты! — решаю не делать вид, что я — правильная и скромная, потому что не такая я! И не позволю тут надо мной средневековые законы устанавливать! — Ты с чего взял, что это — мужчине? И тем более, постороннему?
Вообще разговор не туда уходит. Надо было просто указать наглецу его место…
Байматов, совершенно по-звериному оскалившись, делает шаг вперед и упирается здоровенной своей ладонью в стену у моей головы, запирая таким образом меня в ловушку.
Я тут же теряю смелость и дыхание.
Прижимаюсь сильней спиной к стене, словно врасти в нее пытаясь, смотрю на Данияра и изо всех сил надеюсь, что ему не виден испуг, который испытываю сейчас.
На таком ничтожном расстоянии Байматов кажется чудовищно огромным. Он закрывает собой весь мир, и все вокруг темнеет. И его глаза сейчас тоже — темные-темные. И страшноватые.
Что ему надо?
Что он делать собирается, Всевышний?
С ума совсем сошел?
А вдруг кто-то попадет в этот закуток и увидит нас в таком скандальном положении?
— Ты выбирала соблазнительный ракурс… — Байматов, которому, похоже, вообще плевать на то, насколько он меня и себя компрометирует, наклоняется еще ниже и хрипит мне на ухо, оглушая, — и не фотографировала платье… Или это украшение на голове… А свое тело. Голую кожу. Взгляд из-под ресниц. Такое не шлют подругам…
Всевышний…
Мне становится жарко до ужаса.
Сколько времени он тут провел, наблюдая за мной?
— Только мужчине. Постороннему. Потому что ты — свободная, не просватанная девушка. А, значит, все мужчины для тебя — посторонние. Ты же — честная девушка? Да?
Последнее его “да” — настолько тихое и горячее, что мне кожу шеи у уха опаляет. Не могу пошевелиться, словно загипнотизированная! Словно меня обвивает кольцами огромный хищный змей. Горячий, как само пекло!
Не выдержав напора, упираю обе руки в грудь Данияра. И ощущаю, как он вздрагивает от моего прикосновения, словно я не кулаками в его рубашку уперлась, а открытыми ладонями — голую грудь тронула.
Мгновенная картинка этого возможного происшествия перед глазами — стоп-кадром, ярким и болезненным.
У него в распахнутом вороте рубашки видно, что грудь волосатая. Чуть-чуть совсем заметно, но можно представить…
О-о-о, Всевышний! Не буду представлять! Не буду!
А Данияр неожиданно перехватывает одну мою руку, ту самую, в которой я до сих пор телефон сжимаю, не позволяя убрать ее, спрятать обратно за спину, и шепчет, напряженно и лихорадочно глядя мне в глаза:
— Отправь мне это фото, Мадина.
— Что? — не верю я своим ушам, а взгляда не могу оторвать от его темных горячих пальцах, забравших в плен мою ладонь с телефоном. Это огненное прикосновение! Жжет! — Нет… Нет-нет-нет… Ты — посторонний… Сам же говорил, что нельзя… Приличной девушке…
Я несу бред, и это ничем не оправдано, кроме моего глубочайшего шока от самой ситуации.
Я не понимаю, что происходит. Верней, понимаю! Конечно, понимаю! Не не верю!
— А я не буду посторонним для тебя, Мадина, — серьезно и настойчиво говорит Байматов, — уже сегодня не буду.
— Что? — а вот этого я решительно не хочу понимать и слышать!
Ужас с такой силой накрывает мою бедную, ставшую совсем шальной голову, что я не выдерживаю напряжения, а вот силы откуда-то появляются.
По крайней мере, я пытаюсь сопротивляться, толкаю в грудь Байматова и каким-то образом умудряюсь освободиться из ловушки его тела!
Не теряя времени, подхватываю подол и бегу прочь, на свет, к людям, словно несчастная принцесса, похищенная чудовищем и нашедшая путь к свободе, бежит из его жуткой пещеры.
В голове — полный бедлам, сжимаю до хруста несчастный телефон с так и не отправленной фотографией, а в ушах — тихое и решительное: “Не буду посторонним для тебя”.
Что он имел в виду?
Всевышний!
Только не то, что я подумала!
Только не это!
_______________________________
Девочки, чуть-чуть офигенной и растерянной Мадинки нам) Нам с Машей нравится и анимэшка, и не анимэшка! Безумно красиво получилось!
И офигенного Данияра, куда же без него))))
Глава 7. Только не это!
