Так точно, товарищ полковник, или влюблённая поневоле - Анна Варшевская
— Да, конечно, — вспоминаю, что и мне вообще-то нужно бежать. — Простите, Полкан Игоревич, я быстро…
Махнув рукой сестре, поворачиваюсь к Богатырёву и замолкаю. По нему сложно понять эмоции, но тут… отчётливо видно, что ему больно. Мужчина встречается со мной глазами и моментально натягивает на лицо равнодушное выражение. Теперь больно становится уже мне. Поверить не могу.
— Алина, время, — напоминает спокойно.
— Бегу, — киваю и действительно бегу к подъезду.
Лишь бы подальше от него сейчас.
__
Если кто-то вдруг не читал)) — знакомство Мари с Полканом произошло в конце книги "Требуется секретарь. Интим не предлагать!" (история бесплатная, читается отдельно).
Глава 4
Полкан
— Идиоты! — широким шагом иду к машине, так и охота пнуть кого-нибудь. — Кретины, бл…
Обрываю себя, не договорив, и оборачиваюсь. Алина, естественно, держится за моей спиной. Как я и сказал ей в самом начале. Сказал? Скорее, приказал. Отвык общаться с нормальными людьми, знаю, есть такое дело. В очередной раз давлю вздох.
Какая… самка собаки надоумила эту девочку идти на юридический, да ещё и в криминалистику? И я тоже хорош. Нахрена, спрашивается, потащил её с собой сюда? Сидела бы в офисе, бумажки перебирала. Так нет, попала вожжа под хвост. Мне, не ей.
— В машину! — не сдержавшись, опять рявкаю командным тоном.
Впрочем, Алина не спорит. И даже не смотрит на меня укоризненно этими своими глазищами так, что внутри что-то дёргается. Просто шмыгает на сиденье.
— Полкан Игоревич, — ко мне, запыхавшись, подлетает молодой следователь, про…сравший сегодня всё на свете. — Я… ну…
— Что «ты», Коля?! Что «ну»? — рычу в его сторону и кошусь на Алину. Надо как-то выбирать выражения, а то на язык рвётся такое, что ей знать не нужно. — Забыл, мать твою, базовые правила при производстве следственных действий и тактику следственного осмотра? Ты понимаешь, что любой адвокат тебя на суде уе… подтереться заставит всеми твоими бумажками сегодняшними?! Не беси меня лучше! Ещё сильнее, чем уже выбесил. Свободен!
Сажусь в машину и со злостью хлопаю дверью. Как они меня все достали, эти сосунки! То, что они нихрена не секут в том, как надо обращаться с подследственными — это ещё ладно, опыта мало, можно научиться. Хотя в своё время мне бы за такое следак, который меня натаскивал, яйца бы оборвал. Но вот что они косячат в вещах, которые у них должны от зубов отскакивать…
— Полкан Игоревич, — звучит тихое сбоку. — Не сердитесь так. Может быть, ещё можно…
— Алина, помолчи! — взрываюсь на ни в чём не повинную девчонку, и мне тут же становится стыдно. Ещё не хватало довести её…
Но Алина спокойно сносит мою злость.
— Он может исправить ошибки в протоколах путем внесения в него замечаний и дополнений, это часть шестая статьи сто шестьдесят шестой уголовно-процессуального кодекса, или провести дополнительные следственные действия в соответствии со статьями сто семьдесят третьей и двести седьмой, — выдаёт это чудо на полном серьёзе.
Я с трудом удерживаю ползущую вниз челюсть. Даже настроение слегка поднимается. Выдыхаю, приходя в себя.
— Да, он может, Алин, ты права, — отвечаю уже почти спокойно. — Проблема в том, что любая ошибка — любая, подчёркиваю это! — мало того что усложняет процесс расследования, так ещё и суд потом с высокой вероятностью завернёт результаты твоей работы за недостаточностью и недостоверностью доказательств.
— Я понимаю, — кивает она. — Если судья признаёт следственное действие не законным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми.
— Абсолютно верно, — киваю.
Ну хоть кто-то хоть что-то знает по предмету. Прямо бальзам на душу после сегодняшних идиотов.
— Всё хреново, да? — Алина смотрит на меня, склонив голову.
— Не ругайся, — вылетает у меня совершенно непроизвольно.
Девушка фыркает, встряхивает волосами, и я в очередной раз теряю нить рассуждений, глядя на блестящие вьющиеся пряди. Вот почему предпочитаю держать в секретарях блондинку. Длинные тёмные волосы у женщины — моя… ну не то чтобы слабость, но почти. Так и хочется запустить туда пальцы, чтобы проверить — они действительно такие мягкие, как кажется? А если намотать всю эту копну на кулак, то…
Резко отворачиваюсь, выбрасывая из головы нарисовавшиеся там картинки. Совсем охренел, Богатырёв?! Ей восемнадцать! Давай ещё школьницу найди себе, чего уж мелочиться!
Что за дерьмодень сегодня… Сначала этот долбаный практикант, обжимавшийся с Алиной в лифте, потом сцена в кабинете, из-за которой я чуть не опозорился — не хватало только девочке внезапный стояк демонстрировать. На закуску встреча с Мари. Я уж думал, что похоронил эти воспоминания, а тут… стоило им сказать про Аню — и так погано стало, кто бы знал. И вишенкой на торте — следак-придурок, запоровший три часа старательной работы.
— Отвезу тебя домой, — кидаю взгляд на часы и завожу машину.
Алина отворачивается к окну. Я заметил, что она совсем не болтушка, и это радует. Да и её слова… Девочка явно не просто так штаны просиживала в универе последние два года. Кто знает, может быть, это действительно её призвание. Женщины внимательнее к мелочам, чем мужчины. Невольно задумываюсь. Знаю я парочку классных спецов, надо бы их познакомить. Связи в нашем деле многое решают.
Дорога до её дома заканчивается как-то быстро. Торможу возле подъезда, зачем-то основательно паркую машину, глушу мотор вместо того, чтобы просто подождать, пока она выйдет. Да и Алина не торопится, хмурится, теребя в руках ремень сумки. В памяти вдруг всплывает сцена, случившаяся между нами несколько лет назад. Она тогда… в любви мне призналась. Что я мог ответить четырнадцатилетней девочке. Или ей пятнадцать было уже? Неважно.
Губы трогает слабая улыбка. Всё равно получил от неё. Темперамент уже тогда был виден. Кошусь на Алину краем глаза. Вроде бы она пережила это и не чувствует неловкости рядом со мной, но теперь я почему-то задумываюсь, а вспоминает ли она произошедшее? И если вспоминает — то как именно?
— Ты что-то хочешь спросить? — смотрю на неё и понимаю: мне отчего-то хочется продлить это время рядом с ней.
Не успеваю разобраться в сумбуре мыслей, когда Алина кивает.
— Хотела кое-что уточнить по поводу сегодняшних следственных действий, я тут… — смущаясь, лезет в сумку и показывает мне блокнот, — записала несколько вопросов. Но это не срочно, можно завтра…
— Давай свои вопросы, — киваю ей, стараясь не показывать, что я рад поводу задержаться.
— Вы устали, — говорит она тихо. — И голодны наверняка. Я не хочу вас задерживать.
— Ты что-то говорила о домашней лапше?
Молодец, Богатырёв. Пять с плюсом тебе просто. Ты реально вот
