Секретный ингредиент Маргариты - Лия Джей
— Не кричи на ребенка. Сам разберется, как ему жить.
— Он вечно где-то шляется. Тусовки, бары, девки… Считаешь, это нормально? А потом часами напролет сидит закрывшись у себя в комнате. Когда он последний раз с тобой разговаривал? Да мы для него просто два мешка с деньгами!
Гомон затихает, сменяясь на пение птиц. В центре сцены появляется стол. За ним сидит парень в серой рубашке, Ворон, и усердно что-то пишет в тетради. На секунду мне кажется, что это Паша, но потом я всматриваюсь и убеждаюсь, что это не Воронцов, хотя у актера с ним много общего.
У Стархова булькает телефон. Я разворачиваюсь к нему, чтобы высказать свое «фи» и заставить его выключить звук, но Антон делает это без моего совета. Я недовольно поджимаю губы. Внутри кипит раздражение, и мне срочно надо его выплеснуть.
— Зачем ты тогда пришел, Стархов, если считаешь, что мне надо было думать раньше?
Фраза вылетает сама собой. Я не успеваю прокрутить диалог в голове и понять, что совсем не готова услышать ответ на свой вопрос. Не готова услышать подтверждение своей теории. Не хочу знать, что теперь я стала той, кому придется валяться в ногах, чтобы вернуть отношения. Если вдруг я этого захочу.
Разумеется, я не захочу. Никогда и ни за что. Но сам факт меня убивает. В какой момент я перестала быть богиней в глазах Стархова? Перестала быть идеалом, к которому он вечно будет стремиться и который никогда больше не сможет достигнуть? Мне нравилось чувствовать себя на этом месте. Как он посмел сместить меня с пьедестала⁈
Антон медленно поворачивается ко мне, гасит экран смартфона и следующие несколько долгих секунд сверлит меня изучающим взглядом. Мне становится неуютно, будто я стою перед ним голая, как тогда в спальне в наш первый раз, но виду не подаю. Вскидываю бровь, напоминая Антону о повисшем в воздухе вопросе.
— Чтобы расставить все точки над «i».
— Воу! С чего бы вдруг?
— Ну… У меня появился кое-кто.
— Кое-кто? Ха! Так и знала, что вы с Лонгом и Лешкой из одного теста. А Серж ведь меня предупреждал…
Стархов шикает на меня и корчит недовольную мину.
— Девушка у меня, Марго.
Я удивленно вскидываю брови. Нет, не то чтобы я всерьез сомневалась в ориентации Стархова, но — Святые шпильки! — девушка. У Стархова девушка! И это не я. Он действительно смог найти мне замену?
Что ж, все мы знаем, что, покупая реплику и ругаясь на неоправданно высокую цену оригинала, мы все еще грезим об этом оригинале: со вздохами сожаления смотрим на модные кроссовки на официальном сайте и упорно убеждаем себя в том, что отсутствие какого-нибудь ярлычка или полосочки на реплике вовсе не делает ее хуже.
Самообман чистой воды. Надеюсь, ты в ней захлебнешься, Стархов, и, погружаясь на дно, будешь из последних сил выкрикивать мое имя.
Я коварно улыбаюсь и возвращаюсь к постановке. На сцене уже сменились декорации. В правом углу стоит диван, в левом какое-то сооружение из стульев, фанерных листов и руля, похожее на салон машины, в глубине сцены, в центре, прячется стол, за которым сидит все тот же парень в сером. Свет перемещается с локации на локацию, освещая то мужчину за рулем, то главного героя, то парочку на диване. Это мать Ворона и какой-то другой мужчина, не ее муж. От того, что между ними происходит, у меня глаза на лоб лезут. Думала, только в «Абсенте» устраивают такие оргии. Не знала, что современное искусство настолько откровенное…
Стархов скрещивает руки на груди и с невозмутимым видом наблюдает за сценой измены. Сжимаю зубы, чтобы в очередной раз не сорваться и не упрекнуть его. Мне незачем заводить с ним разговор о том, что уже давно в прошлом. Тем более теперь, когда у него появилась девушка. Пресвятая Ланочка Дель Рей, дай мне сил не засмеяться в лицо этой дурочке при встрече! Это же надо было клюнуть на этого подлеца!
Ладно, наверное, стоит быть помягче по отношению к этой его девице. Она ведь, как и я однажды, попала в плен голубых глаз, только и всего. Бедняжка понятия не имеет, на что способен этот козел. Если я вдруг встречу ее, первым делом расскажу про измену. Она должна понимать, во что ввязывается. Изменил однажды, изменит еще раз.
Козлина.
На сцене одна вакханалия сменяется другой. Святые шпильки, что курил Воронцов, когда это придумывал?
На середине сцены, словно тряпочка, мотается из стороны в сторону парень в сером. За одну руку его держит отец, за другую — мать. Ругань и споры. Наконец Ворон переходит на сторону отца. Пару сцен их мирной жизни вдвоем. Затем главный герой оказывается в доме матери. Они сидят за обеденным столом вместе с новым ухажером матери. Тот травит несмешные шутки, женщина хохочет, а парень лишь крепче сжимает кружку. Зал заполняет звук, похожий на скрип старой двери, открывающей проход в прошлое. Эхом отдаются слова:
— Ты меня не любишь, я знаю! Скажи уже это!
За ними следуют другие фразы, которые мать произносила в ссоре с бывшим мужем.
Парень резко вскакивает из-за стола, ударяет по нему кружкой, и та раскалывается надвое. По белой столешнице скользит луч проектора, рисуя чернильно-синюю реку. Она вытекает из кружки, сползает на пол и затапливает грустью все вокруг. Звуки дождя и грома. Резкие вспышки света, будто молнии, освещают разные углы сцены. То здесь, то там появляется Ворон. Читает, бежит на месте, будто по велодорожке, плачет, обхватив руками колени, пересматривает старые фотографии, рвет их, что-то пишет и снова читает.
— Эта девушка, ты ее знаешь…
Я поворачиваюсь к Антону полубоком.
— Это кто-то с работы?
— Нет, да… То есть… Мы познакомились в «Абсенте», но она там не работает.
— Уволилась?
Я начинаю перебирать в голове танцовщиц, которые недавно ушли из нашего коллектива. Вспоминаю только две. Мало кто захочет добровольно покинуть место под солнцем. Вот и этих уволили — за то, что они снимали в випке контент для Onlyfans. Обычное дело для «Абсента», в этом нет ничего такого, правда, время они выбрали неподходящее — рабочее. И випку тоже неподходящую — клиент вызвал туда Пину, а получил двух других танцовщиц, которые в конце выступления еще и предложили ему купить запись танца по двойной цене. Он купил и был всем вполне доволен. А вот Пина
