Золотой тролль - Ярослав Маратович Васильев
Все рассмеялись, дальше следователь Бенуа сказал уже серьёзно:
– К сожалению, вам всё равно эти дни делать было нечего. Текучку мы подхватили, а ваш информатор, увы, на связь не выходил.
Гийом кивнул, мысленно досадуя: похоже, и Ригур Андре ничего не отыскал. В этот момент к следователям заглянул дежурный по зданию и растерянно, но с нотками воодушевления сказал:
– Следователь Лефевр, к вам с Заводов. Говорят, по делу Костье. Вы его ведёте, вот вам и хотят передать свидетеля какого-то.
Гийом переглянулся с коллегами, и один из них ему сказал:
– Знаете, месье Лефевр... Я не верю в такие совпадения.
– Я тоже. Ведь пока меня нет во Флоране, обязательно кто-то другой это дело ведёт. А тут как специально... Самый молодой в отделе, сразу после отдыха – и нашли свидетеля? Я поставлю встречу на запись, а как вернусь, если вы не против, все вместе прослушаем. Вот буквально зудит, что дело нечисто.
– Будем ждать, коллега.
Обстановка комнаты для допросов специально такова, чтобы сразу надавить на постороннего, показать ему, мол, главный тут оперативник или следователь. Первым зашёл угрюмый тёмно-русый паренёк лет девятнадцати, следом – незнакомый мужчина с нашивкой службы охраны заводов на одежде. Причём если парень явно в смутных чувствах и без того, что окружающая полицейская обстановка давит, то у мужика вид загадочный и самодовольный. Причём ведёт он парня за руку, ухватив повыше локтя. Так держат не по-дружески, а задержанного, когда есть основания допускать, что тот убежит или будет сопротивляться. Однако парень едва вошёл – замер перед столом Гийома не шелохнувшись, зато мужик тут же как бы вскользь бросил:
– Вот, доигрался.
Но в его словах не ощущалось искренности, он просто продолжает свою роль, начатую раньше.
– С вами говорит младший следователь Лефевр. Назовите своё имя, адрес проживания и род занятий.
– Я – Леонар Дюбе, старший сегодняшней дежурной смены охраны на заводе. А вот этот – Даниэль Сен-Жак, рабочий наш. То есть ваш он уже, именно он на вашего полицейского напал.
– Месье Дюбе, садитесь, пожалуйста. И я думаю, ваш подозреваемый в состоянии сам назвать своё имя.
Охранник нехотя выпустил руку своего подопечного и дал тому сесть. Парень равнодушно сказал:
– Даниэль Сен-Жак, рабочий сталелитейного цеха. Вам же сказали.
– Мы тут обыск у него сегодня делали и у него нож нашли. Как раз тот самый, которым полицейского ударили. Один в один, я его тоже отдал, вам доставить должны.
Улику действительно доставили Гийому, хотя, по идее, обязаны передать криминалистам... Разве что именно сопровождающий охранник настоял? Нож, кстати, плохой: кусок железа с грубо приделанной деревянной ручкой, явно кое-как выточенной из обломка какого-то хозяйственного инструмента. Паршивого качества самоделка, и близко не напоминающая заточку, которой была нанесена смертельная рана.
– Ну-ка, парень, возьми нож за ручку, – предложил Гийом.
И внимательно присмотрелся. Не только паршивое качество, нож в руке у парня «ходит», еле держится. Нет, не эта рука нанесла удар – впрочем, Гийом и не сомневался. На самом деле спектакль нужен был для иного. Не зря Гийом перехватил глубокомысленно-понимающий взгляд Дюбе, по-видимому, тому казалось, что он участвует при совершении важного обличающего эксперимента.
– Добегался, – с удовлетворением снова повторил Дюбе.
– Даниэль Сен-Жак, признаёте ли вы, что найденный нож принадлежит вам? Или назовёте иную версию его появления?
– В комнате преступника под матрасом на кровати, – радостно подсказал заводской охранник.
– Месье Дюбе, допрос здесь веду я. Вам первое предупреждение, дальше я прикажу вас вывести. Не преступника, а подозреваемого. Преступником может признать лишь исключительно суд.
– Мой, чего спорить? – прозвучало с вызовом, но предназначены слова и тон явно не следователю, а охраннику.
– Сен-Жак, откуда у вас этот нож?
– Сам сделал.
– Для чего же ты его сделал?
– Надо было, и… сделал.
– Для чего же? Для нападения, для защиты? – Гийом добавил в голос сострадание.
Причём сострадание было как бы и к Даниэлю, и, возможно, к тому, кого он хотел ударить. Это вызвало на лице паренька жалкую улыбку – он неожиданно почувствовал, что его ответы и судьба хотя бы следователя и хотя бы немного, но по-настоящему интересуют.
– Это мне против Клермона нужно, если и ко мне, как к другим, сунется. Он у нас любого избить может. Как напьётся, так постоянно в драку лезет, с ним и охрана по пьяному делу связываться не хочет. А ножа он испугается.
Взгляд Дюбе на миг полыхнул дикой злобой, но так быстро, что если бы Гийом не ждал этого и специально не следил – не заметил.
– Врёшь, ты всё врёшь. Думаешь, здесь каждому твоему слову поверят? У нас на территории – сухой закон. А любого, кто спирт пронесёт и пьяным поймаем – вышвыриваем за территорию завода навсегда. Сделал… Ничего ты не мог сделать. У нас в производстве такой контроль, стружка и та под надзором.
– Да не вру я ничего, – равнодушно ответил парень. – Пять дней назад и сделал. Что я, таксу не знаю? В механической мастерской на стопарик дашь, пока там сторож бегает – в мастерской остался и выточил.
– Ах, на стопарик?! – сорвался Дюбе. – В мастерской?! Сторожу? Да я сейчас кроме обвинения в убийстве ещё и клевету навешу!
Гийом же подумал, что парень, похоже, вообще не думает или не понимает ситуации. И до этого его пытались подвести под статью, видимо, чего-то не то увидел. А сейчас за слова, что на территории завода можно купить спиртное и тем более сказанные в присутствии следователя – этого Даниэля Сен-Жака просто убьют.
– Спокойней, гражданин Дюбе, – с ледяной вежливостью в голосе сказал Гийом. Вскочивший от демонстративного негодования заводской охранник сразу остыл, сел на место. Наступила тягостная пауза. – Ваше заявление и показания приняты. Улика тоже. Подозреваемого я задержу. Вы свободны. А вы, месье Сен-Жак. остаётесь здесь. Месье Дюбе, повторяю. Вы свободны и будьте добры, покиньте нас.
Едва дверь наглухо захлопнулась, и они остались вдвоём, Гийом пристально посмотрел на безучастно сидевшего парня:
– Вот что, Даниэль, жить хочешь? Если да, то слушай меня внимательно. Два раза повторять не буду. Тебя хотят подставить под петлю. Но если не получится, то просто убьют. Отсюда, честно скажу, у тебя всего два варианта. Или я сейчас оформляю, что ты невиновен. Ты выходишь, и даже не выберешься из города, а у нас появится на руках ещё один труп как итог ограбления неизвестным лицом. Или...
– Месье следователь, – вскочил парень. – Я никого не трогал! Я правду говорю, я для защиты от Клермона его
