Развод в 45. Я тебя не прощаю - Александра Салиева
Она всё говорит и говорит, как прорывает её. Все вокруг тоже растерянно переминаются с ноги на ноги, слушая её исповедь. Сгустившееся в воздухе напряжение хоть ножом режь. И только мой сын, вопреки всему, остаётся самым спокойным и хладнокровным.
– Тише, малыш, тише, – приговаривает Тимур, крепко прижимая к себе свою невесту. – Всё хорошо. Всё закончилось. Он больше никогда тебя не тронет. Никто не тронет. Я рядом. Я с тобой.
В какой-то момент и вовсе её к себе на колени перетаскивает, обнимая уже обеими руками, отнимая и девичью ладонь от своей шеи.
А меня аж на месте подбрасывает!
– Тимур! – рвусь к нему.
– Да всё нормально, мам. Я же сказал. И скорую тоже не надо, – обращается уже к Андрею.
Тот хмурится, но ничего ответить не успевает.
Зато успеваю я:
– Как это не надо? Ты же ранен! У тебя кровь!
– Всего лишь о бутылку поцарапался, – улыбается встречно Тимур. – Она разбилась в процессе, – машет рукой на битое стекло.
Вот где реально наступает ступор!
Уже у меня.
Не дышу даже. Секунду. Потом моргаю.
Из ступора не сразу, но выхожу.
Взгляд находит в траве обозначенное. Там и правда видно битое стекло, а на острых краях кровь. Но я и тогда не верю. Спешу удостовериться в услышанном на деле. Возвращаюсь к сыну и, отрывая пуговицы, одним рывком оттягиваю ворот пониже. На загорелой коже и впрямь всего лишь царапина. Длинная, некрасивая, но не смертельная. Достаточно наложить обычную повязку. Даже швы не нужны.
Господи…
Кажется, я только что умерла и воскресла одновременно!
Заодно переосмыслила заново всё, что произошло за последние несколько минут, как прогремел выстрел, а Гришу отправили в нокаут.
– Всего лишь о бутылку поцарапался? – переспрашиваю.
Сама собственный голос не узнаю. Очень уж слабым и растерянным звучит. Да и в подтверждении не нуждаюсь. Вижу же.
– Да, мам. Всего лишь поцарапался, – всё равно подтверждает Тимур.
– Всего лишь поцарапался? – повторяю за ним.
– Да, мам. Поцарапался, – улыбается он шире.
А вот я не улыбаюсь.
В моей голове атомный взрыв!
– Ты какого лешего вообще полез ему под руку? – бью его в здоровое плечо. – Поцарапался всего лишь он! А если бы он тебя застрелил так же случайно? Ты нормальный вообще?!
Эмоции во мне бурлят, как бурная река сквозь прорванную плотину. Выплёскиваются в ругательства. Не получается их сдержать.
Он ведь в самом деле мог погибнуть по неосторожности.
Дурак! Какой дурак!
Хоть и любимый. Но всё равно дурак!
Я всхлипываю, обнимаю его, притом вместе с Диной, снова ругаю.
– Никогда больше не смей так делать! Понял меня?!
– Да, мэм, – отвечает шутливо Тимур, а я опять бью его по плечу.
Безобразник!
Который ещё и смеётся до кучи.
Весело ему, вы поглядите. Когда у матери чуть инфаркт не случился. И не я одна тут, кстати, с этим полуинфарктом. Дина тоже в шоке. Пока я их обнимаю, а его ругаю, её ладошки, цепляющиеся за Тимура, до побеления пальцев сжимаются в кулаки. Стоит мне от них отстраниться, она медленно отнимает голову от его плеча.
– А всё. Даже если надумаешь тоже на меня поворчать, поздно. Мы уже помирились, – заявляет он, стоит ей только раскрыть рот.
Рот девушка тут же закрывает обратно. Но ненадолго. Пару раз моргнув, прищуренным взглядом осматривает царапину на шее Тимура. А затем, набрав побольше воздуха в лёгкие… тоже ничего не говорит, поскольку Тимур нагло затыкает её поцелуем.
И, судя по тому, что у них происходит дальше, они и правда помирились…
Хмыкнув, я отворачиваюсь от них и поднимаюсь на ноги, выискивая взглядом Грома. Он всё ещё пребывает возле Гриши, теперь уже связанного, и я спешу подойти к нему.
– Всё хорошо, красавица? – интересуется он тихонько, притягивая меня к себе за плечи.
– Да. Кажется, да, – сама прижимаюсь к нему ближе.
Гром одаривает поцелуем мою макушку, после чего обводит взглядом округу. А в следующий миг я тихо смеюсь, когда он возвещает на всю округу своим громким басом:
– Так, я не понял, а почему мы стоим? Почему не танцуем? Куда подевалась наша музыка? Вечер ещё не закончен!
Все тут же, встрепенувшись, возвращаются к отдыху. Поначалу делают вид, а затем втягиваются, окончательно забывая о плохом.
– Какая же свадьба без скандала и драки! – смеётся кто-то.
И все тут же подхватывают эти слова.
Ну и отлично.
Да и Гришу скоро увозит с глаз вызванный наряд. С ними же Гром договаривается о даче показаний на завтра. Те охотно соглашаются. Кому же хочется торчать полночи за городом, оформляя на коленке кучу бумаг? В благодарность мы им отдаём часть алкоголя и закуски. Они отказываются, конечно, ведь на службе не положено. Но кто ж их спрашивает? Свадьба – есть свадьба. Празднуют все.
Тимур увозит Дину в город, на осмотр. Слишком большое потрясение для той, кто только недавно лежала на сохранении. Сын правильно решает перестраховаться.
Я же вовсе стараюсь не думать больше об этом всём этим днём. У нас тут свадьба в конце концов! И очень-очень горько!
Эпилог
Семь месяцев спустя
– Гром! Гром, у нас ЧП! Андрей!
Я влетаю домой и, сбрасывая на ходу обувь и верхнюю одежду, спешу в кабинет мужа. Андрей, одетый в домашние штаны и футболку, сидит в кресле у окна и читает очередной роман жанра научной фантастики. При моём появлении, даже бровью не ведёт. Только спрашивает флегматично:
– Большое ЧП?
– Огромное! – говорю честно, подходя к нему ближе.
Такое, что я до сих пор его не переварила. Хотя прошло не меньше двух часов.
– И что за ЧП? – интересуется Гром всё так же спокойно, не прерывая своего чтения.
Вместо ответа сую ему под нос заключение врача вместе со снимком УЗИ.
– Что это? – хмурится он.
– Наше ЧП, – сообщаю, кусая губы в волнении.
Вот теперь Гром отрывается от своей книги, но всё так же непонимающе рассматривает фотокарточку. И лишь спустя
