Любовник Павлова 2 - Ника Маслова
Я успел выбросить это из головы, пока поднимался на VIP-этаж. Тут находился тот, потерять кого для меня было на порядок мучительнее и труднее. Я поселился у Николая Николаевича в кабинете, теперь проводя с ним каждую минуту не только дома, но и на работе. Помогал ему в меру сил, участвовал во всех делах.
Лететь предстояло на специально зафрахтованном медицинском самолёте. Фонд не в первый раз такой нанимал, так что схема была отработанной от и до. Но всё равно спецрейс — это и дополнительные расходы, и нечто более драгоценное — время. Наконец и оно прошло.
День отлёта назначили на завтра.
* * *
Мы рано уехали домой и сразу же отправились в спальню. Николай Николаевич был особенно нежен со мной. И при этом требователен, неутомим. Я кончил под ним дважды подряд, второй раз уже на сухую сжимаясь вокруг его твёрдого члена, а головой паря где-то там, в алом мареве среди звёзд.
Нельзя наесться впрок, отоспаться. Так и с любовью, она ненасытна. Занимаешься ею, а хочется всё больше и больше. И непонятно, как потом жить без неё, без него.
Меня тянуло на лирику, на признания, нежности.
Когда он меня отпустил, я спустился вниз по его телу, целуя всё подряд. Надолго задержался возле сосков, дразнил их, добиваясь колючей твёрдости. С особой тщательностью вылизал рычащего тигра. Потёрся лицом о живот — напрягшийся, со всеми этими кубиками. Попытался укусить — неудачно.
Спустился к члену — мягкому, ведь мы только кончили, и прижался к нему лицом. Так и замер там, дыша любимым запахом, обнимая за бёдра.
— Я не могу понять, как мне жить без тебя.
Мои слова долго оставались без ответа. Затем Николай Николаевич наклонился и поднял меня, заставил лечь рядом с собой маленькой ложкой.
— Тебе будет легче, если я скажу, что чувствую то же самое? — шепнул он мне на ухо.
Я переплёл наши пальцы и постарался пережить бурю в душе. Она нарастала, безжалостно крутила нутро, заставляла сердце в страхе сжиматься.
— Немного легче, — сказал я так же тихо, когда перестал бояться, что голос сорвётся. — Мне помогает надежда, что ты меня не забудешь так быстро.
— Я не забуду. И я верну тебя сразу же, как только это станет возможно. Уж поверь, я как никто заинтересован, чтобы ты поскорей вернулся ко мне.
У меня зазвонил телефон — где-то там, на полу, в груде одежды. Никто из нас не пошевелился, чтобы найти его и поднять. Это был наш момент, наша любовь и прощание перед разлукой, и его никто не имел право разрушить. Как бы нетерпеливым он ни был, как долго и сколько бы ни звонил.
Мелодия повторялась не раз, пока мы целовались, пока Николай Николаевич любил меня пальцами, а я рассыпался и растекался под его интимными ласками. Мне было так хорошо, хотя я уже не мог кончить.
Мы недолго дремали, затем собрались принять душ. Я поднял с пола разбросанную одежду. Когда складывал брюки, то вспомнил про навязчивые звонки и решил посмотреть, кто это настырный такой.
— Мне отец звонил, — сказал я, и Николай Николаевич подошёл ко мне ближе.
— Интересно, что он хотел.
— Встретиться, — ответил я, перечитывая последние сообщения в мессенджере. — Он написал, что знает, что мы улетаем, что с мамой поссорился, и она не хочет с ним говорить. Он просит меня успеть встретиться до отлёта — хочет передать то, что поможет Максу быстрей встать на ноги.
— И что это?
Я пожал плечами.
— Не имею понятия. Он пишет так, будто мы общались вчера, ничего не было и... — Я потёр лоб, взъерошил волосы. — Он, наверное, не знает, что я теперь знаю. Но я-то знаю. Я не хочу с ним встречаться. Ни сейчас, никогда. — Меня аж передёрнуло от этой мысли. — Думаю, он поймёт намёк и отстанет.
Я начал набирать ответ, но Николай Николаевич сказал:
— Не спеши.
Он ободряюще улыбнулся, когда я посмотрел на него с недоумением.
— Есть только один способ расти над собой, — сказал он.
— И какой же?
— Идти вперёд, даже если страшно и особенно если страшно. Если ты сейчас встретишься с отцом, то больше не будешь бояться случайно с ним пересечься. Он перестанет тебя так пугать. И, возможно, он и правда принесёт что-то полезное для твоего брата.
— Мой отец — убийца.
— Пока он ещё никого не убил, насколько нам известно.
Мне вдруг стало смешно.
— Мой отец не убийца лишь потому, что по счастливой случайности не добил Макса, думая, что убивает меня — звучит донельзя вдохновляюще.
Николай Николаевич шутки не понял.
— Вот и отлично. Справляться со страхами, встречаться с врагами лицом к лицу — важнейший навык. Он даст тебе максимальную пользу в жизни. Ты освоишь его лишь в одном случае — если будешь тренироваться. И чем страшней и неприятней для тебя твой визави, тем ценней эта встреча.
Я вздохнул.
— Ты правда так думаешь?
Он кивнул, и я удалил всё, что успел написать. Не верилось, что я добровольно соглашаюсь встретиться с тем, кто избил Макса, думая, что убивает меня.
— Я сейчас посмотрю, когда мы сможем выкроить время для встречи с твоим отцом, — сказал Николай Николаевич. Взял свой телефон, затем наклонил голову к плечу. — Хотя нет, зачем мне самому это делать?
Он набрал несколько сообщений, затем кому-то позвонил:
— В завтрашний график нужно встроить встречу с Сергеем Хотовым. Думаю, где-то днём, по пути в аэропорт.
Кивнул в ответ на сказанное собеседником.
— Да, подыщите подходящее место. Главное — безопасное, а по времени мы подстроимся.
— Не хмурься так, — сказал он мне, закончив разговор. — Ты справишься с этим испытанием. Я в тебя верю.
И хотя я слышал такие слова-манипуляции много раз, впервые они показались мне по-настоящему ценными.
— Я сделаю это, если ты этого хочешь.
Николай Николаевич покачал головой.
— Ты сделаешь это для себя, потому что хочешь стать сильней, подняться над своим страхом. Ты посмотришь ему в лицо и попрощаешься с ним навсегда. Ты скажешь
