Развод в 45. Я тебя не прощаю - Александра Салиева

– Нет, Андрей Громов, – качаю головой, – ты сделал гораздо больше. Ты сделал меня счастливой, – привстаю на цыпочки и целую его в губы.

Объятия быстро становятся крепче. А поцелуй затягивается. И уже не по моей вине. А немного погодя я и вовсе слышу:

– Вообще-то я думал, что сделал тебя счастливой ещё этой ночью, ну когда ты так красиво-красиво выгибалась, тихонько постанывая, и закатывала свои глазки, расцарапав мне спину…

За что и зарабатывает от меня удар в плечо.

– Иногда я задумываюсь, а точно ли тебе сорок пять? – фыркаю, отстраняясь от него.

Ну а чего он меня смущает? Хорошо, прохожих рядом нет, которые могли бы услышать все эти непотребства.

– С тобой моя жизнь заново началась, так что… – ничуть не проникается он моим посылом.

Зато ловит мою ладонь, привлекая обратно к себе, и так вместе со мной сворачивает к припаркованной тоже неподалёку машине. А пока мы к ней идём, я думаю о том, что не только Гром начал жить заново, но и я. У меня больше нет потребности задерживаться среди грядок с цветами. Наоборот, я отсчитываю каждый час, что провожу вдали от Андрея. Зачастую ловлю себя на том, что неотрывно смотрю в сторону дороги в ожидании появления на ней его автомобиля. Или слишком превышаю скорость, спеша успеть домой к его возвращению.

Одним словом, я тоже живу. Так ярко, как никогда прежде. Каждый вечер мы если не гуляем, то всё равно проводим вместе. За готовкой, просмотром фильма, танцуя или даже читая вслух. Я обожаю слушать его голос ещё со школы, а сейчас могу делать это, не таясь. Иногда к нам приходит Тимур и его сестра с мужем, и мы играем в морской бой или монополию.

Смешно, но именно рядом с Андреем я познала, что такое семья.

Что это не только общий дом, бизнес и ребёнок. Это твоя душа. Когда есть не Ты и Он, а Вы. Вместе. Всегда. Во всём. Когда твои проблемы – это и его проблемы. И не проблемы вовсе, а так, быстро разрешаемое недоразумение. За какой-то жалкий месяц я вообще забыла, что существует такое понятие. На плечах больше нет груза великой ответственности, опасений что-то не успеть или забыть. Я знаю, рядом со мной есть надёжное плечо, на которое я могу опереться, положиться во всём. И если что-то случится, всё обязательно будет хорошо. Просто потому, что Гром всегда рядом, даже если далеко.

– Андрей? – зову я его, когда мы подходим к его машине, и он привычно открывает для меня дверцу.

– Что, красавица?

Вместо ответа я опять обнимаю его. И лишь тогда сообщаю ему тихо-тихо.

– Я тебя люблю.

Признаться честно, я впервые ему об этом сейчас сообщаю. Просто потому что именно сейчас осознаю, насколько глубоко он поселился во мне. И далеко не сегодня. Ещё в тот далёкий день нашего самого первого Первого сентября. Когда я впервые увидела его и решила, что мы всегда будем вместе. И как же жаль, что пришлось так долго идти к этой нашей общей цели. Но теперь я точно не упущу этот шанс. И никому не позволю его у меня отобрать.

– Я всегда тебя любил, – отзывается он.

И я, тихо выдохнув, прикрываю веки, чувствуя, как меня с головы до ног топит теплом этих его четырёх коротких слов.

– Я, кажется, тоже. Прости, что выбрала не тебя в первый раз.

Андрей на этот раз ничего не говорит. Зато прижимается губами к моим губам в качестве ответа. Так и замирает на несколько мгновений, прежде чем отстраняется, тяжело выдохнув. Но даже когда мы оказываемся в машине и в пути, так и не выпускает из своей руки мою. По крайней мере, пока на его телефон не поступает чей-то звонок.

Гром морщится, прежде чем отпустить мою ладонь и достать из внутреннего кармана пиджака свой телефон. На дисплее светится имя более ненужного мне адвоката. Я вынужденно отказалась от его услуг ещё неделю назад, когда мы заключили с Гришей договор, который исполнился сегодняшним днём. Интересно, зачем он теперь звонит? Да ещё Грому. С каких пор он вообще в его телефонных контактах?

Сам Андрей нисколько не удивлён этому. Снизив скорость, выставляет громкую связь, чтоб разговор не мешал безопасности вождения.

– Добрый день, Андрей Михайлович, – произносит Игорь, как только вызов принят. – Оплата прошла. Спасибо. Всё в порядке.

– Хорошо, – отзывается Гром.

– Если вдруг Лидия Егоровна изменит своё решение, или изменятся обстоятельства, дайте знать, можем возобновить и продолжить процесс, если возникнет такая необходимость. Если понадобится любая другая юридическая помощь, тоже буду рад помочь. Любому из вас, – становится ему ответом от адвоката.

Андрей кивает, как если бы собеседник реально мог его видеть.

– Хорошо, понял. И вам за всё спасибо, – благодарит в ответ.

На этом их короткий разговор завершён. Вызов сброшен. А вот мой взгляд сверлить мужское лицо как не переставал, так и не перестаёт.

– Громчик, а, Громчик, – тяну елейно. – А притормози-ка у обочины, а? – прошу с не менее елейной улыбкой.

– Зачем? – тоже улыбается он.

Разве что его улыбка совсем с иным оттенком. Полна коварства.

– Ругать тебя буду. Возможно, бить, – говорю, как есть, не переставая мягко улыбаться ему.

– Я похож на мазохиста? – выгибает бровь Андрей.

И скорость, разумеется, не сбавляет. И улыбаться, как и я, тоже не прекращает. Засранец! Хоть и любимый.

– Серьёзно. Зачем ты это сделал? – спрашиваю уже без тени шутки. – Я бы и сама оплатила его услуги. Мы с ним договорились, в конце концов.

А он, получается, после этого сам с Игорем договаривался, иначе бы тот не стал соглашаться на оплату по частям.

– Теперь расплатишься со мной, раз уж тебе так принципиально заплатить за себя самостоятельно, – пожимает он плечами.

– Мне не принципиально, но ты и так мне ремонт всей фермы делаешь…

Не договариваю.

– Ты моя женщина. Разумеется, я буду что-то делать для тебя. В том числе и платить по счетам. Мужик я, в конце концов, или кто?

И я смеюсь.

– Мужик, конечно, – отстёгиваюсь и подаюсь вперёд, прижимаясь щекой к его плечу. – Самый лучший, замечательный, восхитительный, идеальный и невероятно любимый, – перечисляю, спеша сгладить возникшее недоразумение.

– М-мм… продолжай. А я пока подумаю, где бы ещё за тебя заплатить, чтобы ты снова меня так хвалила, – довольно улыбается Громов, перехватывая мою ладонь, которой я держусь за его руку, пока тянусь к нему, и коротко целует её.

– М-мм… Если тебе так