Иди ты... в жёны - Тата Кит
Мы, наблюдавшие за всем этим, аккуратно перебрались на крыльцо, откуда минут двадцать шокировано смотрели на то, как моя мама и Эльвира Марковна дарили друг другу серьги и кольца. Таким образом они пытались оставить друг другу хоть что-то на память. Благо, что в ход не пошли обручальные кольца.
- Да ладно тебе, - хохотнула я, глядя на Сашу, который до сих находился в прострации и даже вздрогнул, когда танцующее женское трио хором взвизгнули, услышав первые нотки песни «Ласкового мая». – Твоя мама просто позволила себе немного расслабиться. Похоже, впервые с времен студенчества.
- Я просто думаю, где раньше всё это пряталось? Она же никогда не пила. Да и в деревне ни разу в жизни не была.
- Пф, я тебя умоляю, - усмехнулась я, наливая нам троим чай. – Насколько я успела понять, твоя мама из посёлка городского типа. А это та же деревня, только размером побольше. Так что, Саша, твоя мама может тоже считаться простой деревенской девчонкой. По крайней мере, сегодня.
Я поставила перед Сашей чай. Гена тоже дождался своей кружки, и мы стали есть то, что не унесли на улицу.
Я посмотрела в окно. Там ничего не изменилось – женщины веселились и отплясывали, обнимаясь, а мужчины о чем-то разговаривали, собравшись в круг. Судя по жестикуляции, о тракторах и сенокосе, который сейчас у многих был в самом разгаре.
- Видео, что ли снять? – протянул Саша задумчиво, тоже глядя в окно.
- Зачем?
- Папе покажу. Интересно, он вообще видел когда-нибудь маму такой?
Буквально через минуту в дом влетела Эльвира Марковна и, сжимая в руке телефон, громко объявила:
- Саша, я позвонила отцу. Он скоро приедет, - она говорила это так громко, будто до сих пыталась перекричать музыку, хотя в доме было тихо. – Любочка, не переживай, мастеров отец тоже пригонит. Завтра же вся сантехника в доме будет работать.
Забавно было наблюдать, как она, пытаясь сохранять образ деловой серьёзной женщины, поправляли жакет костюма, но при этом покачивалась, стоя на месте, а глаза её буквально сверкали задором и весельем.
- Эля, я нашла! – в дом ворвалась теперь уже моя мама. С черенком от, кажется, метлы.
- Ик-Катерина! – торжественно икнула Эльвира Марковна, приняв черенок и взвесив его в руке. – То, что нужно! Я ему этим, да по хребтине…
- Мам, а что ты собралась этим делать? – поинтересовался Саша. По выражению его лица было понятно, что возможный ответ ему уже не нравится.
- Я сейчас найду этого Лёньку…
- Мы. Мы найдём, - вклинилась моя мама, заплетающимся языком.
- Мы найдём этого Лёньку, и я покажу, что бывает, когда обижают моего сына.
- Это просто гусь, мам.
- Да хоть муха, - пафосно выплюнула Эльвира Марковна. – Моего сыночка никто не смеет обижать. Катерина, идём! – очень громко и очень воинственно.
- Идём, - мама согласно кивнула и пошла за Эльвирой Марковной.
Мы проводили их взглядом, посмотрели за их гордой проходкой мимо окон в сторону ворот и, поняв, что одних их отпускать не стоит, вздохнув, вышли из-за стола.
- Что ты там говорил про видеосъемку? – спросила я у Саши, когда мы вышли за ворота.
Лёньку жалко…
За ним, едва поднимая увесистые палки, бегают две безумные и к тому же в стельку пьяные бабы, а он даже понятия не имеет, за что именно ему хотят помять хребет.
Перья летят, бабы кричат, мужики хохочут, а Лёнька на своём гусином пытается выяснить суть претензии. Пьяной, неразборчивой претензии, больше похожей на визг.
Саша снимал всё на видео, Гена стоял рядом и жевал сосиску в тесте, просто наслаждаясь обстановкой и свежим воздухом. Мужики давали советы. В основном Лёньке, за которого и болели.
- Да развернись ты и побеги на них. Они сами от тебя побегут, - гоготали они.
А ведь и правда. Когда Лёнька добежал до забора и резко развернулась к маме и Эльвире Марковне, они обе, бросив палки, взвизгнули и, цепляя друг друга за одежду, скорее побежали во двор, крича на всю улицу:
- Уберите его! Уберите!
Оставив после себя только ветер, они влетели в дом и остались смотреть из окна на улицу, боясь, что Лёнька придёт за ними.
Но тому быстро стало скучно без двух сумасшедших городских, и он утопал по своим гусиным делам.
- Ты всё снял? – спросила я у Саши, который сейчас пересматривал снятое им видео.
- Смотри, - рассмеявшись, он повернул ко мне экран и показал как раз тот момент, когда мимо нас пробегали визжащие женщины, в страхе улепетывающие от гуся.
Их лица крупным планом в такой эпичный момент выглядели максимально комично.
- Отправь Ивану Сергеевичу, чтобы знал, что его тут ждёт, - хмыкнула я. – Кстати, он реально сюда едет?
Саша зашёл в сообщения и показал одно из них мне.
«Смотри, чтобы мать там ни в какой колодец не свалилась» , - писал ему отец.
- Учитывая, как их накрыло, за колодцем реально надо присматривать, - согласился Саша, убирая в карман старых трико телефон. – Это получается, батя только к ночи приедет?
- К тому времени наши мамы уже будут в ауте. Пойду хоть постели им подготовлю.
Я приготовила постели, примерно прикинув, кто где будет спать.
Генку, наверное, нам с Сашей придётся брать в свою комнату. Ему я постелила ватный матрас, который, свёрнутый в рулон, лежал в кладовке.
Достала старый надувной матрас из дивана в зале и отдала его Саше с Геной, которые накачали его и проверили на целостность. На нём будут спать Сашины родители. К счастью, Эльвира Марковна сейчас не в том состоянии, чтобы помнить о своих королевских замашках. А Иван Сергеевич свой мужик, так отнесется с пониманием.
Хорошо, что подушек в доме всегда было много. Бабушка почему-то любила, чтобы на каждой кровати возвышалась стопка подушек. Она громко набивала их руками, а иногда даже палками, по утрам. Составляла из них ровную красивую башню, заостряя уголки подушек, и накрывала кружевной тканью. Что-то вязала сама крючком, а что-то с боем вырывала у других бабушек в магазине.
В общем, подушек хватило на всех. С
